Нежная буря - Джайлс Блант

— Мне было тогда семь лет, — сообщила Делорм. — Я ничего не помню.

Сержант Дюшарм наставительно поднял палец:

— Значит, пришло время для экскурса в историю.

Кардинал вынул ручку.

— Конец шестидесятых, провинция Квебек. Все митингуют и бастуют: таксисты, студенты, даже полицейские. Некоторые демонстранты выходят из-под контроля, происходят разного рода неприятные стычки, один-два человека погибают. В этом море анархии возникает организованная группа — фронт освобождения Квебека, или ФОК. Группа начинает подбрасывать бомбы в почтовые ящики в Квебеке и Монреале. Чего они хотят? Они хотят, чтобы провинция Квебек отделилась от Канады и стала независимым государством.

Другие организации стремятся к тому же. Партия Квебека, к примеру. Различие в том, что ПК добивалась этого с помощью демократических процедур. А группе ФОК было наплевать на демократические процедуры. Они хотели самостоятельного государства и готовы были на силовые акции.

Итак, начали взрываться бомбы. Как правило, они были небольшие, и от них практически никто не пострадал. Так или иначе, с пригородных строек то и дело похищают ящики с динамитом. Очень много динамита украли со строительства павильонов международной выставки «Экспо-67», которая была приурочена к столетнему юбилею независимости Канады. Некоторые видели в этом проявление тонкого чувства юмора со стороны ФОК. Но на самом деле это было просто проявление того факта, что на этой стройке работал кто-то из членов организации.

И вот они начинают подбрасывать бомбы в почтовые ящики — в Квебеке, в Оттаве, но чаще всего — на прекрасных улицах Вестмаунта, где живут самые богатые англосаксы в Монреале, а также всегда готовое к вашим услугам управление «С» Королевской конной полиции. (Он помахал рукой в сторону окна, за которым редкие снежные хлопья плыли на фоне горы Монт-Ройал.)

Но потом люди начинают погибать или получать ранения. Одному из наших саперов оторвало обе руки, когда он пытался обезвредить бомбу. В здании, которое ФОК считал пустым, погиб при взрыве охранник. Они называли себя защитниками прав рабочего класса, но не думаю, чтобы вдова охранника с этим согласилась. Мы до сих пор охотимся за этими мерзавцами.

Пятое октября семидесятого года. Дом британского торгпреда Стюарта Готорна. Звонок в дверь. Горничная подходит узнать, кто пришел. На пороге — человек с каким-то длинным ящиком. «Мистеру Готорну. Подарок на день рождения», — произносит он. Горничная поворачивается, чтобы открыть дверь, и вдруг в холле оказываются четверо мужчин, ящик открывают, и вот ей в лицо уже смотрит дуло пулемета. Мистера Готорна вытаскивают из ванной, где он бреется, и меньше чем через пять минут он уже сидит с завязанными глазами на заднем сиденье их машины.

Затем рассылаются заявления с требованиями. У группы «Освобождение», входящей в ФОК, много требований, но главные — дать свободу двадцати трем политическим заключенным (так они их называют), выплатить пятьсот тысяч долларов «добровольного налога» и дать похитителям и освобожденным узникам возможность беспрепятственно улететь на Кубу. Если хоть одно из этих условий не выполнят, мистер Готорн будет казнен.

— Почему они похитили гражданина другой страны? — поинтересовался Кардинал. — Не нашлось никого поближе?

— Другие члены ФОК тоже задавали себе такой вопрос. Федеральное правительство еще давало очередное задание отряду по борьбе с похищениями людей, когда нанесло удар еще одно крыло ФОК — группа «Шенье». Они похитили Рауля Дюкетта, министра образования провинции Квебек.

Правительство старалось тянуть время. Я работал тогда в управлении безопасности, и мы создали Объединенный антитеррористический отряд, куда вошли сотрудники Конной полиции, а также управлений полиции Монреаля и провинции Квебек. Не прошло и сорока восьми часов, как мы уже установили личности похитителей. Но мы не знали, где они. Я и тогда был уверен, и сейчас уверен в том, что, если бы нам дали еще день, два, мы бы вычислили их местонахождение. Но власти начали паниковать.

Федеральное правительство — Пьер Трюдо[11]— готово призвать на помощь армию. Да-да, именно армию. Премьеру требуются для этого лишь официальные письма мэра Монреаля и премьера провинции Квебек, в которых они просили бы содействия «перед лицом угрозы вооруженного мятежа»: именно эта формулировка нужна, чтобы ввести в провинции военное положение. Один из министров Трюдо сам составляет эти письма — и, разумеется, уже через два часа они получают нужные подписи. Шестнадцатого октября семидесятого года, в полночь, в провинции объявляется военное положение.

Теперь нам больше не нужно получать ордер, чтобы кого-то арестовать. Мы не обязаны предъявлять обвинение в течение тридцати дней после задержания. Мы берем буквально всех, от таксистов до певичек из ночных клубов. Каждого, кто хоть раз положительно отозвался об отделении Квебека. Мы сажаем их в камеры и допрашиваем: «Кого вы знаете?» Нам нужны имена сепаратистов.

Но нас постигает разочарование: они никого не знают. Из пятисот сорока человек, которых мы тогда задержали, лишь тридцати были предъявлены какие-то обвинения и только около десятка были признаны виновными — как правило, в каких-то мелочах вроде незаконного хранения оружия или его незаконного применения. Мы не нашли никаких громадных складов оружия и боеприпасов, мы не выявили никакой гигантской террористической сети.

— Временная отмена гражданских прав? — переспросила Делорм. — Американские власти не пошли на это даже после одиннадцатого сентября. Разве что по отношению к иммигрантам.

— Вы правы, — согласился Дюшарм. — Правительство Трюдо хотело показать террористам, что насильственные действия обойдутся им куда дороже, чем они могут себе позволить. Но группа «Шенье» поняла это иначе. Они сочли, что тем самым все предыдущие договоренности обесцениваются. И на следующий же день они дали свой ответ — умертвив Рауля Дюкетта.

— Но вам удалось спасти дипломата, — вставил Кардинал. — Этого Стюарта Готорна.

— Да, мы выручили Готорна. У нас ушло на это два месяца, но мы вытащили его живым. Его похитители сбежали на Кубу, оттуда перебрались в Париж. А потом большинство их них вернулось сюда. Они отсидели сравнительно небольшие сроки и угомонились.

Тех, кто убил Дюкетта, поймали и посадили в тюрьму. К сожалению, мы не смогли выяснить, кто из них совершил собственно убийство, поэтому им дали всего по двенадцать лет. Что подводит нас к этой фотографии.

Дюшарм взял групповой снимок, отпечатанный с кусочка пленки, который Кардинал нашел в комнате Шекли.

— Вот этот, слева, кудрявый, — Даниэль Лемойн, лидер группы «Шенье». Юноша на переднем плане — Бернар Теру. На первом допросе он сознался, что держал Дюкетта, пока Лемойн его душил. Но позже он отказался от своих первоначальных показаний, и его адвокат настоял, чтобы в суде их не рассматривали.