Фарцовщик: уговор дороже денег. Том 3 - Алим Тыналин

с Викой в спальне.

Спустя час мы еще лежали в постели. Вика хотела закурить. Я не дал. Не люблю дыма. Да и для здоровья вредно.

— Ты куда пропал? — спросила Вика.

— Ездил по делам, — что-то я расслабился. Хотел задремать.

Вика толкнула меня в плечо.

— Не спи. Пошли, покажу вещи.

Ладно. Нечего расслабляться. Я поднялся. Пошел за девушкой на балкон.

Холодный балкон. Потому что лоджии еще не застекляют. Все открыто. Всем ветрам.

— Ты бы хоть шубку накинула, — сказал я девушке.

Вика осталась в белой футболке и трусиках. С распущенными волосами. Выглядела прелестно.

— Ай, не хочу, — она мотнула головкой. — Зачем заморачиваться.

Она вышла на балкон. Я стоял сзади. Взяла свертки и пакеты.

Вдохнула холодный воздух. Глянула вниз. И усмехнулась. Помахала кому-то ручкой. Чуть не уронила пакет.

Я выглянул с балкона. Кто там? Кого она приветствует?

Прямо под окнами машины. Из вишневой «Жигули» вылез парень. Радостно помахал Вике в ответ.

Увидел меня. Остолбенел от удивления. Мы заскочили обратно. В комнату.

— Холодно, — Вика начала разворачивать пакеты. — Смотри, сколько я привезла! Джинсовые костюмы. Вот только эти слишком маленькие. Сможешь их толкнуть?

Я посмотрел вещи. Неплохо. Очень даже. Оригиналы.

— А что это за парень? — спросил я. — Поклонник?

Вика улыбнулась.

— Ревнуешь? Ага. Кавалер. Жених. Мама хочет, чтобы я с ним встречалась. Познакомились недавно. В Кремле.

Я удивился.

— Это как?

Вика отдала мне полдюжины колготок.

— Эти тоже надо продать. А вот так. Он сын какого-то военного. Очень большого. Там прием был. Приходили с семьями. Я ему понравилась. Папа против, чтобы я с ним встречалась. А мама наоборот. Но какая тебе разница?

Хм, интересно. Какого такого военного?

Я быстро разобрался с вещами. Все можно толкнуть. Без проблем.

Мы попили чай. Как раз пришла мать. При виде меня состроила каменную рожицу.

— Надо же, Витя, я думала, ты в командировке. У тебя там дел много.

Я кивнул.

— Уже ухожу. Помогал Вике с занятиями, — дождался, когда девушка выйдет из комнаты. Выглянул в окно. Вишневая «Жигули» до сих пор под окнами. — А что там за кавалер у нее? Грозный военный. Не застрелит меня?

Мама улыбнулась.

— Очень грозный. И ревнивый. Лучше тебе сюда не ходить.

Я сделал вид, что испугался.

— Надо же, он меня видел. Прикончит на месте.

Мать продолжала улыбаться.

— Поэтому тебе лучше пока не ходить к нам. Он все время у нас. Я скоро поговорю с Викой. Она с ним подружится.

Вика вошла в комнату.

— С кем подружится? С Геной, что ли? Мам, да хватит уже.

Мы поболтали еще с минуту. Потом я распрощался. Вика пошла меня провожать. Вещи я уже успел упаковать в рюкзак.

Девушка хотела меня поцеловать. Но из гостиной бдительно вышла мама. Задержала Вику. Выставила меня из дома.

Отлично. Я слетел по лестнице. Выскочил на улицу. Подбежал к машине, где сидел соперник.

— Гена? Привет, рад познакомиться, — я пожал крепкую ладонь парня. Он вылез из машины навстречу. Удивленно смотрел на меня. Высокий, крутолобый, челюсть упрямо выставил вперед. — Вика просила передать, что хочет тебя видеть. А мама зовет зайти. Выпить чай. Что ты здесь сидишь, замерз, наверное?

Парень рванулся было к подъезду. Остановился на мгновение. Посмотрел на меня. Задумался.

— А ты что там делал? Так долго?

Я улыбнулся.

— Я помогал Вике. С занятиями. По французскому. Я обычно люблю в библиотеке сидеть. Слушай, а ты не Харитонов случайно? Я тебя кажется на волейболе видел. Раньше.

Гена покачал головой.

— Ты меня с кем-то путаешь. Я Андронов Гена Юрьевич. В волейболе никогда не участвовал. Я больше по футболу.

Он кивнул мне. И побежал дальше. Даже машину забыл закрыть.

Я так и остался стоять. С открытым ртом. Глядел вслед парнишке.

Это что, сын самого Андронова? Главы КГБ. Не может быть.

То-то Олешников сопротивляется. Чтобы его дочь с ним встречалась. У него же контры с Андроновым.

Между прочим, с ним надо поговорить. Чтобы перестал ссориться. С будущим главой государства.

Хм, забавно. Если бы я тут остался, то занялся бы политикой.

Не полностью, а частично. Помирил бы Олешникова с Андроновым. Сделал бы одного из них генсеком. И снимал бы сливки.

