Самый Красивый Гном - Харитон Байконурович Мамбурин

дверей в то время, как оба моих спутника малодушно жались поблизости. Расстроенный ростовым превосходством дверного приема над собой, я первую минуту предвкушал, как закрою за собой створки, оставив этих острословов на морозе, а потом уже просто ругался, так как камень поддавался моим усилиями еле-еле. Серьезным усилиям!

Просто и надежно. Никто, кроме Должника, не зайдет.

Внутри было тепло, сыро и… пусто. Миновав предбанник, в котором можно было бы разместить пару отъевшихся слонов, мы зашли в большое помещение, залитое бледно-зеленым светом от неравномерно расползшейся по потолку плесени. Было почти жарко, нос улавливал сложный запах грибов и сырости, с оттенками минеральных испарений. А еще…

— Так вот почему это иногда называют «таверной» …, — озадаченно проговорил Агарин, оглядываясь по сторонам.

— Ну откуда здесь дерево? — хмыкнул Крюгер. — Строили из того, что есть под рукой.

Я просто промолчал, разглядывая огромный зал, действительно напоминающий питейное заведение. Чувство объёма и здравый смысл говорили мне, что это декорация, сделанная кем-то очень скучающим, что там дальше и глубже целый лабиринт помещений, некоторые из которых имеют бассейны, а некоторые изобилуют от растений, но… действительно, вырезанные из каменного массива скамьи и столы различных размеров, капитальная стойка, даже выточенные в стене барельефы бочек…

Очень похоже. А заодно и на то, что я когда-то давным-давно уже видел — крепость на входе в Незервилль. Там тоже было всё из камня. Интересно, что появилось первым — курица или яйцо? Или же это просто очередные шутки этого мира?

— Что чуем? — Крюгер был напряжен и испуган.

— Ничего, — мы с Агариным ответили почти хором.

Пусто. В «монастыре» не было никого. Кто бы тут ранее не жил, он был бы обречен следить за плесенью, в том числе и светящейся, а она вся разрослась, демонстрируя, что раньше её держали в узде. Кроме этого, было множество других факторов, обнаруженных по мере того, как мы исследовали этот горный комплекс — слизь на камне пола, затруднявшая передвижение, отчетливый запах гнили, следуя которому мы нашли несколько мешков круп, которые…

— Видимо, он начал испытывать большие трудности с передвижением, — заметил Петр, разглядывая лежащий около каменного стула труп Должника, — Старость, скорее всего. Точнее болезнь.

Стул и стол, располагающиеся возле стекающей по специальному желобу струйки воды. Рядом с ними на полу валялись наполовину мумифицированные останки кида, а вокруг, так, чтобы было удобно дотянуться со стула, стояли два мешка с чем-то, что раньше было крупами и корнеплодами. Экскрементов почти не было, из чего можно было сделать вывод, что силы оставили Должника довольно быстро.

— И чего он себе мозги не вышиб? — озадачил воздух вопросом Крюгер, выволакивая из поясной кобуры у трупа шикарный длинноствольный револьвер, всем своим видом умоляющий о срочном и глубоком обиходе. Осмотрев добычу, лысый кид хрипло добавил, — Эта пушка стоит как половина… Эсхата!

— Он был чем-то занят, — Агарин, не обращая ни малейшего внимания на «реликвию» лысого, тщательно анализировал стол, на котором было разложено множество мелочей, не поддающихся анализу сходу.

— Магнус, наколдуй свет, пожалуйста.

— Может, просто свалим? — хмыкнул наш фанат Кригстана, продолжая любоваться револьвером. — Если здесь нет живых, то что нам ловить?

— Наследия, — Петр посмотрел на лысого как на придурка. — Мы все хотим оставить своё наследие. Не думаешь же, что это револьвер? Посмотри на стол — то, что на нем сейчас, совсем недавно было принадлежностями для письма. Импровизированными, но очень продуманными. А что это значит? Продумывают обычно то, чем собираются много пользоваться. Или пользуются.

— Эти записи не восстановить, — ставит диагноз Умник. — Но тут должна быть библиотека. Обязана быть.

— В такой влажности?

Мы синхронно поворачиваемся к Крюгеру.

— Слышь, дай-ка мне… нет, не надо. Аккуратно положи этот ствол на стол. — говорю я.

— Почему?! — удивляется приятель.

— Он из тебя делает идиота.

На самом деле нет, бедное оружие ни при чём, но уши Должника вспыхивают от стыда. Говорить вслух, что мы идём искать кувшины, либо какие-то иные ёмкости для хранения листов, уже нет смысла — лысый включается в работу.

Идём по темным затхлым туннелям. Комплекс относительно невелик, тот, кто его вырезал в этой горе, рассчитывал на проживание не более чем пяти десятков разумных, уделив особое внимание лишь огромной купальне, наполненной горячей минеральной водой, да грибным фермам, выглядящим как длинные комнаты без дверей. Здесь, возле ферм, мы обнаружили еще и туалеты с выносными ведрами, которые явно использовались для удобрения грибов. Практично, злобно, выживательски.

— И нахрена он что-то писал, если встать не мог? — высказался я, пытаясь закурить сопротивляющуюся моим потугам сигариллу. Сырость в воздухе стояла обалденная, особенно возле купальни.

— Видимо, это не пистолет, а что-то в воздухе, — выдал заключение Агарин, искоса посмотрев на меня, а затем ошеломив вопросом: — А что ему еще оставалось здесь делать?

Действительно.

Первым делом мы откопали арсенал — комнату с нишами в стене. Каждая из них была заткнута намертво плитой, заботливо обмазанной смолой или чем-то наподобие. Внутри было оружие, холодное и огнестрельное, заботливо завернутое в мешковину, пропитанную жиром. Его было не так уж и много, порядка десятка разных экземпляров, но сразу было понятно, что оно принадлежало кидам, выплатившим Долг. Мертвым кидам — все ограничения «личного» оружия были сняты, привязывать можно было заново. Решено было забрать его с собой, на всякий пожарный.

Библиотеку мы обнаружили чуть дальше, в самой глухой части горного комплекса. Точнее, это скорее был архив — темный, с вытравленной внутри плесенью, без воздуховодов, с чрезвычайно плотно закрывающейся дверью. Внутри стояли каменные кувшины, чьи крышки были плотно залиты смолой и жиром.

— Да будет свет! — сказал я, магией освещая помещение и позволяя Агарину хищным ястребом вкогтиться в первый из «кувшинов».

Не успели мы выкурить по сигарете, решая, где тут погулять, как дверь архива распахнулась. Агарин блестел глазами, краснел щеками и тихо матерился губами. В руках у него был рулон примитивной ткани, которая, как оказалось, тут вместо бумаги.

— Мы забираем всё! — каркнул Умник. — Немедленно!

— И пушки! — вякнул Крюгер, заставляя меня шлепнуть ладонью по маске.

Работа закипела. Увесистые тубы свитков из кувшинов весили немало, а их нужно было не только вынести наружу и спустить по отвесной скале до «Неавроры», так еще и переправить тяжеленные рюкзаки на дирижабль, освободить их там под возмущенные вопли пилота, которой сильно не нравился этот затхлый запах, а затем… вернуться за новой партией. Но вкалывали мы, точнее, большей степенью я, как проклятые — наследие живших тут Должников способно было не просто перевернуть Кендру, а заставить её вращаться юлой.

Описания земных технологий,