Сборник "ИЗБРАННОЕ" - Теодор Гамильтон Старджон

полторы нескончаемые минуты все вокруг заволокла густая туча пыли. Потом они опять увидели самолет уже на высоте полутораста футов, он нелепо болтался из стороны в сторону.

И вдруг Молли закрыла лицо руками и пронзительно закричала.

- Молли! Что ты, девочка?!

Она обхватила отца за шею и зарыдала так, что Джек ощутил за нее рвущую боль в горле и в груди.

- Перестань! - прикрикнул он, потом спросил с нежностью:

- Ну что ты, родная?

- Ему страшно! Мяусу очень, очень страшно, - дрожащим голосом жалобно выговорила Молли.

Джек поднял голову. Самолет рыскнул, завалился на крыло.

- Скорость! - надрывно закричал Зинсер. - Скорость! Прибавь обороты, болван!

Мяус выключил мотор.

Безжизненный самолет перевернулся кверху брюхом и рухнул вниз. И вдребезги.

                                                    

- Все Мяусины картинки пропали, - очень спокойно сказала Молли и, теряя сознание, тихо опустилась наземь.

Его доставили в больницу. Это была работа не для белоручек - вытащить его из груды обломков, перенести в карету скорой помощи...

Больше всего на свете Джеку хотелось, чтобы Молли этого не видела; но она как раз пришла в себя, села и громко заплакала, когда Мяуса проносили мимо. И пока они с Зинсером шагали по приемной из угла в угол, каждый в своем направлении, Джек думал, что, когда все это кончится, с девочкой будет не мало хлопот.

Вытирая руки полотенцем, в приемную вышел врач - маленький толстоносый человечек.

- Кто из вас привез сюда этого.., летчика, который разбился?

- Мы вдвоем, - отозвался Зинсер.

- Что это за.., кто он такой?

- Один мой приятель. Он.., он выживет?

- Откуда я знаю? - резко ответил врач. - За всю свою практику не видал ничего подобного. - Он шумно фыркнул носом. - У этого молодца двойная система кровообращения. Две замкнутые кровеносные системы, у каждой свое сердце. И кровь в артериях выглядит как венозная, вся синяя. - Как его угораздило разбиться?

- Он съел полкоробкн аспирина из моей аптечки, - сказал Джек. - От аспирина он пьянеет. Ну и вот.., схватил машину и полетел.

- Пьянеет от аспирина? - Врач внимательно посмотрел на Джека, потом на Зинсера. - Не стану спрашивать, не дурачите ли вы меня. Всякий врач почувствует себя дурак-дураком, стоит только посмотреть на этого.., на это существо. Давно у него рука в лубке?

Зинсер посмотрел на Джека.

- Примерно восемнадцать часов, - ответил Джек.

- Часов?! - врач покачал головой. - Я бы сказал, восемнадцать дней, все отлично срослось. - И, прежде чем Джек успел вставить хоть слово, прибавил:

- Ему нужно сделать переливание крови.

- Но вы же не можете!.. То есть.., у него такая кровь...

- Знаю. Сделал анализ. У меня там два лаборанта стараются получить плазму, более или менее подходящую по химическому составу. Они не поверили ни единому моему слову. Но переливание необходимо. Я дам вам знать. И он вышел.

- Удаляется сбитый с толку медик, - пробормотал Джек.

- Он хороший доктор, - сказал Зинсер, - я давно его знаю. А вам каково было бы в его шкуре?

- Господи, ну, конечно, я бы тоже растерялся! Хемфри, я просто не знаю, что буду делать, если Мяус погибнет, - Вы так к нему привязались?

- И привязался, конечно. Но подойти вплотную к встрече с новой культурой, с иным разумом, и тут же остаться ни с чем - это уж чересчур.

- Да, эта его ракета... Джек, если не будет Мяуса, чтобы растолковать нам, как она устроена, я думаю, ни одному ученому не создать такую. Все равно, как.., как, скажем, вручили бы оружейному мастеру из древнего Дамаска, допустим, вольфрам и сказали - сделай нить для лампочки накаливания. Останется у нас этот аппарат и будет посвистывать, когда тянешь его к земле.., точно в насмешку.

- А телепатия? Наши ученые-психологи ничего бы не пожалели, лишь бы в ней разобраться!

- И потом, откуда он? - взволнованно подхватил Зинсер. - Он ведь не из нашей солнечной системы. Значит, они там нашли какую-то энергию для межзвездных перелетов или даже научились искривлять пространство и время, вон как наши фантасты пишут...

- Он должен жить, - сказал Джек. - Должен, вот и все, или пет на свете никакой справедливости. Нам столько всего надо узнать! Слушайте, Хемфри.., раз он на Земле... Значит, когда-нибудь с его планеты прилетят и другие.

- Гм... А почему они раньше не прилетали?

- Может, и прилетали...

- Слушайте, - сказал Зинсер, - надо нам докопаться... Тут вернулся врач.

- Похоже, что он выкарабкается.

- В самом деле?!

- Как сказать. В этом красавце нет ничего всамделишного. Но, судя по всем признакам, он поправится. Отлично поддается лечению. Что ему можно есть?

- Да то же, что и нам, я думаю.

- Ах, думаете. Кажется, вам не так уж много про него известно.

- Совсем мало, - сказал Джек. - Он только недавно явился. Откуда явился, понятия не имею. Это вы у него самого спросите.

Врач почесал в затылке.

- Он родом не с Земли. В этом я уверен. По-видимому, взрослый, но все переломы, кроме одного, - в сущности, не переломы, а односторонние надломы, так бывает у трехлетних детей. Прозрачная пленка на глазах... Чего вы смеетесь?

Джек сперва просто хихикнул втихомолку, но сдержаться не удалось. Он захохотал во все горло.

- Прекратите, Джек, - сказал Зинсер. - Тут все-таки больница...

Джек оттолкнул его руку.

- Я.., мне просто необходимо, - беспомощно вымолвил он и опять покатился со смеху.

- Что необходимо?

- Отсмеяться, - задыхаясь сказал Джек. И отрезвел. Даже больше, чем отрезвел. - Условимся, что это очень забавно, Хемфри. Ничего другого я не допущу.

- Какого черта...

- Послушайте, Хемфри. Мы насочиняли столько теорий насчет Мяуса - про его культуру, и про технику, и откуда он родом.., так вот, мы никогда ничего не узнаем!

- Почему? Вы думаете, он нам