Чемодан с видом на Карибы - Наталья Александрова

— Не переживай, Ромочка! — проговорила Вера ипогладила пса по крупной косматой голове. Рома ткнулся в ее ладонь горячимносом и лизнул в руку шершавым языком.

Вера тяжело вздохнула и положила перед измученным псомсвежий фарш. Пес снова бросил на нее виноватый взгляд, как бы спрашивая:

— Это действительно мне? Но ведь я виноват перед тобой,я не оправдал твое доверие…

— Ешь, бедный мой, — Вера ласково потрепала его позагривку, — ты ничего не мог сделать!

Рома приподнял голову и принялся уплетать фарш. Еда исчезлав мгновение ока, как будто ее и не было. Пес разочарованно оглядел упаковку,вздохнул с сожалением и снова улегся.

Вера выглянула в коридор, обошла квартиру.

На этот раз мужа действительно не было.

— Мерзавец, — проговорила она, остановившисьпротив двери. — Какой мерзавец! Как же я раньше не замечала в нем этого? Ичто же мне теперь делать? Чемоданчик чужой, у меня явно будут неприятности..,да и не только у меня!

Расставшись с Надеждой Николаевной, Кулик еще долго сидел застоликом в «Макдоналдсе». Он думал, и думы его были невеселы. Как всякийуважающий себя интеллигент, он занимался самобичеванием.

"Я ли это, — говорил себе ВалентинМарленович, — я ли, всю жизнь считавший себя порядочным и дажеинтеллигентным человеком, докатился до самого настоящего преступления!

Я ли это, завсегдатай филармонии, постоянный посетительвернисажей и театральных премьер!

Ведь я фактически соучастник кражи! Конечно, я не знал, чтонаходится в этом чемодане, Лариса обманула меня, но незнание не освобождаетменя от вины! Я должен был догадаться, должен был помешать ей, отговорить ее отпреступления, а вместо этого стал ее послушным орудием.."

Подумав о любимой женщине, которая так подло предала его,так беззастенчиво воспользовалась его доверием, Валентин Марленович расстроилсяеще больше. Однако всласть погоревать ему помешали. Шаркая по полу мокройшваброй, к его столику приблизился парень с забранными в косичку длиннымиволосами и довольно невежливо произнес:

— Эй, мужик, мы вообще-то закрываемся, так что шел быты вздыхать в какое-нибудь другое место!

Кулик, привыкший безропотно уступать любой, даже не оченьбольшой силе, напоследок еще раз вздохнул, встал и покинул негостеприимный«Макдоналдс». Предложение пойти в какое-нибудь другое место он не принялвсерьез: все такие места, которые работают «до последнего посетителя», былинедоступны ему из-за дороговизны, точнее — из-за его более чем скромныхфинансовых возможностей. Поэтому Валентин Марленович побрел к дому, хотя емусейчас и не хотелось находиться в четырех стенах.

Неподалеку от своего жилища Кулик встретил соседку АйседоруЛукиничну. Старушка выгуливала своего фокстерьера, точнее, это шустрый Корвалантащил ее за собой на поводке по своим любимым местам. Подслеповатая Айседораприщурилась и окликнула соседа:

— Валечка, а к тебе товарищ заходил! Спрашивал, когдаты вернешься.

— Товарищ? — удивленно переспросил Кулик.

Вот уж кого-кого, а товарищей у него отродясь не было. Былли тому виной его характер, или просто так сложилась жизнь, но уж что есть, тоесть.

— Такой высокий, с черными волосами, очень интересный…— сообщила старушка в явном оживлении.

Валентин Марленович похолодел. Высокий черноволосыйкрасавец! Именно тот, который следил за ним на вокзале! Ну да, конечно! Ведьони — те, кто охотятся за чемоданом, — прекрасно знают, где он живет! Такчто, потеряв его след, отправились сюда, чтобы подкараулить его возле дома…

— Что он сказал? — взволнованно спросил Кулик усоседки. — Что еще раз придет, или будет меня ждать?

— Ах ты, негодник! — воскликнула АйседораЛукинична, — стой на месте!

Разумеется, эти слова были адресованы не ВалентинуМарленовичу, а Корвалану. Фокстерьеру надоел скучный разговор хозяйки, и онпотащил ее вперед, туда, где мелькнул знакомый. силуэт очаровательнойперсиковой пуделицы Лолиты.

— Вроде ничего не сказал, — откликнулась старушкана вопрос Кулика и засеменила вслед за непоседливым Корваланом.

Кулик резко развернулся, ссутулился и быстро зашагал прочьот дома. Возвращаться туда нельзя, нельзя ни в коем случае! Черноволосый злодейнаверняка караулит его — либо в подъезде, либо где-нибудь поблизости в своеймашине. И его намерения не оставляют никаких сомнений.. ведь это навернякаименно он убил ни в чем не повинного человека в больнице.., как же его…Укропова.

Вспомнив об Укропове, Валентин снова испытал укол совести.Ведь это он косвенно виноват в его смерти.., однако это чувство вины вовсе незначило, что Кулик сам собирается послушно идти в ловушку, сдаться своимврагам! Он страдал, но готов был еще побороться за свою жизнь.

Вокруг становилось все более безлюдно.

Изредка торопливо проходили припозднившиеся прохожие, и всечаще появлялись какие-то подозрительные личности, оглядывающиеся по сторонам сявной мыслью чем-нибудь поживиться. Валентин Марленович брел, не разбираядороги и не обращая внимания на окружающие его опасности. Неожиданно перед нимвозникли двое мужчин самого отталкивающего вида — заросшие до глаз щетиной,давно не мытые, облаченные в какие-то пестрые обноски.

— Эй, мужик, — хрипло проговорил один изних, — деньги есть?

— У меня мало, — немедленно признался честныйВалентин.

— Давай что есть! — рявкнул злодей, страшноскривившись и перекатив под небритой кожей желваки.

Кулик понял, что его грабят, а если он окажет сопротивление,то могут и побить. Он полез во внутренний карман куртки и протянул грабителювсю свою небогатую наличность. Тот схватил деньги, и оба злодея моментальноисчезли.

Кулик перевел дыхание: кажется, бить его не будут.

Он прибавил шагу, чтобы поскорее уйти из опасного места, нодальше все было также пусто и безлюдно. Прошло несколько минут, и сзадидонеслись быстрые шаги. Судя по звуку, шли по меньшей мере два человека. Куликпошел еще быстрее, и шаги за спиной тоже участились. Он побежал. Преследователитоже перешли на бег, и их шаги понемногу приближались.

Валентин юркнул в какую-то подворотню, забился в угол изатих. Шаги замерли, дверь скрипнула. Преследователи тоже вошли внутрь.

— Тута он, — послышался знакомый хриплыйголос, — я видал, как он в эту параднуху завернул…

Кулик задрожал от страха: те двое, которым он отдал своиденьги, подумали, что у него есть еще что-то, или просто решили добавить кденьгам еще и моральное удовлетворение, побив его.

Совсем близко от него чиркнула спичка, и неровное пламяосветило страшную небритую физиономию.