Вечность в тебе - Аннэ Фрейтаг

Артур открывает большие раздвижные стеклянные двери обеих спален и гостиной-столовой. И внезапно половина дома оказывается распахнутой настежь. Свежий воздух улицы врывается в затхлые помещения.

– Схожу за вещами, – говорит Джейкоб.

– Я пойду с тобой, – порываюсь я.

– Не надо. Я скоро вернусь.

Я смотрю ему вслед, а потом выхожу на террасу. Дом Г-образной формы расположен в вытянутом, пологом саду с фруктовыми деревьями и цветниками. Двор выглядит как проспект. Участок примыкает к небольшому каналу, который в каком-то месте, вероятно, впадает в Штарнбергерское озеро, и его поток вяло струится под свисающими ветвями плакучей ивы. В слабом свете я различаю пристань, к которой пришвартована весельная лодка. Весельная лодка. Я думаю о перевозчике душ и Кристофере. И о промежуточном мире, которого, конечно, нет. Лунный свет переливается яркими пятнами на неспокойной поверхности воды, а мир погружен в тусклый голубоватый свет. Все в точности как в моем сне. И в то же время совсем по-другому.

Джейкоб

Багажник набит рюкзаками, сумками и продуктами. Словно мы собрались остаться здесь навсегда. Словно мы сбежали.

Мы с Артуром несем еду на кухню, потом он достает оставшийся багаж, а я тем временем убираю продукты в холодильник. Рядом кто-то принимает душ. Должно быть, Джулия, потому что Луиза стоит у воды и смотрит в ночь. Мне виден ее силуэт через открытое окно. Стройная девушка без волос с изящным затылком. Я люблю ее затылок. Он делает ее такой уязвимой.

Разложив последние припасы по шкафам, я спускаюсь к пристани. Луиза крепко обхватила руками верхнюю часть своего тела, как будто ей одиноко. Или холодно. Трава под подошвами моих туфель мягка, как ковер, а воздух прозрачен и свеж. Еще не совсем лето – для этого недостаточно тепло, но зима определенно закончилась. Холода отступили.

Когда я выхожу на пристань, дерево скрипит под моими шагами, листья шелестят на ветру, а в канале плещется вода. Это спокойное место. Умиротворяющий момент. Я встаю позади Луизы и обнимаю ее. Ночь окутывает нас своей темнотой, и Луиза склоняет голову к моей груди:

– Здесь хорошо.

– Да, – говорю я и целую ее в висок. Мелкие волны плещутся об опоры причала, и высокий камыш покачивается на ветру.

– Мне кажется, что все это ненастоящее, – говорит она, поворачиваясь ко мне. Ее глаза мерцают чернотой, напоминая воду. – Как будто это нереально.

– Но это реально, – говорю я. – Мы оба бодрствуем, и мы здесь.

Луиза улыбается, глядя мне в глаза снизу вверх, встает на цыпочки и целует меня. Ее губы такие теплые. Я приподнимаю ее и чувствую, как тело Луизы прижимается к моему. Так близко, как это возможно. Во всех отношениях.

В этот момент мне кажется, что на свете существуем только мы. Ни других людей, ни шума. Ничего этого нет. Только она и я, и это мгновение.

Луиза

Джулия и Артур исчезли в своей комнате сразу после ужина. И все равно это было недостаточно быстро. Мы с Джейкобом прибирались на кухне и довольно красноречиво молчали. Молчание такого рода невозможно игнорировать. Между нами было столько невысказанных мыслей, что воздух от этого казался почти липким. Я вытирала кастрюлю, в то же время пытаясь изгнать из головы то, что от огромной свежезастеленной кровати нас отделяет всего лишь одна стена. Словно там меня ждало решение, принять которое я была еще не готова. Важнейшее решение, которое еще несколько дней назад казалось бесконечно далеким. Теперь мне кажется, что оно прямо передо мной. Словно пропасть, на дне которой поджидает нечто такое, о чем я даже не догадываюсь.

Я беру влажную тряпку и начинаю вытирать стол, когда из соседней комнаты внезапно доносятся совершенно недвусмысленные звуки. Тяжелое дыхание, которое медленно нарастает. Я чувствую свой пульс повсюду. А потом понимаю, что перестала протирать столешницу, поэтому снова продолжаю. Джейкоб проходит мимо меня и открывает раздвижную дверь, которую мы закрыли во время ужина.

– Давай выйдем? – спрашивает он.

– С удовольствием, – говорю я, радуясь, что по мне не видно, какое я испытываю облегчение.

Мы спускаемся к причалу, прихватив с собой пару одеял, подушек и пачку чипсов. На свежем воздухе мне лучше. Я думаю о сексе, думаю о сексе с Джейкобом. Раньше я не думала о сексе. По крайней мере, так. Конкретно. Это были смутные фантазии, ничего более. Конечно, мне было интересно, каково это – с кем-то переспать. Каково это – чувствовать парня внутри себя. Чувствовать движения, достигающие мест, о которых я раньше не знала, которых никто никогда не касался. Но эти парни были частью моей фантазии. На самом деле их не существовало. У них не было лиц, а я не испытывала к ним никаких чувств.

Я смотрю на Джейкоба, наблюдая, как он набрасывает себе на плечи одно из двух одеял и как поднимает взгляд и протягивает мне второе.

– Вот, возьми, – говорит он.

– Спасибо, – благодарю я и тоже заворачиваюсь в одеяло.

Мы сидим на пристани друг напротив друга. Такое ощущение, что мы оба хотим что-то сказать, но не знаем что. Или как. Я наклоняюсь и, схватив пачку чипсов, разрываю ее. Я делаю это не потому, что голодна, – я даже не хочу чипсов, – я делаю так только для того, чтобы чем-то занять руки. Пакет открыт, а я гадаю, со сколькими девушками спал Джейкоб. Сколько их было, три или пять. Или еще больше.

– Ты собираешься есть чипсы или просто хотела открыть пачку? – спрашивает Джейкоб.

Он улыбается мне, а я избегаю его взгляда. Затем беру горсть чипсов и передаю пачку ему.

– С тобой все в порядке? – осторожно спрашивает он.

– Да, – отвечаю я, но выражение его лица говорит о том, что он мне не верит. Прежде чем он успевает сказать что-то еще, я быстро меняю тему: – А у отца Артура много недвижимости?

Джейкоб смотрит на меня, и у него на лбу появляется знакомое мне «Пи». Он не ожидал такого вопроса. А как иначе? Три секунды назад я и сама не знала, что задам его.

– Думаю, довольно много, – через некоторое время говорит он. – Но большую ее часть он ремонтирует для того, чтобы впоследствии перепродать. – На мгновение он умолкает, но после спрашивает: – И вот об этом ты сейчас думала? О недвижимости отца Артура?

Его глаза сверкают, и я снова отвожу взгляд.

– Нет, – говорю я так тихо, что меня почти не слышно.

– А о чем тогда?

Его голос звучит хрипло, и наши взгляды встречаются поверх пакета чипсов.

– Думаю, ты знаешь.

Он смотрит на меня, пока камыш шелестит на ветру.

– Ты думаешь, я хотел поехать с тобой сюда, потому что наделся, что мы переспим? – спрашивает он.

– Нет, – говорю я, сглатывая комок в горле, – я так не думаю.

– Значит, ты думаешь, что я не хочу с тобой спать? – спрашивает он.