Заложница красных драконов - Оксана Чекменёва

Подняла глаза. Крина и другая драконица смотрели на меня с сочувствием, Риалор хмурился, князь жёлтых смотрел с какой-то печалью, а вот его наследник — совсем странно. Вглядывался так внимательно, словно хотел увидеть что-то… не знаю что. Примерно так же на меня король смотрел, когда понял, что драконица, которую он защитил, а потом отругал, — это я, его жена-человечка.

Решила не обращать внимания на наследника — ну, смотрит и смотрит, мало ли. Наша первая встреча оставила лишь отрицательное впечатление, и мне не хватало только голову забивать мыслями о том, почему он так странно смотрит. Тем более у Крины снова возник вопрос.

— А то, что ты медленно росла, никому не казалось странным?

— Казалось. Меня матушка по всем знахаркам водила. Никто ничего не нашёл, я была здоровая, только росла медленно, вот и всё. Сказали — порчу кто-то навёл.

— А разве никто из них не вспомнил о том, что драконьи дети растут медленнее человеческих?

— Этого и не знал никто. Откуда?

— Ладно, допустим, — кивнул король, и я снова обернулась к нему. — Но, оказавшись здесь, ты не могла не заметить, что растёшь в одном темпе с нашими детьми.

— Так у меня-то порча как раз и прошла, — этого я теперь и сама не понимала. — Как сюда попала — так сразу расти начала. За год почти на голову вытянулась, и… — опустила глаза на свою грудь, — во всех остальных местах — тоже. Вот и решила, что тот, кто порчу на меня насылал, так далеко своё колдовство послать уже не мог. Вот и прошло всё.

— Восемнадцать лет, значит, — послышался голос Лиоры. — Так именно в этом возрасте наши девочки перестают быть детьми и резко в рост пускаются. Это просто совпадение.

А ведь и у людей такое было, я забыла просто. Только не в восемнадцать, а в двенадцать-тринадцать. У меня не особо много подружек было, ровесницы меня в свою компанию неохотно принимали, считали маленькой. Но всё равно, если даже по Любаве судить — так и было. Вот и последняя загадка разрешилась.

— Так, подождите, — герцог жёлтых поднял руку ладонью вперёд. — Я понимаю, как вышло, что никто из вас, — он взглянул на Крину и Риалора, — не понял, что человеческая заложница — дракон. Совпадения, возраст, то, что она считала необходимым хранить тайну подмены. Всё это понятно и логично. Но как она вообще выжила в том аду — я представить не могу. Куидор, у тебя есть хоть какие-то предположения?

— Что? — наследник, всё так же пристально глядящий на меня с непонятной мне смесью радости, удивления и страдания, словно очнулся и оглянулся на герцога. Тот повторил вопрос. — Да, кажется, я понял — как. Телега с яйцами перевернулась, когда ехала по какой-то небольшой возвышенности, что-то вроде холмика или большой кочки, в общем, она лежала на боку, а яйца вывалились из неё и откатились под ноги бегущей толпе. — Он потёр лоб и закрыл глаза, словно вызывая перед мысленным взором ту страшную картину. — Чуть ниже были кусты, они тянулись, словно отгораживая берег реки.

— Нас на берегу нашли, — шепнула я мужу, не желая перебивать воспоминания Куидора. — Дедушка говорил — повезло, они нас от драконов загородили.

Но наследник услышал. Открыв глаза, пристально взглянул прямо на меня.

— Яйцо, из которого должен вот-вот вылупиться малыш, чуть тяжелее остальных, — впервые подала голос драконица, сидящая с другой стороны от Крины. Видимо, жена жёлтого герцога. — Если там был наклон в сторону реки, оно могло докатиться до кустов.

— Да, могло, — кивнул Куидор. — И, видимо, докатилось. А мы даже не проверили…

И, закрыв лицо ладонями, застыл, только плечи его время от времени вздрагивали. Наверное, не так-то легко вновь вспомнить весь тот ужас, более того, сознательно вызвать его перед глазами.

— Когда наш малыш вылупляется, он инстинктивно ползёт к ближайшему теплокровному существу, — негромко, словно сама себе, проговорила Крина. — И если единственным таким существом оказался выживший человеческий младенец… — Она подняла глаза на меня. — Неудивительно, что вас приняли за двойняшек.

— Всё одно к одному, — покачал головой Риалор. — И никому даже в голову не пришло, что Дарёна может оказаться не человеком. Ни людям, ни нам.

— Ну, кое-кто всё же что-то такое почувствовал, — хмыкнул вдруг Чиавир и взглянул на Крину. — Ты говорила, что она сразу напомнила тебе нашу покойную сестру.

— Да. Сейчас это уже не так заметно, ведь бедняжка Ронра так и не успела стать взрослой, но тогда их сходство меня просто поразило. И я уже не могла относиться к Дарёне, как к чужому человеку, для меня она уже тогда стала моей родственницей. Умом я понимала, что это не так, но сердце шептало другое.

— Сердце тебя не обмануло, — улыбнулся Риалор жене. — Помню, как опасался вести её к нам домой, боясь вызвать у тебя негативные эмоции. А всё вышло с точностью до наоборот — именно ты стала её защитницей, никому не позволяя её обижать и вообще — относиться не как к члену семьи.

Я переводила взгляд с одного на другую, не до конца понимая, что именно сейчас слышу. Да, я знала, что напомнила Крине сестру, она сама это говорила, но мне казалось — всё дело лишь в моих волосах. То, что я на самом деле похожа на девочку, умершую сотни лет назад, мне и в голову не приходило. Но теперь получается, что сходство было на самом деле. А это значит… это ведь значит, что я и правда родственница Крины? Настоящая? Не просто одна из жёлтых драконов, которых многие тысячи, а одной крови с той, кто стала мне бабушкой и опекала все эти годы?

Это открытие тёплой волной накрыло меня, заставив улыбнуться. У меня есть настоящая, родная бабушка! Конечно, она, скорее всего, прапра-, много раз прабабушка, и, наверное, не по прямой — но это не важно. Я всё равно счастлива.

И в тот момент, когда я собралась уточнить, так ли это, от дальней стены, где, притихнув как мышки, сидели родственники короля, жадно ловя каждое слово, раздался голос Неары.

— А я тоже догадывалась! Я чувствовала, что что-то тут не так. Ну не могло такого быть, чтобы пять раз за первую ночь — а ей не больно! Без «обмена» это просто невоз…

Дальше раздался какой-то сдавленный звук, и, в ужасе глянув в ту сторону, я увидела, что Леикон зажимает жене рот. Но было поздно — все это услышали. Все!

— Пять? — женский голос, чей, я уже не видела, поскольку зажмурилась от стыда, закрыла лицо ладонями и, для верности, уткнулась мужу в подмышку. Хотелось провалиться сквозь землю или хотя бы под диван.

— Силён, братец! — присвистнул кто-то. Собственно, понятно кто — Баэдор.

— Чувствую себя слабаком, — кто-то из парней.

— Да замолчите вы! — другой женский голос.

— Это чуть больше, чем я хотела бы знать, — Лиора. Её голос я уже узнавала.

— А что — пять? Чего — пять? — детский голос, и от этого стало ужаснее всего.

— Я тебе потом объясню, — другой детский голос, постарше.

— А ты сама-то откуда знаешь?