Трудно быть богатой - Мария Жукова-Гладкова

Мы успеем?

Появился официант-мужчина, толкавший перед собой тележку. Этим завтраком, по-моему, можно было до отвала накормить всю мою семью, а я, сытая после ночного ужина, выпила только апельсинового сока и кофе с булочкой.

Вскоре снова зазвонил телефон и тот же вежливый мужской голос поинтересовался, готова ли я. Примерно через минуту зашел молчаливый молодец в камуфляже и проводил меня вниз (спальня располагалась на третьем этаже), где передо мной тут же раскрыли заднюю дверцу «гранд чероки», в котором спереди восседали два мордоворота. Хабибуллин-старший вышел на крыльцо пожелать мне счастливого пути. У ворот к нам присоединился еще один джип. Сколько там было народу — неизвестно, мешали определить тонированные стекла.

По пути говорили с мордоворотами на отвлеченные темы, парень за рулем прекрасно знал дорогу.

— Здесь, — сказал водитель, въезжая в небольшой поселок, где имелись и «навороченные» строения из красного кирпича, и старые деревянные дома.

«Домик-пряник» Надежды Георгиевны стоял на отшибе, последний у леса, никаким забором окружен не был. Первым, кого я увидела, был Витька в плавках и майке, прыгающий вокруг полуголого мужика лет двадцати пяти. Заметив джипы парень резко дернулся, схватил Витьку за руку и попытался затащить в дом, но не тут-то было! Из второго джипа тут же высыпали боевики и навели стволы на моего сына и охранявшего его парня. Парень задрожал, как осиновый лист, мой же ребенок отреагировал вполне спокойно. Остановился и наш джип, парень с переднего сиденья вышел первым и открыл передо мной дверцу.

Мое появление, причем в непривычном виде, вызвало у сына гораздо большее удивление, чем вооруженные типы.

— Мама, ты? — спросил Витя.

— Как видишь, — ответила я и поинтересовалась, где его сестра.

Катька всегда была соней, так что еще не продрала глазки. Она тоже удивилась, заметив меня. Еще больше меня потрясло то, что моим детям полностью обновили летний гардероб: кто-то явно собирался держать их тут не один день и заранее побеспокоился, в том числе и об одежде.

Сборы отняли немного времени, охранников связали, но не очень крепко — при желании и некоторых усилиях без посторонней помощи смогут освободиться от пут. Увечий им никаких не наносили — они не сопротивлялись, понимая, что это бесполезно.

Затем меня завезли домой (второй джип с вооруженными типами от нас отделился), где я переоделась и покидала в сумку необходимые вещи (хотя качество моих вещей было гораздо ниже детских обновок), дискету с начатым романом (раз обещают компьютер), паспорт, тысячу долларов из выданных в свое время Лешкой на покупку оружия и глушилки (я ведь так этого и не сделала!). Свекру я сказала только, что мы на некоторое время уезжаем из города и велела возвращаться на дачу.

— Ну и правильно, — ответил он. — Так нам с твоим отцом спокойнее будет.

Нас завезли в какую-то хорошо обставленную квартиру (самолет вылетал в двадцать минут восьмого, так что где-то следовало провести день, не попадаясь никому на глаза), потом доставили в аэропорт, довели аж до трапа и сказали, что дальнейшие указания передадут по телефону. Один из провожавших раскрыл бумажник, отсчитал пять стодолларовых бумажек и вручил мне.

— Это на карманные расходы, — сказал он. — Питание будет обеспечено.

Он также объяснил, кто нас встретит в Ларнаке.

* * *

Всю дорогу Катька с Витькой радостно щебетали. Катька вообще впервые летела в самолете, Витька же в свое время ездил со мной в Турцию за шмотками. Катьке удалось побывать в Финляндии — в аквапарке, но туда мы добирались на автобусе.

Детям, захватившими их дядями было сказано, что это папа придумал для них интересное приключение. И все обставлялось именно как приключение. С ними не сделали ничего плохого, но нагнетали таинственность. Ночью, когда их забирали с дачи, Катька, спящая как сурок, даже не проснулась, Витьку же предупредили, что его ждет сюрприз.

А в тот вечер на пляже дядя Камиль как раз говорил про сюрприз.

Я застыла на месте. Потом уточнила, не появлялся ли дядя Камиль в домике-прянике. Версии про папу я не верила — Леху явно упоминали для отвода глаз, он ведь до сих пор в больнице.

— Не-а, — грустно покачал головой сын. — Мы его ждали, но он так и не приехал. Нам дяди сказали, что скоро папа появится. Про дядю Камиля они ничего не знали. А приехала ты. А где дядя Камиль? С ним так здорово!

Далее последовали хвалебные речи в честь Хабибуллина-младшего. С ним было так интересно играть, дети — со своими представлениями о возрасте — вообще решили, что он ненамного старше их.

Я откинулась на спинку самолетного кресла и закрыла глаза. А если все организовал «дядя» Камиль? Мог он о чем-то договориться с Надеждой? Или дом использовался без ведома хозяйки, которую как раз отвлекли от любовных утех убийством Толика.

— А кто с вами находился? — уточнила я у детей.

Они перечислили неких «дядь» — Олега, Игоря и Колю, которые проводили с ними все время, только дядя Олег вчера ненадолго куда-то отлучился. Витьку и Катьку сводили искупаться на озеро, хорошо кормили. Одним словом, дети не жаловались.

Затем наступил мой черед отвечать на их вопросы. Я одновременно старалась внушить им, чтобы никуда с незнакомыми людьми не уходили, потому что все может оказаться гораздо серьезнее, чем последнее «приключение».

— А кто были дяди с автоматами? — спросил Витька.

Мужик, сидевший в кресле перед нами, сунул нос в проем, чтобы посмотреть на нашу семейку.

— Говори потише, — прошипела я на сына. — Зачем людей пугать?

— А чему там пугаться? Подумаешь: автоматы. Ведь не стреляли же? Мама, а кто были эти дяди? Милиция, да?

— Да, — сказала я, потому что так мне было проще.

— ОМОН?

— ОМОН. Мне пришлось их вызвать, чтобы вас спасти.

— А зачем было нас спасать?

— Сколько раз можно повторять: никуда не ходить с незнакомыми людьми, — огрызнулась я. — Ничего не брать у добреньких дядей и тетей. Не разговаривать с незнакомыми на улице! Разве я вам этого не говорила?

— Мама, я Вите напоминала, что тебе надо обязательно позвонить, — вдруг заявила Катька, прекратив изучение облаков. Она сидела у иллюминатора, потом — сын, я заняла кресло у прохода. — А он твердил: мама нас отсюда сразу же заберет. А так мы тут подольше поживем.

И что делать в такой ситуации: орать ли мне на детей, плакать от радости, смеяться или произнести еще какую-нибудь воспитательную речь? Взяв себя в руки, я еще раз повторила наставления о том, как им следует себя вести с незнакомыми людьми. Потом объявила, что дяди, забравшие их из дома, поступили плохо, и детям следовало кричать и будить дедушек. Про себя добавила, что тогда, возможно, последовали бы какие-то действия не в пользу отца и свекра, хотя не исключено, что дедушки бы не проснулись. Скорее проснулись бы соседи, в особенности та стерва, бывшая коллега свекрови, пугало огородное, которая мне при каждой встрече указывает, как воспитывать детей. Тут бы она конечно развернулась, прославила меня на весь поселок. Но лучше это, чем переживания последних дней. Ладно, будем надеяться, что такое больше не повторится…