Слуги милосердия - Энн Леки

«Как она поступит, – подумала я, – когда обнаружит, что не может добраться до базы? Или более точно – что она уже сделала?»

– Сэр, – сказала Тайзэрвэт из своей каюты. Голос ее дрожал. – Вы заметили, никто, казалось, не хотел говорить ни о Подсадье, пи об озере. Они не рассказали ей всего, даже ее преосвященство Ифиан. Я не знаю, в чем там дело, ведь можно было полагать, что Ифиан расскажет ей все, что может. Может, она не знает о Баснаэйд или о Юран.

Ее преосвященство Ифиан наверняка знала о Баснаэйд и Юран. Лейтенант Тайзэрвэт имела в виду Анаандер Мианнаи.

– И вы заметили, как она молода? И… все это. Все это. Думаю, здесь она – в единственном экземпляре, сэр, или наверняка этот – самый старший. И я думаю, вам удалось куда больше, чем пробоины в обшивке корпуса. Она в самом деле рассвирепела. И она боится. Не знаю, почему именно. С чего бы ей так бояться?

– Отдохните немного, лейтенант. – Ее ужин давно уже прошел. Она устала и была истерзана. – Корабль разбудит вас, если мы получим что-нибудь от базы. А сейчас нам нужно лишь ждать.

Эта запись повторялась почти два часа, пока совершенно неожиданно не остановилась, и через три секунды возобновилась обычная трансляция новостей. Шоу «Справедливость Торена», как назвал это «Титанит». Но теперь к нему добавилось сообщение о комендантском часе. Никому нельзя было покидать своего жилища, за исключением граждан, выполняющих жизненно необходимые задания, таковые были конкретно перечислены: врачи, служба безопасности, определенные подразделения службы обеспечения базы, работники общепита, – или граждан, получающих пищу из общественных столовых в соответствии с утвержденным графиком. О том, что может случиться, если кто-нибудь покинет свое жилище без разрешения, умолчали, но все видели, как умерла глава службы безопасности, видели это снова и снова. Все слышали, как Анаандер угрожала перестрелять граждан, которые останутся в очереди на главной площади.

Тайзэрвэт была настолько расстроена, что вылезла из койки, натянула куртку и ботинки и пришла в мою каюту поговорить.

– Сэр! – воскликнула она, входя в дверь, в то время как Бо Девять быстро одернула край ее куртки, чтобы та села как надо. – Это невозможно! В некоторых комнатах люди спят на койках в три или четыре смены! Просто невозможно веем оставаться в своих жилищах! Что же она делает?

Калр Пять, которая расставляла тарелки к завтраку, сделала вид, что не обращает внимания на Тайзэрвэт, но она также была взбудоражена этими новостями.

– Лейтенант, – сказала я, – вернитесь в постель. По крайней мере сделайте вид, что отдыхаете. С этого расстояния мы ничего не можем изменить.

Мы по-прежнему находились в Призрачной системе, корпус «Милосердия Калра» все так же грела маленькая оранжеватая звезда, в одиночестве, не считая «Титанита», которого мы не видели, он лишь говорил с нами через своего вспомогательного компонента, и только ретранслятор атхоекского шлюза нарушал тишину.

– Вероятно, мы вскоре услышим что-нибудь от базы, если она захочет и сможет говорить с нами. Тогда и будем решать, что делать.

Она бросила взгляд на стол, накрытый не только для меня.

– Вы собираетесь есть? Как вы можете есть?

– Я обнаружила, что не есть – это, как правило, плохое решение, – ответила я ровным голосом. Я видела, что она на пределе терпения, вот-вот утратит способность сдерживаться. И я не могу оставить переводчика наедине с самой собой или, да помогут всем нам боги, с «Титанитом».

– О, переводчик! А я уж и забыла совсем: о ней. – Она нахмурилась.

– Возвращайтесь в койку, лейтенант.

Она так и сделала, но, вместо того чтобы уснуть, попросила у Бо Девять чаю.

Все на борту были на взводе, кроме «Титанита», которого, казалось, не слишком заботило происходящее, и переводчика Зейат, – она, очевидно, все проспала. Когда переводчик проснулась, я пригласила ее на завтрак вместе с «Титанитом», врачом и Сеиварден. Экалу была еще на вахте. Тайзэрвэт не спала, но я знала, что она не станет есть, и, кроме того, ей полагалось сейчас спать.

– Шашки – такая увлекательная игра, капитан флота! – сказала переводчик Зейат и отпила своего рыбного соуса. Я ужасно благодарна «Титаниту» за то, что он научил меня ей.

Сеиварден удивилась, но не осмелилась этого выказать. Врач была слишком занята тем, что хмурилась на меня через стол, – она все еще не простила меня за то, что я покинула медчасть без ее одобрения. А она полагала, что мне следовало отдыхать там дольше.

– Прошу прощения, переводчик, сказала я, – но подозреваю, что большинство радчааи были бы чрезвычайно удивлены, что вы незнакомы с шашками.

– О боже мой, нет, капитан флота, – ответила переводчик. – Я, разумеется, слышала о них. Но люди, знаете ли, занимаются такими возмутительно странными вещами, что иногда лучше в это не вдумываться.

– А в какие игры вы обычно играли, переводчик? – спросила Сеиварден и тут же пожалела – то ли потому, что это привлекло к ней внимание переводчика, то ли потому, что она с запозданием осознала, каким может быть ответ.

– О, игры!.. – задумчиво произнесла переводчик Зейат. – Не скажу, что мы в самом деле играем в какие-нибудь игры. Но существу – нет. Но, вы знаете, Длайкви могла. От Длайкви ничего не ускользало. – Она посмотрела на меня. – Длайкви играла в шашки?

– Нет, насколько мне известно, переводчик.

– О, хорошо. Я так рада, что я не Длайкви. – Она перевела взгляд на врача, которая ела яйца с овощами и по-прежнему хмурилась на меня. – Доктор, я понимаю, что вам не хватает прежнего капитана флота, как и мне самой, но это вряд ли вина нынешней. И она очень похожа на прежнюю, в самом деле. Она даже старается вырастить для вас другую ногу.

Врач, которую это нимало не задело, проглотила прожеванную пищу.

– Переводчик, мне дали понять, что первые переводчики Пресгер были выращены из человеческих останков.

– Мне и самой дали так понять, – ответила переводчик Зейат, которую, судя по ее тону, замечание врача отнюдь не смутило. Подозреваю даже, что это правда. Задолго до договора, задолго до того, как о переводчиках вообще задумались, у них на самом деле было, как бы это сказать, очень… да, очень практическое понимание того, как составляются вместе людские тела.

– Или раздираются, – вставила врач.

Сеиварден чуть не столкнула со стола тарелку. «Титанит» безмятежно жевал, прислушиваясь, как делал это в течение всего завтрака.

– Конечно, доктор, конечно! – согласилась переводчик Зейат. – Но их приоритеты – это вовсе не человеческие приоритеты, и, когда они составляли нас вместе, знаете, у них не было никакого понимания о том, что будет важным. Или, может, правильнее сказать, существенным. Во всяком случае, их первые попытки оказались совершенно неверными.

С какой точки зрения? – спросила врач, искренне заинтересовавшись.