Не надо, папа! - Эпсилон Тукана

тепло внутренностей мечника и горячую боль. Он с удивлением взглянул на свою правую. Рука вся была в крови, но дерущая боль подсказывала, что кровь эта принадлежала не только Кисаме.

Поранился?

Во вспышках электрической защиты можно было рассмотреть меч. Тот ощетинился острыми чешуйками и дрожал, словно живой. В нем зияла дыра, и чешуйки вокруг нее испачкались кровью.

Зацепила, тварь.

Эй рванул дальше. Рядом с Кисаме Би не было. Нужно было искать напарника этой рыбины. Непривычное ощущение — ноющая после удара рука — отвлекала от злости.…

Райкаге вдруг понял и притормозил. Остановился и посмотрел на свою руку снова, внимательнее. Ее понемногу затягивал покров райтона. Затягивал… Выходит, до этого его не было. Но Эй мог поклясться, что нападал на Кисаме с покровом весь целиком. Как бы иначе он пробил его меч?

Он стиснул зубы до скрипа и сжал кулак, так что кровь из порезов на руке стала сочиться сильнее.

Сожрал мою чакру! Пока я пробивал его защиту, он успел частично проглотить покров.

Эй выдохнул и размял шею. Теперь становилось понятно, как эти отморозки смогли одолеть Би. Опасный противник. Хорошо, что с ним удалось покончить одним ударом.

****

— Что там, Ши?

Разломанный лес летел им навстречу, забивая ноздри запахом истлевшего электричества. Идти по следу босса можно было и без сенсора. Даже генины отыскали бы в темном лесу направление, куда ушел Райкаге. Даже крестьяне, всю жизнь впахивавшие на полях и не видевшие ничего, кроме риса и неба, и те бы нашли.

— Все так же. Двое из «Акацуки», чакра Би и Райкаге-сама.

— Гм. Меньше их не стало.

А Даруи мог поклясться, что слышал рев босса и то, как вибрировала земля от его удара. После такого удара прежде никто не выживал.

Они вырвались на кратер с поваленным лесом в окрестностях и остановились.

— Здесь, — сказал Даруи. — Эта впадина — явно от удара босса.

Ши кивнул.

— Но тогда где труп?

Даруи присел в центре кратера, коснулся земли и понюхал пальцы.

— Кровь. — Он выпрямился и посмотрел в черноту уцелевшего леса впереди. — Думаю, труп… ушел.

****

Скрытый Туман, затем Скрытый Песок… «Акацуки» предоставляли ему возможность поочередно сразиться с лучшими шиноби с разных концов мира. Эй злобно осклабился.

Едва он отошел от поверженного мечника, на него обрушилась стена пуль из железного песка. Ни одна атака не навредила ему. Электрический покров абсолютной защиты размагничивал проклятую технику Третьего Казекаге.

Откуда у отступника Песка техника Казекаге? Что за дьявол?

Впереди в сумеречной мгле происходило движение. Скорее всего, пользователь техники стал понимать, что мелкими атаками он ничего не добьется — песок размагничивался и опадал на землю — и потому срочно продумывал новую стратегию.

Из тьмы на Эя юлой вылетел гигантский конус.

Райкаге с сумасшедшим воплем бросился конусу навстречу и от души врезал по нему кулаком. Монолит вспыхнул райтоном и раскрошился. Эй наконец различил, где творилось движение — там, впереди, на два часа.

— Не уйдешь!

Пользователь панически пытался защититься от него, выращивая из железного песка целую сеть с острыми выростами, но для разъяренного Эя не существовало препятствий.

— Отдай Би!

Он прорывался через сеть железных переплетений, рассекая их обернутым райтоном руками. По сплетениям проходили разряды электричества. Размягчившийся песок осыпался вниз.

Третий Казекаге последней отчаянной атакой обрушил на него с неба гигантский блок прессованного песка, но Эй сокрушительным ударом разбил его так же, как и предыдущий монолитный конус.

Теперь он видел Казекаге. Марионетку Казекаге. Она пыталась улететь, помахивая крыльями из железного песка, но Эй был быстрее.

Марионетка? Почему марионетка использует техники Третьего Казекаге?!

Он уничтожил ее одним ударом и с отвращением взглянул на обломки.

Марионетка… Значит, рядом и кукловод.

Эй был уверен: с кукловодом он покончит следующим ударом.

****

— Предлагаю… предлагаю сделать привал, — задыхаясь, выдавила Тентен.

— Подде-ерживаю, — простонал Томбо.

— Где ваша Сила Юности! — рявкнул Гай-сенсей. — Вы же не хотите опоздать на битву с Пейном, верно? Иначе вся слава достанется Какаши.

Он заржал, радуясь чему-то своему.

Неджи с философским видом промолчал.

— На самом деле, я бы не прочь опоздать, — признался Томбо. — Сила моей Юности подсказывает мне так. Не хочу умирать молодым.

— Хочешь… подставить товарищей… под удар? — возмутилась Тентен, по-прежнему жадно глотая воздух.

Чутьем прирожденного лидера Неджи ощущал, что эти двое на пределе. Гай зря не давал им отдых. Нарвутся на неприятности, и как им истощенным сражаться?

Они остановились на возвышении. Впереди до горизонта простирался темный лес и гаснущая светлая полоса на самой границе земли и неба.

Тентен упала на колени и согнулась, тяжело дыша. Томбо плюхнулся на зад и запрокинул голову.

— Фу-ух. Весь мокрый.

Он стянул со лба повязку с иероглифом «сто», демонстративно выжал, растянул, выпрямляя складки, и заново повязал на лоб.

Неджи напряженно сжал губы. Ему уже давно показалось, что он слышал гром с той стороны, но чистое небо на горизонте подтверждало, что это впечатление было ошибочно.

Не нравится мне все это.

— Гай-сенсей, я думаю, стоит сделать привал.

Наставник сдался. Нытье Томбо и периодические жалобы Тентен были в порядке вещей, но Неджи просто так ничего не говорил, и все это знали.

За спиной послышался ликующий возглас Томбо, а следом за ним — глухой звук подзатыльника и шипенье Тентен.

— Мы на миссии, идиот!

Неджи продолжал вглядываться в черноту леса, пока без бьякугана. Он на уровне инстинктов ощущал нечто и все пытался понять, что именно. Слева вдалеке сверкали яркие вспышки, озаряя редкие облака теплыми оттенками пламени. Неджи попытался вглядеться в ту сторону бьякуганом, но ничего не увидел. Что бы там ни происходило, оно было вне поля его зрения. Он погасил додзюцу и нахмурился.

Подойти бы поближе.

Неджи окинул рассеянным взглядом просторы леса внизу, когда впереди чуть справа мелькнул свет, будто вспышка электричества. Он мигом активировал додзюцу.

Что-то еще?

В преддверии потенциального нападения Пейна стоило быть осторожным. Возможно, это были «Акацуки», но вот до Конохи еще оставалось более суток пути. Если бы Пейн шел за джинчурики, он бы направлялся в деревню. Или его перехватили на подходе?

Взгляд стремительно несся сквозь деревья, пока не уперся в движение. Оно было настолько быстрым,