Гвардия в огне не горит! - Юрий Корчевский

– Бросай гранаты, стреляй на поражение! – крикнул Илья.

Первоначально полагал взять немца в плен, а их несколько и сдаваться не собираются. Рисковать разведчиками Илья не хотел. Все парни с опытом, и положить их за несколько немецких пехотинцев – а вот выкуси-ка!

У разведчиков гранатных сумок нет, они и в пехоте появились во второй половине войны. У парней «карманная артиллерия» или в карманах, или в «сидорах». Хоть не в бой шли, на машине ехали к месту новой дислокации, однако по одной-две гранате у каждого разведчика было, уже в привычку вошло.

Почти разом хлопнули гранаты. Пока немцы не очухались, Илья приказал:

– Вперёд, перебежками!

Сам взял лёжку немцев под прицел. Кто-то там шевельнулся, и Илья дал очередь по-над землёй, да веером. Ответных выстрелов не прозвучало, и Илья стал перебегать от дерева к дереву, укрываясь за их стволами. Первым добрался до немцев Бабынин, прокричал:

– Наблюдаю трупы!

Илья приказал двоим разведчикам по периметру обойти, проверить – нет ли следов, не ушёл ли кто. Сам убитого за рукав взял, перевернул. Вот оно что! Не пехотинцы это, а эсэсманы! У них полевая форма не чёрная, как в тылу, а серая. Только на петлицах руны в виде двух молний – это на правой, а на левой – знаки звания, квадратики, полоски. Конкретно этот убитый – штурмбаннфюрер, в переводе на армейские звания – майор. Понятно, почему сдаваться не хотели. Совесть арийца не позволяет. Да знают эсэсманы, что красноармейцы в плен их не берут, расстреливают. Немцы комиссаров в плен тоже не брали. У кого красная звезда на левом предплечье гимнастёрки, расстреливали сразу. Убитых эсэсманов пересчитали, оказалось шестеро, забрали документы и оружие, причём Бабынин заметил:

– Автоматы у них какие-то не такие.

Илье интересно стало, разглядел. Оказалось, МП-41. Гуго Шмайссер усовершенствовал МР-38/40, ввёл переводчик одиночного огня, удобный приклад. И выпущено их было в 1942 году всего 26 тысяч штук, и поставлены они были не в вермахт, а в ваффен-СС. Для войск СС оружие и технику поставляли передовую. Например, танки, что Т-VI, что Т-V, первыми получили танковые дивизии «Мёртвая голова» и «Великая Германия» из ваффен-СС. И снабжение у эсэсманов было лучше – продовольственное, вещевое, денежное. Потому армейцы эсэсманов недолюбливали, да ещё за их заносчивость и высокомерие. Как же, члены НСДАП, белая кость.

Немцы несли большие потери. По состоянию на 7 июля, ими было потеряно на обоих фасах 30 тысяч убитыми, 1539 танков и 649 самолётов.

По состоянию на 16 июля, войска Брянского фронта прорвали оборону немцев по фронту на 50 километров и в глубину до 22 километров. Не меньшие успехи были у Центрального и Воронежского фронтов. А 17 июля начали наступать войска Южного и Юго-Западного фронтов, 18 июля в наступление перешёл Степной фронт. К 19 июля только на орловском направлении были освобождены 140 населённых пунктов. 20 июля 3-я армия Брянского фронта вышла к Оке, перерезала шоссе Мценск – Орёл. Немцы, опасаясь окружения, стали отходить, и наши войска заняли город. 21 июля РККА очистила от немцев правый берег Оки. 22 июля 61-я армия Брянского фронта начала штурм города Болхова, дрались за каждый квартал. 23 июля Брянский фронт подошёл к тыловому рубежу у Орла. На других направлениях наши войска вышли на рубежи, которые занимали до 5 июля, начала немецкого наступления. 24 июля наши войска заняли железнодорожный узел Змиёвка, 25 июля 3-я и 63-я армии охватили Орёл.

