Живой Журнал. Публикации 2001-2006 - Владимир Сергеевич Березин

Казани, то можно поехать в Пермь, потому что — может быть — они завернут в Пермь.

Денег у меня очень мало (именно поэтому и надо соединиться с коллегами), но надо и выбрать наименее рисковый маршрут.

Это очень сложная задача, потому что расписание поездов меняется постоянно, билеты — то есть, то их нет, и как поедут мои знакомые — никому не ясно.

Так я и стою перед кассой несколько дней.

Извините, если кого обидел.

06 ноября 2005

История про Есенина — не помню какая по счёту

Нет, тема Есенина — это тема месяца.

— Руку убийц направил товарищ Троцкий?

— Без сомнения! Можно спорить о мотивах, первопричине, но, убежден, инициатива разобраться с "попутчиком" Есениным, который так и не встал в ряды поющих под дудочку большевиков пролеткультовских писателей и перешел в лагерь оппозиции, исходила от пламенного революционера. Троцкий был человеком злопамятным, не мог он простить Сергею Александровичу написанную в 1923 году "Страну негодяев" и комиссара Чекистова, диво как похожего на Льва Давидовича. Поводов для разборок хватало: когда-то Есенин ходил в левых эсерах, читал стихи императрице — уже этого достаточно…

Ходил в левых эсерах… Ну, это верно… Действительно, ходил в сафьяновом цилиндре и эсерах с меховой оторочкой.

Охуеть! Охуеть! (с)

Извините, если кого обидел.

07 ноября 2005

История про Есенина — ещё, ещё

Чудесный, чудесный фильм. Там, в качестве периферийного героя бродит лысый упырь-патологоанатом. Это вам не "вы и убилис-с", это чёрный-квадрат-наше-кино.

Патологоанатом как глянул на посмертную фотографию (а милиционер и ждёт — что скажут "так его убили"), и рёк слово вещее. Не обманул лысый:

— Убили, — говорит труповед. — Точно, зарезали — чуть голову не отчекрыжили проволокой, прямо до позвонков. Ну а потом тупым предметом по голове били. А потом повесили. А, впрочем, видишь: вмятина — так это его застрелили. Сначала повесили, а потом застрелили… Ну, или — наоборот.

И чувствуется, добрый паталогоанатом на всё готов, всю правду сейчас выложит. Ну, почти всю. Потому что ясно же — Есенина перед всем этим безобразием сначала утопили. В Фонтанке.

Он ведь с самого начала пирожные есть не хотел.

Извините, если кого обидел.

07 ноября 2005

История про одну смерть

Поскольку сейчас многие вспоминают одного человека, я тоже напишу о нём. Мне не очень хочется толкаться среди людей, имеющих большее право, чем я на эти воспоминания.

Когда умирает великий человек, а человек этот был без сомнения великим, сразу начинается масса воспоминаний, выплывают мистические совпадения. Это происходит оттого, что очень много людей увлечено профессиональным и личным притяжением, множество человечьих путей изменяется в этом поле.

Почему-то мне казалось, что он похож на Святослава Рихтера (Это само по себе уже теперь требует объяснений) — но это естественная аналогия для наблюдателя издали.

Я лучше расскажу о другом — много лет назад, когда я занимался физикой, далёкой от прикладных задач, у меня был знакомый — большой учёный.

Это был человек немолодой, и многих его сверстников я чаще видел не на семинарах, а в виде увеличенной паспортной фотографии в вестибюле института. Однажды, после очередной внезапно-ожидаемой смерти, мы сидели в лаборатории.

И, слушая этого старика, я почувствовал раздражение. Это было раздражение чужоё смертью.

Потом, я видел у хозяйственников старого образца другое раздражение — их возмущали подчинённые, дезертировавшие с трудового фронта в могилу.

Здесь было другое.

Это было раздражение неправильностью мироздания. Старик сидел напротив меня и спокойно пил чай из чёрной внутри чашки — его не пугала смерть оппонента, он не примерял её на себя (он был слишком стар), но и не сокрушался — как сокрушаются близкие люди, знающие оборотную, личную сторону жизни умершего.

На похоронах этот старик стоял в задних рядах, и вот вернулся с холода. Теперь он, как и всегда, пил чай мелкими глотками, но было видно, что эта смерть его ужасно раздражает. Из мира выпала существенная деталь, и ни вернуть, ни заменить её невозможно.

И вот приходит раздражение, которое сильнее пафосных переживаний.

Теперь я понимаю, что он чувствовал.

Извините, если кого обидел.

08 ноября 2005

История… Опять об Есенина!

Началось! Началось! Подполковник милиции валяется на диване, и приходят к нему видения — прямо в комнате у него патологоанатомы кого-то свежуют. Приподнимается на кушетке подполковник смотрит хмуро и рассуждает о поддельных смертях.

А в это время Есенин, блистая безруковской попой, трахает Айседору, а за ними кто-то подглядывает — не то Зинаида Райх, не то Галина Бенеславская, не то приёмная айседорина дочь, а сзади к ней уже подходит некто, и такой там Дюренматт выходит, хоть всех несвятых наблюдающих выноси.

Но — щёлк-щёлк, кадр сменился, и Есенина позвали расстреливать несчастных по темницам… Блюмкин дал ему наган, говорит: стреляй в несчастных! Несчастные крестятся, переживают. А Есенин, хоть и встал в ряд расстрельной команды, как-то замешкался (в этот момент я отпил, и не понял — солгал рязанский поэт в стихах или — нет. Вроде так и не дострелил несчастных, хоть его Блюмкин и уговаривал —)

А вот и… неужто…

Кого ебёт Мариенгоф? Прямо не Мариенгоф, а чужое горе!

А вот Есенин бежит по анфиладе дворцовых зал с изменившимся лицом и одновременно играет на гармони. Следом за ним — несчастная Айседора. Остановился Есенин, начал было произносить Большой Петровский загиб — но видит — баба дура, в русской матершине не разумеет. Плюнул, и принялся слушать граммофон. Послушал Шаляпина в граммофоне и успокоился. Заплакал.

Щёлк-щёлк: чекисты на службу пришли, задумались. Один говорит: "Можно ведь было целое дело по типу гумилёвского провернуть! Контрреволюционная организация поэтов"…

— Хуй, — говорит им начальник. — Завалили работу. Надо по-другому делать. Денег у нас нет, но вы поедете следом за Есениным и Айседорой. "Месс-мэнд" читали?

Щёлк-щёлк, а за кадром и говорят: всё дело в том, что Есенина масоны-ГПУшники хотели по делу русских фашистов привлечь. А он ведь не фашист, а только сочувствующий.

А я ещё хотел про конкурс фантастов "Рваная грелка" написать! Дурачина! Вот где искусство! Вот она, чистая беспримесная радость. Вот где мимесис всех одолел!

Извините, если кого обидел.

08 ноября 2005

История… история… ну, как вы думаете, про что?

Вести с полей: началось! Началось!

Но прежде я скажу другое. Глядя на то, как суетятся герои сериала, я