Бездорожье - Инна Шаргородская

Демон смерил его с ног до головы своим невыразительным взглядом.

– Я думаю, – сказал, – что это не конец. Кое-кто, как говорится, троицу любит… и значит, третья встреча нам суждена. Еще сыграем.

– Возможно, – сдержанно кивнул капитан. – А пока – игра окончена, и нам, уж извините, пора!

– Свободны, – равнодушно сказал Феррус.

Повел рукой и…

Кабинет его и сам он исчезли.

Все остальные оказались вдруг стоящими в чистом поле, под черным небом, возле каменной стены, уходившей в обе стороны в бесконечность.

Указывая выход, в ней светился большой прямоугольный проем.

А за ним видна была знакомая комната, заваленная упавшими с полок книгами и страшноватыми сувенирами из прошлой, черной жизни Идали Хиббита. Его кабинет на этот раз…

Они поспешили туда войти, один за другим, только Диона Физер немного задержалась, пересчитывая по головам неприкаянных духов, тоже оказавшихся здесь, но видимых сейчас ей одной, и пропустила их на всякий случай вперед.

Потом вошла и сама, и проем закрылся.

Для Идали Хиббита – навсегда.

В то, что все уже позади, верилось с трудом.

Мирная знакомая обстановка мнилась умело сработанной иллюзией, каждый шорох заставлял вздрагивать. Сердце колотилось, и в то же время ноги подгибались от облегчения – даже у него, человека по роду службы привычного, казалось бы, ко всяческим опасным и фантасмагорическим переделкам, – и капитан Хиббит, едва подумав о том, как могут чувствовать себя сейчас остальные, торопливо вынул из кармана свою заветную фляжку.

– Коньячку? – спросил, глянув на Диону Физер, вид у которой тоже был все еще несколько ошалелый.

– Пожалуй, – ответила она после паузы, как будто не сразу сообразив, о чем речь. – Капельку.

Клементина дважды щелкнула пальцами.

Со стола в гостиной исчезли ковшик и чашки с недопитым кофе, оставшиеся здесь забытыми после похищения хозяйки дома, а взамен явились блюдо с фруктами, сырная тарелка и коньячные бокалы. Восемь штук.

– Думаю, никто не откажется, – улыбнулась она Каролю.

Идали сел за стол, подтянул к себе пепельницу, положил в нее скомканную бумагу – договор своего младшего брата с демоном – и прозаически подпалил ее зажигалкой.

Через несколько секунд она превратилась в золу, и, дождавшись этого, Кароль начал разливать коньяк по бокалам.

– Катти, Пиви! – позвал. – Прошу к столу.

Те сидели на ковре посреди комнаты и в четыре руки тискали рыжего кота. Который радостно позволял им это, урча, как мини-трактор.

– Идем! – ответили они, но расстались с Гошей не сразу.

Диона тоже посмотрела на них, задержала взгляд на коте. И сказала:

– Огромное вам спасибо, капитан… Полагаю, в ближайшем будущем вас ожидает повышение в чине. Плюс особая благодарность от всей нашей поисковой группы.

Он изобразил удивление:

– И ни слова упрека? За то, что смылся не предупредив?

– Победителей не судят, – улыбнулась она. – Кажется, так у вас говорят? К тому же теперь я знаю, что именно заставило вас это сделать.

Глянула коротко на счастливую пару, Идали с Клементиной, а потом опять уставилась на безмятежного и всем довольного Гошу. И покачала головой, словно все еще сомневаясь в его реальности.

– Уму непостижимо, – пробормотала себе под нос.

Кароль якобы в рассеянности быстренько осушил свой бокал, потом сделал вид, что спохватился, и наполнил его заново.

– Вы тоже не понимаете, что произошло? – недоверчиво спросил он.

– Категорически, – ответила Диона, вполне искренне. – У нас, конечно, все предметы, даже бытовые, наделены своего рода душой… но именно своего, – подчеркнула она, – и их энергия не имеет ничего общего с энергией живых, разумных существ. Как он мог в таковое превратиться? – это выше всякого разумения. И не только моего, боюсь. Нам всем предстоит еще поломать голову над этой загадкой… – Она нахмурилась. – А главное, что делать с ним теперь – вот проблема! Он ведь уже не станет прежним. Я имею в виду, не вернется в изначальное состояние. Потому что он не хочет этого, видите ли! М-да… задачка…

Катти, почесав напоследок бледно-рыжее брюшко, неохотно отпустила Гошу и поднялась на ноги.

– А зачем превращать его во что-то другое? – спросила она, подходя к столу. – Если ему хочется быть настоящим, живым котом?

– В таком виде мы не сможем забрать его домой, – объяснила Диона. – Материя с энергиями нашего мира не совместима, и там он просто погибнет!

– Так оставьте его здесь, – сказала Катти, пожав плечами.

– Вот именно, – подхватила Клементина. – Хотя бы и у нас дома – пусть себе живет, пожалуйста!

Диона снова покачала головой.

– Сперва мы должны его обследовать. Попытаться все-таки понять, что случилось. Думаю, какие-то прежние свойства он утратил, а какие-то, совершенно непредсказуемые, приобрел. И если в результате вдруг перестал быть опасным для людей, тогда… мы подумаем. Может, и оставим его здесь. А пока – я бы на вашем месте вымыла руки, девушки! – подпрыгнула она, увидев, что Пиви, тоже подошедшая к столу, тянется к фруктам. – Кстати, и я ведь его трогала…

Она суетливо поднялась и отправилась вместе с ними в ванную, приговаривая на ходу:

– У демона опять же побывал, мало ли какая зараза…

Рыжий кот тем временем картинно потянулся, приковав к себе взгляды всех оставшихся в комнате, и сообщил капитану: «Гоша хочет молока!»

– Молока просит, – сказал Кароль Клементине, и та, поспешно сотворив полное до краев блюдечко, поставила его на ковер перед котом.

Диона вошла в гостиную и при виде лакающего Гоши на мгновенье остолбенела.

– Уму непостижимо, – повторила. – Еще и ест!

Потом повернулась к Каролю.

– Все хочу спросить – как вы умудрились его услышать, капитан?! Там, в башне?

– В голове звенело, вот и услышал, – блаженно ответил тот, опять прикладываясь к бокалу. – И вообще, не приставайте ко мне, я в эйфории…

– И у меня звенело! – вспомнила она. – Только я не обратила внимания!

Девушки вернулись из ванной, за стол наконец-то уселись все, и дружно сделали по глотку за благополучное завершение дела.

После чего Пиви обратилась к Дионе:

– А как вы думаете, Гоша еще способен исполнять желания? Или уже нет?

– Обследование покажет, – неуверенно ответила та. – Но подозреваю, что нет. Как не можем исполнять их мы сами – тем способом, во всяком случае, каким это делал он, – поскольку мы, как разумные существа, свое излучение, трансформирующее энергетическое пространство, держим под строжайшим контролем. И он, похоже, каким-то образом научился это делать… да так хорошо, что даже мы его не чувствовали и поэтому найти не могли!