Гардар. Книга 3 - Михаил Игнатов

Боюсь, что не будь добровольной помощи Дормиура, то всего одна упущенная мелочь могла бы превратить это задание в провальное. Зато теперь у подножия холмов-ферм «белых строителей» суетилось два десятка жителей посёлка, готовя в путь десяток телег на узких колёсах. А я мучился другим вопросом — до поздней весны, когда будет вдоволь тепла и еды, эти создания не смогут принести пользы Зелону. Так не лучше ли оставить их норы целыми, не сжигать? Так будет шанс вернуться и сделать ещё одну попытку вывоза химер. Дормиур уверял, что они без присмотра проживут до поздней весны. Устав перебирать аргументы за и против, я неожиданно понял, что занимаюсь ерундой. Пусть Вид решает!

Но спокойно дойти до него у меня не получилось. Отвлекли крики из проулка, не доходя двух или трёх улиц до площади. Пройти мимо я не смог, слишком уж они отличались от обычных воплей собираемых жителей поселков.

Через четыре дома от угла я увидел причину переполоха. Обычный дом из бугристой массы «белых строителей», из тех, что служат жильём двум третям зелонцев. Обычная семья: мужчина и женщина за тридцать лет, мальчик и девочка. Дети испуганно и молча жались к стене дома, сжимая в руках узелки с вещами. Женщина валялась на земле, а над ней стоял мужчина. Именно он и кричал старшему лейтенанту Каиру в лицо:

— Не надо, прошу! Не надо!

Канцелярист вскинул руку:

— Прочь.

Заросшего редкой, клочковатой бородкой мужика будто отшвырнуло в сторону. Но уже через пять шагов он захрипел, остановился и неровной походкой, словно едва держась на ногах, вернулся обратно, захрипел, срывая голос:

— Вы её убьёте!

— Ты сам жить не хочешь? Прочь!

Все повторилось. Приказ заставил мужчину бежать, но он снова нашёл себе силы сопротивляться. За всем этим наблюдал десяток во главе с Одисом. Я скользнул взглядом по лицам ещё не заметивших моего появления солдат. Похоже, им, как и мне, совсем не нравилось происходящее. Эфирник мог бы использовать не допускающие вольного трактования приказы, да и, чтобы он ни хотел сделать, шевелиться быстрей, а не ждать, когда зелонец вернётся на прежнее место. Я процедил:

— Тонму старший лейтенант, потрудитесь объяснить происходящее.

Солдаты при звуке моего голоса вытянулись, а вот канцелярист всего лишь обернулся. И не могу сказать, что поспешно.

— Тонму Аор, — не обратил никакого внимания на моё недовольство эфирник, — на женщине странный амулет, в целях безопасности необходимо его снять. А этот зелонец противится.

Я шагнул ближе, погружаясь в Сах и магические потоки. Женщина сжимала рукой короткую толстую цепочку со странной шестилучевой подвеской. И впрямь редкое зрелище: амулет на рядовом жителе-немаге. Металлическое кольцо, к которому крепились разноцветные кристаллы, служило основой для сложных плетений. Очень сложных плетений, что буквально обволакивали тело женщины и подпитывались огромным запасом маны в накопителях. Слишком большим для тех материалов, что обычно использовали зелонцы. Поднял глаза на мужчину, заслонявшего собой жену:

— Что это за вещь?

— Она избранная. Её удел стать одной из вечных слуг Владыки Виарта. Она должна будет нести магию в рядах его воинов.

— Магию?

Я оглядел женщину ещё раз, вглядываясь в потоки, проглядывая её ауру. Ни следа. Амулет всё подавляет? Но ведь я вижу обычную ауру немага.

— Она не маг. Разве жителей для создания некромагов выбирают не в день инициации? Она уже стара для этого.

— Не всегда, иногда нужны годы, чтобы стать достойной этого. Она достойна!

— А почему нельзя снять амулет?

— Ритуал нельзя прерывать, гардарец. Она умрёт! Даже цепочку делают короткой, чтобы случайно не снять её.

Я хмыкнул. Да, чтобы случайно не снять. Как же. Да и результат один и тот же: некроголемов никто не назовёт живыми. Кивнул мужчине:

— Ясно.

В этот раз я обернулся к Каиру:

— Тонму старший лейтенант, с каких пор вы взяли на себя заботу об оценке найденных магических предметов в нашей роте? Вам мало своих должностных обязанностей?

Канцелярист зло прищурился:

— Для принятия решения мне достаточно такой же ступени магии, как и у вас. Как и нежелания рисковать солдатами. Мы и так заплатили чрезмерную цену на этих землях.

Но я не собирался щадить его чувства. Как бы там ни было, но тот Каир, что ещё два месяца назад кричал о недопустимости применения Эфира к зелонцам, был мне приятнее, чем этот злой и жёсткий, даже жестокий человек. Я махнул рукой:

— Тонму старший лейтенант, я запрещаю вам снимать амулет с женщины. Используйте обычные меры безопасности — соблюдайте расстояние, не позволяйте им приближаться к вам, выставите наблюдателя. Исполняйте.

— И позволить неустановленному артефакту находиться рядом?

— У нас десятки таких неустановленных трофейных артефактов из мастерских. Доставим ещё один, довольно интересный. В чем дело, тонму старший лейтенант, вам недостаточно моего приказа? Мне найти командира роты?

— Не нужно.

Мы глядели друг друга глаза в глаза.

— Какой пример вы подаёте подчинённым? Я, как старший офицер, отдал вам приказ.

Каир побледнел, напомнив мне схожую сцену в первом походе:

— Есть исполнять, тонму капитан.

Я кивнул, не собираясь спускать произошедшее просто так. Пожалуй, мне будет о чем ещё рассказать Виду.

В этот раз лагерь фемы был разбит на вершине холма и виновника грядущей суеты я увидел лишь немногим позже часовых, которые оглядывали окрестности в артефакты Ока. В этой местности почти нет лесов, вокруг лишь заснеженные поля, на которых выращивают еду для химер. Я сидел на камне лицом на юг в сторону Гардара и заметил тёмную движущуюся точку практически сразу, как она вынырнула из-за горизонта. Курьер. Фельдъегерская служба, с помощью которой перемещались бумажные приказы и отчёты между нами и Пеленором. Он появлялся раз в три дня, привычный гость у нас. Вот только обычно его приезды проходили тихо, без этой нездоровой суеты в лагере. Этот раз отличался.

То, что происходит что-то неладное, я понял по необычной суете в лагере фемы. Перекатывая в ладонях шары Орба и Средоточия, я оглядывал ряды палаток собранной в один кулак армии Гардара. Раньше вряд ли бы обратил внимание на такие детали, но теперь, привыкнув к вечной суете походного лагеря, где почти не прекращалось бессмысленное для чужого взгляда движение, тревожные на отдыхе признаки бросались в глаза. Лишний окрик дежурного офицера, после которого в штабную палатку, размером уступающую лишь лекарской, нырнули вестовые. Один, два солдата, что разнесут по бригадам новые наставления и циркуляры — это нормально. Но когда дело находится всему десятку наряда — все очень непросто с приездом курьера. Тем более, что его ждали, а это значит, что о нем предупредили во время эфирной связи. Но сегодня её ещё не было, ведь до полудня далеко.