Немцы укрепили город, на окраинах, на многих перекрёстках стояли бетонные укрепления – ДОТы, капониры для пушек. Несмотря на активное противодействие вражеской авиации, наши лётчики смогли сделать авиаразведку, удались отчётливые снимки. По разведанным узлам обороны по ночам делали вылеты У-2, бомбили точечно и точно. Тяжело пришлось наземной разведке всех уровней – полковой, дивизионной, фронтовой. Насыщенность немецких войск у Орла высокая, полно техники в укрытиях, проникнуть в город, разведать опорные пункты обороны очень сложно. Среди разведчиков потери пошли. Разведка в городе, как и городской бой, сложная, имеет свою специфику. Для того чтобы проломить оборону, нужно подавить огневые точки врага – артиллерией или авиацией, нужны точные координаты, привязка к местности. Без разведки никак! Штабы требовали точных данных, разведчики всех уровней, от полковой до фронтовой, уходили в рейды. Высмотреть кое-что удавалось, но перейти с пленным невозможно, как и с большой группой, человек четыре-пять. В разведроте после боёв и неудачных рейдов осталась половина личного состава. Кто убит, кто в госпитале.

Восточнее Орла немцы сосредоточили 2-ю и 12-ю танковые дивизии и часть 20-й, а также 34, 78, 262, 269, 299, 216 и 292-ю пехотные дивизии. Все населённые пункты вокруг Орла сильно укреплены. Нашим войскам очень мешал опорный пункт в селе Апальково. К селу с юго-востока примыкает высота 250,6, а с северо-востока высота 237,1, на которых установлены артиллерийские и миномётные батареи. С флангов село прикрывали танконепроходимые овраги с крутыми склонами. Несколько раз наши войска пытались взять Апальково – и безуспешно. А ещё погода подвела: зарядили дожди, землю развезло так, что вязла гусеничная техника.

Илью вызвал начальник отделения:

– Сафронов, подбери себе группу, надо пошарить в ближнем немецком тылу. Оцени, где можно прорваться с меньшими потерями.

– Разрешите идти одному, с группой укрыться сложнее. И за ночь не обернусь, днём понаблюдать надо.

– Действуй!

До вечера, когда через передовую пробраться можно, ещё четыре часа. Илья засел за изучение карт – нашей и немецкой. Получалось, удобнее всего по оврагу пройти. Немцы обязательно его заминируют, а в конце пулемётное гнездо оборудуют – это к бабке не ходи. Подготовился к поиску. Маскировочный костюм немецкий, как и сапоги, автомат. Но вместо ранца отечественный «сидор» с харчами, боеприпасами, биноклем. У Апальково делать нечего, ходили туда наши разведгруппы, войск полно, штурмовать в лоб – значит нести большие потери. Но не бывает равноценно одинаковой оборона на всём протяжении. Обязательно найдутся уязвимости, хотя бы из-за рельефа местности.

Как стемнело, Илья выбрался из траншеи. Траншея ещё немецкая, полного профиля, стены жердями укреплены. Вот чего у немцев не отнять, на любом месте дислокации делают хорошее инженерное обеспечение – ДОТы, землянки, траншеи, даже туалеты, по всем правилам фортификации. Не успел далеко отойти, как промок. Маскировочный костюм защищал от дождя плохо, да ещё на голове каски нет, вода за шиворот течёт. Наша плащ-накидка шуршит, демаскирует, на разведчиков не рассчитана, а немецкой не нашлось в запасниках. По нейтралке вправо забирал, к оврагу, он уже рядом должен быть. Темень, луны за тучами не видно, дождь, ветрено. Одним словом, мерзкая погода. Но для разведчика в самый раз. Желающих покурить на свежем воздухе нет, а часовые стараются выбрать места посуше, под навесами, на голову капюшоны накидывают, а в них какая слышимость?

По дну оврага идти не стал, хотя удобнее, потому как немцы наверняка мины поставили. Немцы всегда рассчитывали на мышление человека со здоровой психикой, Илья же действовал от противного. Пробирался вперёд по склону. Неудобно, тело по грязи норовит вниз соскользнуть, приходится цепляться за кусты, камни. Да ещё свободной левой рукой землю перед собой ощупывать: вдруг колючая проволока натянута? Видимо, немцы сочли овраг препятствием достаточным. Ни колючки, ни мин не было. Не исключено – установить не успели. А с пулемётным гнездом угадал. Только не гнездо было, а полноценный ДЗОТ, с накатами из брёвен и амбразурой.