Число зверя - Йорг Кастнер

– Возможно, Антонию убило волнение, – выдавила сквозь слезы синьора Гуццони.

– То есть как? – спросила Клаудия.

– У Антонии слабое сердце. Ей вредно волноваться. Пауль, Клаудия и Альдо переглянулись, и каждый из них понял, о чем подумали остальные: возможно, Антония Мерино действительно стала жертвой собственного волнения.

– Тогда это не убийство, – заметил Пауль, – или, с юридической точки зрения, убийство по неосторожности.

Клаудия кивнула.

– Смерть Антонии Мерино наверняка была неожиданной для похитителей и явно спутала им все карты. Возможно, только вследствие этого им и пришла в голову идея похитить еще и Катерину.

Альдо посмотрел на немолодую супружескую пару.

– В качестве средства давления на бабушку и дедушку.

Возле дома завыли полицейские сирены – это прибыло вызванное подкрепление. С полицейскими приехал и врач, который обработал рану Клаудии и наложил на нее новую повязку.

– Вам нужно отправиться в больницу и полежать там несколько дней, commissario.

Клаудия так посмотрела на врача, будто он сделал ей нескромное предложение.

– У меня нет ни времени, ни желания.

– А у меня – ответственности, – ответил врач.

– О чем вы?

– В таком случае я снимаю с себя какую-либо ответственность за состояние вашего здоровья.

– Договорились, – сказала Клаудия и снова повернулась к родителям Антонии Мерино. – Чего конкретно хотели незнакомцы?

– Странно как-то, – ответил Мерино. – Они спрашивали, где работает Антония. Понимаете, она внештатный редактор. Эти мужчины знали, что Антония работает здесь, у нас, когда приезжает к нам на выходные с Катериной. У нее наверху есть кабинет.

Пауль посмотрел на родителей покойной и пришел к выводу, что Филиппо Мерино, вопреки обстоятельствам, очень спокоен. Наверное, он взял себя в руки, так как понял, что его жене нужна опора. Нервное потрясение наступит позже, когда стихнет первое волнение и уровень адреналина снизится. Что характерно, оба говорили о дочери, как будто она была жива. Хоть они и услышали сообщение о ее смерти, но еще не осознали весь ужас случившегося.

– Но что такого важного в работе вашей дочери? – продолжала расспрашивать их Клаудия.

– Не имею ни малейшего представления, – вздохнул Мерино. – Во всяком случае, эти люди знали, что Антония, приезжая к нам на выходные, работает над книгой о римских катакомбах. Они хотели выяснить, где она хранит рукопись. Я сказал им, что книга должна лежать наверху, в ее кабинете. Они оба поднялись туда. А вскоре после этого приехали вы.

– В кабинете есть ноутбук, – вспомнил Пауль. – Я думаю, текст находится на жестком диске.

– Нет, есть только бумажная версия, – возразил Мерино.

– В наше-то время? – удивился Пауль. – Разве это не странно?

Мерино кивнул.

– Антония тоже находила это необычным. Она упомянула, что автор – несколько эксцентричный немолодой господин, который не очень-то ладит с современной техникой. Произведение вообще написано от руки, а в издательство Антония должна была сдать электронную версию, после внесения редакторской правки.

Пауль посмотрел на Клаудию и Альдо.

– Нашли наши неизвестные друзья эту рукопись? Они забрали ее с собой?

– Не знаю, – призналась Клаудия. – К сожалению, я позволила одурачить себя, как новичка. Кто-то напал на меня сзади и ударил – в той комнате, в которой вы меня нашли, в кабинете. Я заметила только две размытые фигуры. Не успела я направить на них оружие, как они выстрелили. Но Альдо, наверное, известно больше.

– Нет, к сожалению, – ответил тот. – Я разглядел их еще хуже, чем ты. И я вряд ли могу сказать с уверенностью, была ли у них рукопись.

– Тогда давайте поищем ее, – предложила Клаудия.

Втроем они пошли наверх и тщательно обыскали кабинет. Они обнаружили несколько листков с рабочими заметками, но ни следа рукописи, о которой говорил Мерино.

Из горла Альдо вырвалось разочарованное рычание, похожее на рык свирепого пса.

– Я не понимаю. Что такого интересного может быть в книге о римских катакомбах, что ради нее стоит похищать двух человек? В конце концов, катакомбам уже по меньшей мере две тысячи лет.

– Вот именно! – подчеркнул Пауль. – За две тысячи лет многое может произойти; в том числе и то, ради чего некоторые могут пойти на преступление.

– Убийство с мотивом, которому две тысячи лет? – Альдо посмотрел на Пауля, как на душевнобольного. – Вы же на самом деле так не думаете, Кадрель?

– Я смотрю на это несколько иначе, Альдо. – Пауль получил неожиданную поддержку со стороны Клаудии. – Я была поражена, когда монсеньор Уэхара показал нам катакомбы. Особенно меня потрясла его речь над могилой Петра – о ее значении для христианства. И потому я не могу не думать о последних словах отца Анфузо. Если бы мы только знали, что он имел в виду!

– Возможно, эта фраза есть в исчезнувшей рукописи, – предположил Пауль.

– Неплохая мысль, – похвалила его Клаудия. – Какая жалость, что ее украли.

Альдо указал на ноутбук Антонии Мерино.

– Надо бы забрать его с собой. Может, нам удастся обнаружить в нем что-то, что нам поможет.

– Твоя мысль мне тоже нравится.

И они снова спустились в гостиную. Пока их не было, врач дал Риккарде Гуццони успокоительное. Она по-прежнему сидела в кресле, но больше не плакала, а равнодушно смотрела в одну точку.

– Вы нашли рукопись? – спросил ее муж.

– К сожалению, нет, – ответил Альдо. – Преступники ничего не упустили.

– Теперь они отпустят Катерину – ведь они получили, что хотели?

– Сложно сказать, – уклончиво ответила Клаудия. – Возможно, им еще кое-что понадобится. Мы в любом случае оставим здесь охрану из двух человек и подключим вам АОН.

– Звучит не очень обнадеживающе. – Голос у Мерино был слабым, будто сил у него уже почти не осталось. – И все из-за этой рукописи? И зачем я познакомил Антонию с Артуро Монтанья!

– Кто это, простите? – поинтересовалась Клаудия.

– Издатель, на которого она работала, владелец и руководитель издательства «Монтанья». Я знаю его с тех самых пор, когда занимался книготорговлей. После смерти Джулио Антония искала работу, которую могла бы выполнять дома, так как хотела больше времени проводить с Катериной. И я помог ей получить работу внештатного редактора у Монтанья. Тогда мы все очень обрадовались этому, но теперь я так жалею!

– В том, что произошло, нет вашей вины, синьор Мерино.

– И тем не менее мне придется за это ответить, – произнося эту фразу, Филиппе Мерино с трудом сдерживал слезы.