Надежда рода - Евгений Решетов

— Наглая ложь! — продолжала вопить Лидия. И её костлявое, бледное лицо пошло красными пятнами. — Я видела, что вы специально толкнули меня. Просто признайтесь, что вы злы на меня и хотели этим мелочным поступком отомстить! Но я ни в чём не виновата! Декан сам решил, что я стану более достойным некромантом, нежели вы!

— Ого! — опешил я, выпучив глаза.

Вот это она круто переврала слова декана и тактично умолчала о том, что козыряла своим дедом! Меня аж всего перекорежило от праведного гнева.

А студенты меж тем жадно ловили её реплики и запоминали их. Скоро по всем углам академии разлетится слух о том, что декан увидел в Лидии Столетовой больший потенциал, чем в одном из сильнейших некромантов курса. Ловко, она, ловко.

А эта коварная особа всё не успокаивалась.

— Такое поведение порочит дворянина… настоящего дворянина! Где ваше достоинство, сударь?!

— Если вы не прекратите оскорблять меня, то моё достоинство окажется перед вашим распахнутым ртом! — выпалил я и скабрезно усмехнулся.

Девушка не поняла смысла, но уловила посыл и раззявила ротик. И я мигом добил её, дрожа от ярости:

— Вот, уже начинается! У вас профессиональная привычка широко рот открывать?

— Хам! Я буду жаловаться ректору! — завопила девица. Её глаза метали молнии, а небольшая грудь бурно вздымалась, грозя выскочить из корсажа.

После упоминания в перебранке ректора оживился Ворон. Он вскочил со своего столу и грозно выпалил:

— Так, оба, немедленно закрыли рты и к декану. За мной! Устроили тут балаган.

— Но он… — заикнулась Столетова.

— Молчать! — рявкнул на неё Григорий Григорьевич и буквально вылетел из кабинета.

Мы виновато опустили головы и двинулись за ним. А тот быстро шёл по пустому коридору и полы его мантии яростно трепетали. И он чуть не вырвал дверь кабинета декана, когда распахнул ту.

— Вот, Дмитрий Александрович, разбирайтесь с этими молодыми людьми! — гневно бросил Ворон, вскинувшему голову некроманту. — А у меня в аудитории остались нормальные студенты. А вы… — тут он глянул на нас, — не смейте лгать декану! Говорите правду о том, что натворили!

И на этой высокой ноте преподаватель гордо удалился. А мы робко вошли в кабинет и уселись на стулья. Каждый из нас старался не смотреть на Дмитрия Александровича.

А тот нахмурил густые брови и гулко проронил:

— Ну-с, кто начнёт?

— Это всё он! Он! — быстро затараторила Столетова, словно хотела опередить меня. Она за полминуты дословно выложила наш яростный диалог в аудитории и жарко подытожила: — Теперь вы меня понимаете, многоуважаемый Дмитрий Александрович?! Он завидует мне и пытается испортить мою учёбу! Вы должны вынести ему предупреждение! А если что-то подобное повторится, то отчислить без права на восстановление.

— Лидия, не увлекайтесь. Я здесь декан и я буду решать, что мне делать! — громыхнул мужчина, пульнув в покрасневшую девушку недовольный взор. Та ойкнула и поспешно опустила глазки.

— Непозволительная наглость, — прошептал я себе под нос так, чтобы услышали все, кто был в помещение.

— А вы, — обратился ко мне некромант, — тоже хороши. Что вы наговорили юной девушке? Даже я таких слов не знаю, а уж мне приходилось многое слышать на своём веку. Что вы имели в виду, когда сказали Лидии «у вас профессиональная привычка рот раскрывать»?

— Пение. Мне показалось, что сударя занимается пением. Она мне так и видится на сцене. А битком набитый зал восторженно рукоплещет ей, рукоплещет, — сладко проговорил я и улыбнулся.

— Вот видите, Лидия. Вы просто не так поняли. Этот конфликт явно несколько раздут, — облегчённо произнёс Дмитрий Александрович и как бы невзначай пробормотал: — А ежели он продолжится, то я, как декан, буду выглядеть глупо. Только-только начался учебный год, а у меня на факультете уже такие страсти. Я обычно подобные проблемы решаю радикально — отчисляю обоих студентов, невзирая на все заслуги их родов.

Лидия испуганно дёрнулась и пролепетала:

— Да, вы правы, господин декан. Мы с Иваном немного не поняли друг друга. Просто у меня сегодня день не задался с самого утра.

— И у меня. Я прям перед входом в академию в лужу наступил. А до этого — голубь, будь он неладен. Еле-еле оттёр его «подарок», — выдал я, мимоходом подумав, что декан явно выгораживает меня. Почему? Он такой добрый? Или здесь что-то иное? Неужели и он ведёт какую-то игру?

Между тем Дмитрий Александрович неожиданно покашлял в кулак, пряча предательскую улыбку, а затем официальным тоном произнёс:

— Раз всё выяснилось, то не смею вас больше задерживать. Всего вам доброго и удачи в учёбе.

Лидия злой пчелой вылетела из кабинета и помчалась к лестнице. И эта прыть ей аукнулась. Она споткнулась на верхней ступеньке и покатилась бы по лестнице, если бы не я. Мне удалось схватить её за тонкую талию и удержать от падения.

Девушка оказалась в моих объятиях и тотчас истерично выпалила, заколотив ладошками по моей груди:

— Убери от меня свои грязные руки, проходимец!

— Да ты чуть с лестницы не навернулась! Скажи спасибо, что я тебя поймал! А то бы ты черепахам завидовала, которых, как известно, бог сильно изуродовал! — на одном дыхании выдал я, глядя в её расширенные зрачки. Ну, вот что она за дура?

Возможно, этот инцидент закончился бы иначе, но боги сегодня были явно не на моей стороне…

Неожиданно скрипнула дверь — и в коридоре показалась баронесса Мария Штокбраун. Она увидела нас. И её ротик округлился от удивления, а брови взлетели к белым волосам.

Лидия мгновенно густо покраснела, вывернулась из моих объятий и злобно прошипела:

— Я так этого не оставлю, помяните моё слово, сударь!

И она буквально скатилась по лестнице. А я с кристальной ясностью осознал, что обрёл второго врага в стенах академии.

— Похоже, я не вовремя вышла, — виновато проговорила баронесса, двинувшись ко мне грациозной походкой. — Спугнула твою худосочную голубку.

— Она не моя голубка. Просто так получилась. И вообще… Как ты это делаешь? Уже в третий раз весьма неожиданно врываешься в мою жизнь, — ошарашенно протараторил я, патетично всплеснув руками.

— Я могу всё объяснить, — с улыбкой сказала девушка и потрясла стопкой из нескольких листов исписанной бумаги. — Вот характеристики всех студентов факультета некромантии, которые предстанут перед дисциплинарным советом.

— И за что этих бедолаг? — с интересом спросил я, почесав щеку.

— За всякое. Опоздания, прогулы, занятие магией в стенах общежития…

— …Так, стоп, — перебил я её, загоревшись внезапной идеей. — А ты можешь выбить для меня допуск в зал, где тренируют заклятия? Мне позарез надо. А я не хочу ждать несколько месяцев, когда первокурсников туда допустят.