Пикник на красной траве - Анна Данилова

И вот они появились. Вошли в сверкающий металлом и стеклом зал спокойно, как обычные, никуда не опаздывающие пассажиры. Налегке. Если не считать черного чемодана с хромированной ручкой, какие бывают у детских колясок, который он, этот невероятный человек, толкал перед собой. Взгляд его был печален и спокоен. На него было больно смотреть. Но он выполнил свою миссию. Он вернулся за той, единственной, что составляла теперь смысл его существования. И пусть он потерял большую часть своего капитала, потерял жену, которую он любил, у него оставалась эта хрупкая девочка, ниточка, связывающая его с жизнью.

На ней были серое платье и розовые туфли, при виде которых у Марго защемило сердце. Разве могла она, разглядывая вещи, принадлежащие женщине-убийце, представить себе, чьи стройные белые ножки украсят эти казавшиеся ей еще совсем недавно зловещими ядовито-розовые туфли.

Личико Маши было осунувшимся, сонным. Волосы, аккуратно забранные и сколотые на затылке, блестели при свете ламп. Щеки были явно нарумянены, губы подкрашены. Марго повернула голову и увидела слезы в глазах Лютова, провожающего свою любовь в другой мир.

Она, его возлюбленная, между тем шла бок о бок с величайшим преступником, каким являлся Андрей Астров, и была, судя по всему, спокойна. Она знала его много лет, верила ему и чувствовала на уровне инстинкта, что только с ним, с этим сгустком силы, воли и энергии, она обретет покой.

Савченко, стоящий рядом с Марго и едва сдерживающийся, чтобы не броситься за этой парочкой вдогонку, лишь стиснул ее за локоть и что-то пробормотал. И тут случилось непредвиденное: Лютов, потерявший контроль над собой, бросился к ним, уже подходящим к прозрачным дверям.

– Инга! – окликнул он ее так громко и отчаянно, что все, кто стоял поблизости, сразу же повернулись на его голос. – Инга!

Все произошло так неожиданно, что Марго не поняла, как Инга оказалась в его объятиях. Они прощались, и Астров, покрасневший и взмокший от напряжения, лишь усилием воли заставлявший себя сохранять спокойствие, только качнулся в их сторону, не более. Он понимал, что происходит на его глазах.

Он был из касты неприкасаемых и знал это. Его не остановят, не схватят за руку, как других, менее увязших в грязи, потому что за все им заплачено сверх всякой меры. А потому ему незачем суетиться, пусть себе птенчики попрощаются по-человечески…

И Савченко, прекрасно понимавшему это и страдающему от бессилия перед такими «неприкасаемыми», ничего не оставалось, как лишь наблюдать за тем, как Астров покидает страну. Он по неписаным законам не имел права вмешиваться в ход событий.

Марго утерла слезы. Все было кончено. Инга Новак улетала со своим зятем Андреем Астровым в Берлин. Тело настоящей убийцы Валентины Астровой – Марины Мерцаловой, бывшей любовницы Астрова, было предано земле в Узунове. Все бреши были заполнены, пора было Марго браться за ум и начинать новую жизнь.

И если бы не имя «Инга», нацарапанное на картонках Маши, и не извещение на оплату международного звонка в Берлин, ни Марго, никто бы так никогда и не узнал, кто же убил Астрову и кто застрелил тех, кто принимал участие в опознании.

Она ошиблась, когда приняла Машу за Мерцалову вместо того, чтобы понять, что перед ней родная сестра Валентины – Инга.

Но если Валентину убила Мерцалова, то остальных, выходит, застрелил Астров? Что же получается, он купил злосчастный список тех, кто принимал участие в опознании? Ему хотелось и дальше числиться погибшим? Да уж, за собственную смерть, оказывается, тоже надо платить.

Получалось, что Марина Мерцалова, брошенная Астровым, хладнокровно расправилась со своей основной соперницей, Валентиной, и теперь становилось понятным, почему убийца не убрала своего главного свидетеля: ведь это на Ингу, как на единственную наследницу, постепенно переводилась вся недвижимость Астровых. (Другое дело, что после этого следовало переоформление на Мерцалову, вот почему Савченко никак не мог раздобыть необходимые доказательства того, что часть имущества уже находится в движении – документы, как это и предполагалось, были в работе, а потому еще не зарегистрированы в регистрационной палате.) Больше того, для устрашения и без того напуганной и находящейся в депрессии Инги, на глазах которой и было совершено убийство ее сестры, Марина заставила ее присматривать за квартирой, заполненной мертвыми головами и их портретами… Не знала только Инга, что, поливая цветы в горшках, она приглядывала еще и за хранящимися в аквариуме деньгами и драгоценностями, спрятанными в декоративных «камнях», которые оставил там, не сказав никому ни слова, Андрей Астров. Словно знал, что рано или поздно они ему понадобятся… А голову своей жены он скорее всего похоронил где-нибудь в парке, неподалеку от гостиницы, в которой жил все то время, что искал Марину. Если бы он только знал, что ее нет в живых, то не было бы убийств Чудакова, Январевой и Монастырского…

Инга, оторвавшись от Лютова, бросилась к Андрею и подхватила его под руку. Она сделала свой выбор.

Мгновение спустя Марго, глядя вслед высокому господину, что-то говорившему на ухо девушке в сером платье и розовых туфлях, подумала о том, как мало значит для него и вообще для таких, как он, человеческая жизнь. Как легко он убивал: молодую портниху Дину, доктора, который в свое время лечил его, своего друга Монастырского… И только когда Инга вдруг остановилась, резко обернулась и на лице ее промелькнула дерзкая улыбка, Марго вдруг почувствовала слабость в ногах. Как если бы она увидела настоящую, замершую в стойке змею…

А что, если?.. Инга? Она тряхнула головой, прогоняя наваждение.

– Да, кстати, – сказал Савченко уже в машине, одной рукой обнимая Марго и делая вид, что они не ссорились и что не было никакой пощечины. (Лютов, развалившись на заднем сиденье, пил прямо из горлышка французский коньяк, купленный в аэропортовском ресторане), – забыл вам сказать… Я наводил справки об этой Мерцаловой. Она на самом деле лечилась у Чудакова, у нее было больное сердце. И на море она поехала по его рекомендации. Вы удивитесь, когда узнаете, что ни этого самого доктора Чудакова, ни Дину Январеву с Монастырским Астров не убивал… Эта теплая компания проходила совершенно по другому делу: они и еще пять человек занимались наркотиками. И отстрел начался не с них, а с других… Эта троица совершенно случайно оказалась в моем списке. Так что Астров не такой уж и кровожадный… Но ему, надо сказать, повезло – чужими руками избавился от свидетелей своей прошлой жизни…

– Дина и наркотики? – Марго сразу же вспомнила карлицу, огромную хрустальную люстру над длинным столом, гроб, выстланный гофрированным шелком, восковое личико Дины, и до нее донеслись сказанные детским, но сильным голосом слова: «…Место на Ваганьковском тоже недешевое. Заказав у меня платье, вы внесете свою долю…»

– А ты думала, у нее какая клиентура?.. Вот тебе и портниха!

– А вы в-виде-ли? – вдруг спросил Лютов, который словно и не слышал Савченко; он говорил уже с трудом, язык не слушался его. – Вы вид-дели ее, когда она… когда она по-повернулась? Ее взгляд? Мне показалось, что она смеется над нами… Надо мной…