Сигнус. Том – 2 - Dominik Wismurt

— Ничего.

— Что значит, ничего? — возмутилась Синтия, — Если сегодня у нас случился провал, это не говорит о том, что в следующий раз — будет также. Я не собираюсь прятаться здесь, как крыса.

— Спокойней. Нам просто надо переждать некоторое время. Пока всё не уляжется.

— Ага, до императорского бала, — поддакнул Корнел.

— Это целая неделя, да и меня никто туда не приглашал.

— Ты Вирзангер, тебе не нужно приглашение, просто подтвердишь свою личность на входе. А вот мне оно понадобится.

— Ты отправишься как Варлен фор Классон?

— Да.

— Сигнус, ты собираешься заявить на балу о своём воскрешении?

— Не знаю, посмотрим, как всё пойдёт, но такая идея у меня была.

— Может не стоит торопиться? — произнесла у меня в голове Синтия.

— Я же сказал, посмотрим.

Следующие дни проходили тихо и мирно. Я даже сумел выбраться на рыбалку, позаимствовав у деревенских ребят удочку: хорошая, современная, телескопическая. Натягал за час штук десять довольно крупных рыбин, и разведя костер, запек их до хрустящей корочки.

Корнел смотрел на все мои приготовления с удивлением и опаской, а когда я предложил ему попробовать рыбу, скривился, словно я заставляю его съесть целый лайм без сахара.

— Сделай мину попроще и жуй, — усмехнулся в ответ и перевёл взгляд на Сибил, которая уже стащила с самодельного шампура самую большую рыбину и уплетала за обе щёки.

— Вкусно, — облизнулась летвирка, — Не уговаривай Корнела, пусть сидит голодным, — Нам больше достанется.

— В доме полно нормальной еды, а вы прямо как дикари какие-то.

— Ничего ты не понимаешь в «колбасных обрезках». Это просто обалденно, но не хочешь — не пробуй. Правильно Сибил сказала, нам больше достанется.

Инд Биак с сомнением покосился за предложенное угощение, но всё-таки решил продегустировать, а уже чрез несколько секунд с удовольствием лопал запечённую рыбу, ловко снимая с неё шкуру и обсасывая кости.

Отдохнули мы на славу. Давно так не отрывался, с прошлой жизни. Если бы не навязчивые мысли о том, что на балу произойдёт что-то нехорошее, было бы вообще прекрасно. Усилием воли отогнал мрачное предчувствие, понимая — всё равно ничего не сумею сделать, чтобы предотвратить неизбежное.

На следующий день Корнел сообщил, что отправляется в посольство дарминцев и будет связываться со мной по мере надобности. Задерживать не стал, инд Биак не ребёнок, вполне себе взрослый мужчина, способный постоять за себя, да и мою жену, в случае чего, защитить сможет.

Ещё через день со мной связался Стигенс и передал адрес, куда я должен буду подъехать, если хочу принять участие в допросе предателей.

Хорошо, что не пришлось вызывать такси. На участке за домом стояла Гюрза, не военный образец, а вполне себе мирный летающий мотоцикл.

До назначенного места домчал относительно быстро, всего лишь за сорок минут. Для другого конца столицы за это время быстрее не долетишь. Небольшое серое здание, затерявшееся среди деревьев на отшибе города выглядело заброшено, но только на первый взгляд. Стоило мне подойти к ржавым дверям, как я почувствовал силовой поле, а из маленького окошка, похожего на бойницу, высунулся плазменный гранатомёт, который почти сразу исчез из поля моего зрения, а в следующее мгновение щёлкнул замок и дверь отъехала в сторону.

Заглянул внутрь и никого не обнаружив шагнул вперёд.

— Стигенс сказал, что нужно идти прямо по коридору, а потом повернуть, третья дверь налево, — предала сообщение НЕЙРО.

— Спасибо, подруга.

Войдя внутрь, на мгновение остановился, споткнувшись, потому как кроме генерал-майора и министра торговли, которого я собирался допрашивать, к комнате находился ещё один человек.

От неожиданности замер на месте, а затем закашлялся, глядя на высокого летвира с жесткими чертами лица, сединой на висках и пронзительным взглядом ярко-голубых глаз, который был очень похож на меня настоящего.

— Твою же… — проворчал мысленно.

Не такой я представлял нашу встречу. Какого хрена Амардер делает в этой глуши и без охраны?

Нет — может охрана и была, но очень малочисленная, потому как мне на пути не попался ни один разумный.

— Жесть. Вот как мне теперь себя вести?

— Будь собой, — выдала Синтия, — Не съест же он тебя.

Угу, скорее уж испепелит на месте, если узнает, что вместо его сына в этом теле совершенно другая душа.

— Ну, здравствуй, отец, — выдавил из себя, а затем получил неслабый хук в ухо, да такой, что отлетел на пару метров и врезался в стену.

Вот это, приветствие, называется.

— Какого хрена? — тряхнул головой, и выровнявшись, принял боевую стойку, намереваясь дать отпор императору, но это гад, рассмеялся и сграбастал меня в медвежьи объятия.

— Рад тебя видеть живым, сын.

Когда Амардер расцепил руки, я облегчённо вздохнул.

— А бить-то зачем?

— Для профилактики, — усмехнулся император, — Чтобы в следующий раз даже не думал от меня прятаться, а сразу сообщал, что жив и здоров.

Стигенс вкратце рассказал о том, что с тобой произошло за последние три года, но он многого не знает, поэтому нам с тобой придётся долго и серьёзно поговорить, но не сейчас, это может подождать, пока же… — Амардер кивнул в сторону министра торговли, — Ты уж не серчай, сын, но допрос проведу я, так будет надёжней.

Я даже спорить не стал. Мне до силы императора, как отсюда до галактики Исму. Короче, хрен доберёшься.

— Если хочешь, можешь присоединить свой щуп к моему, чтобы получить ответы на вопросы из первого источника и посмотреть, как я буду работать.

Уговаривать меня было не надо, как только император начал допрос, я быстро формировал свой ментальный жгут, переплетая его с отцовским, ибо поучиться у настоящего профессионала — это я с удовольствием.

Министр торговли, которого, кстати, звали Генвертом, был прикован к низкому креслу из темного металла. Его лицо было бледным, пот каплями стекал по вискам, глаза бегали, выдавая внутренний ужас. На нём не было никаких оков, никаких приспособлений для пыток, кроме невидимых, но осязаемых ментальных цепей, удерживаемых мысленным импульсом императора.

Отец начал допрос, за которым я следил очень внимательно. Голос Амардера не был слышен — информация передавалась напрямую в разум Генверта, проникая в самые сокровенные уголки его памяти и сознания. Это было не просто дознание, а всепоглощающее вторжение, приносящее нестерпимую боль.

Сначала Амардер предъявил Генверту все его преступления: передачу секретных кодов врагу, саботаж ключевых