На темных аллеях - Татьяна Тронина

Если Сергей вздумает к ней хоть пальцем притронуться — она живо упечет его в кутузку!

— Надо же… Не думал, что еще тебя встречу, — продолжил Сергей. — Сколько лет-то прошло?

— Двадцать.

— Вот это да! Ой, Ирк, главное-то… Как там Машка? Вот ты бесчувственная женщина какая, могла бы позвонить как-нибудь, рассказать о дочери… Я ж отец ей!

Ира хотела сказать, что Маша живет прекрасно, замужем, счастлива, растит двух девочек, но потом поняла — ни единым словом не порадует этого человека.

— А я думала, ты давно спился и умер, — холодно произнесла Ира. — Потому и не звонила.

— Я умер?! — с уст Сергея сорвалось матерное словечко. Ира поморщилась — словно ступила невзначай в собачье дерьмо. И гадко ей так стало, чуть не до тошноты.

— Ну да. Я думала, что ты умер, — четко повторила она.

— Не дождешься! Вот ты, Ирк, как была сучкой, так и осталась… А я нормально живу, у меня семья, жена, сыну восемнадцать… У меня все путем, ничем не хуже других людей живу… Тачка вот только, может, не такая крутая. Но я ж не ворую, я честный человек.

— Я тоже не ворую, — возразила Ира, набрав в легкие воздуха. — Я сама зарабатываю. И на машину, и на квартиру свою, трехкомнатную, сама заработала. Два раза в год в отпуск езжу. Бали, Мальдивы, Доминикана…

— А поделиться не хочешь? — Сергея даже перекосило от зависти.

— Нет. Скорее даже наоборот, — улыбнулась Ира (а улыбка у нее, кстати, была безупречная, голливудская). — Я хочу на тебя, Сереженька, в суд подать. За то, что когда-то квартиры меня лишил. Пожалуй, отниму у тебя твою, ту, в которой сейчас живешь.

— Шутишь? — Сергей теперь побелел.

— Нет. Я серьезно. Ты думаешь, не смогу? Смогу. У меня связи есть, знакомства. Деньги есть, чтобы судиться и самого лучшего юриста найти. Тебя на выселки отправят, милый. Я ведь специально сюда приехала, чтобы тебе это сказать. А ты: «Ирк, ты, что ли?» — передразнила она. — Я, я это. По твою душу. С женой побираться пойдете. И сына твоего выселят, тем более, совершеннолетний он уже, закон его не защищает.

— Ах ты… — Сергей опять выругался. И даже замахнулся.

— Ну, ударь, ударь! Ты же умеешь это делать, — ласково произнесла Ира. — Вон сколько свидетелей вокруг, — она повела рукой. — А вон и видеокамеры. Ты у меня не только без квартиры останешься, а еще и в тюрьму сядешь.

Сергей был теперь уже не белый, а какой-то зеленовато-серый. Ира не собиралась с ним судиться, ей ничего не надо было от этого человека, но не поставить его на место она не могла.

Сергей быстро сменил тактику. Заговорил смиренно, ласково. Скороговоркой поведал, как он честно и правильно жил все эти годы. Из его речи Ира сделала вывод — новая жена держала его в ежовых рукавицах.

А Сергей торопливо делился подробностями, явно призванными разбудить в Ире добрые чувства — как они держали с женой автомастерскую в Челобитьево, честно работали и несколько лет жили хорошо, а потом конкуренты их под себя подмяли, и супруги вернулись в Москву, и теперь вот тут живут втроем, с сыночкой, в квартире покойного отца. И жестоко их теперь выгонять на улицу… Да и за что их выгонять, чем Сергей так обидел Иру?!

— А то ты не помнишь, — усмехнулась Ира. — Как ты пил, как ты бил меня, как сифилисом заразил… Как врал. Как проституток домой приводил, при ребенке. И как однажды… — она не договорила, горло перехватило при том воспоминании.

— Не было такого! — завопил Сергей. — Любите вы, бабы, наговаривать!

— Было, было, — переведя дыхание, снова сухо произнесла Ира. — Давай, вставай на колени. Извиняйся.

— Сдурела?

— Нет. А не извинишься, по миру пойдешь.

— Вот ты сука какая! — плачущим голосом закричал Сергей. А потом вдруг — бах, упал на колени и глухо забубнил, опустив голову: — Прости меня, дурака, за то, что я с тобой делал. Прости за все. Прости!

Весь двор с любопытством наблюдал со стороны за этой сценкой. Пенсионеры за столиком, забыв о домино, жадно смотрели, как их товарищ извиняется перед какой-то незнакомой женщиной.

— Ладно, живи, — отвернулась Ира. — Вдруг решишь объявиться — у меня или у дочери, — знай, я свою угрозу выполню, бомжом тебя сделаю.

Она оттолкнула Сергея, села в машину, нажала на педаль газа. И рванула вперед, как можно скорее, как можно дальше от своего бывшего мужа.

…Она была уверена, что никогда больше не увидит Сергея. Он и раньше не изъявлял желания встретиться, а теперь-то уж точно не появится. Даже если вдруг, случайно, увидит ее где на улице — свернет, убежит.

Потому что трус и подлец.

Женщине хотелось и плакать, и смеяться после этого разговора. В сущности, она ведь всегда хотела, чтобы Сергей покаялся, хотя бы формально. И Ира своего добилась, пусть и шантажом.

Несколько дней Ира места себе не находила, а потом потихоньку начало отпускать. «Я забуду его, если прощу. Да, это единственный способ избавиться от воспоминаний о нем, смириться со всем тем, что было в моей жизни. Я не смогу изменить своего прошлого, но только так забуду о нем. Если прощу…»

— Я тебя прощаю, — немедленно вслух произнесла Ира. — Я тебя прощаю, Сергей.

Это было ночью. Утром Ира проснулась уже новой, другой. Встала и, напевая, принялась варить себе кофе — утро воскресенья, никуда не надо идти.

Звонок в домофон.

— Мама Ира? Это я… Извините, что рано. Надо поговорить.

— Володечка? Ничего, я уже встала, поднимайся скорее!

Через минуту зять уже топтался в прихожей, стряхивая капли воды с плеч.

— Зонт забыл… А там дождь, — неловко пробормотал он.

— Сейчас и на тебя кофе сделаю. А все в порядке? — сердце у Иры вдруг сжалось. Зять выглядел скверно — бледный, с воспаленным взглядом, губы дрожали.

— Нет. Все очень плохо, мама Ира. Я ничего не понимаю.

— Маша заболела? Девочки? Да что случилось, говори!

Володя пожевал губами, а потом изрек:

— Маша меня бросила. Забрала девчонок и ушла.

Ира оцепенела. Потом встряхнулась:

— Володечка, да что ты такое говоришь? Маша ушла? Вы поссорились? Ну ничего, с кем не бывает… Ладно, разберемся. Ты оставайся тут, а я к ней поеду и поговорю. Помиритесь.

У Володи вдруг затряслись плечи. Он стоял, опустив голову, и рыдал.

— Кто кого обидел? Кто чего сказал? — затеребила его Ира. — Молодые, глупые еще…

— Вы не понимаете, мама Ира… Она… Маша ушла к другому. К другому мужчине, понимаете?

Меньше всего Ира ожидала подобного ответа. К кому Маша могла уйти, если Володя — идеальный муж? И вообще… Маша не могла совершить подобного поступка — она, порядочная, воспитанная… И детей еще взяла с собой?!