Но у меня другие дела. Ладно. Может, Гена сможет влюбить в себя Вику? Парень вроде видный. Обеспеченный.

Я побежал дальше. По делам. Позвонил бухгалтерше.

— Он тебя будет ждать, — Бульдожка продиктовала адрес. — Вот здесь. Через три часа. Сначала половина суммы. Приноси сразу.

Вот чертовщина. А я еще и не собрал все. Я отправился по тайникам.

Тем, что находятся в Москве. Выпотрошил четыре из десятка.

Собрал миллион рублей. Получилось две спортивные сумки. Внушительные сумки. Время как раз подошло для встречи с валютчиком.

Домчался на попутке. Такси брать не стал. Приехал на грузовичке. По привычке вышел за два квартала.

По дороге оглядывался. Дело опасное. Могут грабануть по дороге. Сообщники этого валютчика.

Чуть что, я готов был рвануть отсюда. Куда подальше. Хотя, с двумя сумками денег далеко не убежишь.

Надо было взять Бочку. Для безопасности. Правда, я не хотел его привлекать. Меньше знаешь, крепче спишь. И лучше ешь.

Все нормально. Я добрался до подъезда. Взошел на третий этаж. Позвонил в дверь квартиры справа. Три раза. Потом два.

Дверь открылась. Внутри здоровенный парень.

Широкоплечий, в коридоре не помещается. Смерил меня угрюмым взглядом. Посторонился.

Я вошел. Бежать уже некуда. Прошел мимо здоровяка.

В спальне сидел другой парень. Щуплый, нервный, жующий резинку. Одет просто, в штаны и свитер.

Он указал на кровать.

— Кидай сюда.

Я положил сумки на кровать. Достал деньги. Парни пересчитали их. Это заняло около десяти минут. Работали быстро и ловко. Сразу видно профи.

Иногда щуплый проверял купюры на свет. Вроде все норм.

— Пойдет, — сказал он. Взял счеты. — Курс по восемь рублей. К доллару. Получится…

Я покачал головой.

— Так не годится. Я же тебе не сотню притащил для обмена. Тут миллион с копейками. Давай скидку.

Парень переглянулся с верзилой. Тот кивнул. Надо же. Я думал, здоровяк тут только как охранник.

— Максимум шесть могу, — хрипло ответил щуплый. — Вернее, шесть с половиной. И все. Это так и много.

Здоровяк снова кивнул.

Я подумал. Неплохо. Даже больше, чем я рассчитывал. Я надеялся сломать их до семи рублей.

Но вида не подал. Нахмурился.

— Я же говорю. Вам каждый день по ляму приносят? И это не последняя наша сделка. Ты знаешь полную сумму. Давай еще скидывай.

Щуплый опять посмотрел на здоровяка. Тот покачал головой.

— Не, так не пойдет, — щуплый отодвинулся. — Не хочешь, забирай деньги. И катись отсюда.

Ладно. Я переборщил.

— Тогда давай скидку на следующую партию, — ответил я. С места не двинулся. — И по рукам.

Снова переглядывание. Верзила дал добро. Щуплый сказал:

— Следующая партия по пять девяносто. И все. Это последняя скидка. Нам самим ничего не останется.

Я кивнул. Мы пожали руки. Здоровяк вытащил из другой комнаты чемодан. Открыл, а там валюта. Доллары, марки, фунты.

Еще минут сорок мы считали. Потом я упаковал все в рюкзак. Попрощался с парнями и вышел.

Шел в общагу, а сам трепетал. Если задержат сейчас, тут долларов на пожизненное. Посадят по самое не могу.

Но, к счастью, все обошлось. Опять поймал попутку. Доехал без происшествий.

Вахтерша баба Катя открыла дверь. Нисколько не удивилась.

— О, явился. Пропащая душа. Наконец-то. Мне внучке опять джинсы нужны. Принес? А то не пущу.

У меня остались «Montana». Конфискация запасов «черных ткачей». Я тут же вручил вахтерше. Она обрадовалась.

Поднялся к себе. Паша и Коля Устюгов спали на кроватях. Похрапывали.

Я постелил рюкзак под голову. Сверху накрыл наволочкой. И завалился спать.

Утром вскочил. Первым делом проверил рюкзак. Все в порядке. Побежал мыться. Потом спрятал рюкзак в шкафчике. Запер его. И пошел учиться.

Сначала универ. Теперь буду вести жизнь примерного студента.

Преподы чуток поиздевались надо мной. Типа, появляешься раз в год. Уже забыл дорогу в институт. Сокурсники заказали джинсы. Все, как обычно.

Оттуда сразу в минрыбхоз. С отчетом. Сначала позвонил в Куйбышев. Договорился с Софьей.

Девушка уже переговорила с заведующей. Все в порядке. Если сверху поступит команда, она готова переехать.

Тем более, нынешний магазин там не очень рентабельный. Постоянно план не выполняют.

— Ну, и здорово, — сказал Ишков. Он меня принял сразу. Без разговоров. — Ты провел блестящую работу. Молодец.