Укротить Ураган - Натализа Кофф

Как же она соскучилась по рельефу мышц своего полубога! Немыслимо, невообразимо сильно! По его ласковым рукам и манящему рту. По его ярко-голубым глазам, взирающим на нее с жаждой и нетерпением.

— Я скучала, — тихо призналась Иветта, позабыв обо всех обидах.

— Иви… — выдохнул Вольных, обхватывая голову девчонки сильными ладонями, упираясь своим лбом в ее висок и замирая, нависая над ее телом.

Тарас понимал, что нужно брать себя в руки и действовать медленно и нежно, иначе эта близость будет такой же стремительной, как и первая. Но он не мог найти в себе силы, чтобы отстраниться от любимой девчонки.

Да, все верно, любимой и единственной. Именно так!

— Хочу всегда быть рядом с тобой, — вместо признания прошептал Тарас.

Под его жадным взглядом по щеке Иви скатилась одинокая слезинка. Но девчонка молчала, не говоря ни слова. И не убегала, не закрывалась от Тараса. Что не могло ни радовать.

— Ты увидишь, что я именно тот самый парень, с которым тебе будет хорошо, — обещал Тарас, собирая ртом соленую влагу с нежной кожи, — Рано или поздно, ты сможешь мне довериться и доверять. Обещаю.

Ивка не смогла больше терпеть. Не смогла мучить себя и любимого недоверием и сомнениями. Не могла холодно смотреть в его яркие, пылающие чувствами и желанием глаза.

— Я знаю, — твердо ответила Ива, сглатывая комок в горле, — Знаю.

Ее руки зарывались в стильно уложенные волосы на макушке и на затылке полубога, сжимали плечи, пальцы то добела впивались в разгоряченную кожу спины, то легко, словно крылышки бабочки жадно порхали по красивому мужскому телу.

— Ты такая красивая у меня, детка, — выдыхал Вольных, ловя ртом рваное дыхание девчонки, в то время, как мужские руки смело и нежно освобождали желанное и самое любимое тело от одежды, — Такая красивая!

Иветта игриво укусила парня за подбородок, а в ответ Вольных хрипло рассмеялся. На душе стало вдруг легко и хорошо, словно все неприятности прошли стороной, словно он только что одержал самую значимую в своей жизни победу. И вполне возможно, что именно так оно и было.

Пока Тарас, чередуя жадные поцелуи игривыми укусами в плечо и в шею, спускался ниже к животу, Иветта ласково смотрела на красивые черты лица своего полубога, своей капризной принцессы и улыбалась. Открыто и радостно, будто дитя, добравшееся до новогодних подарков, оставленных под елкой.

А Вольных уже удобнее улегся между разведенных ног и припал жадными губами к любимому животику.

— Я обожаю твой пупок, малышка, — урчал полубог, лаская губами и языком вожделенное тело, — С ума схожу.

Иветта только звонко рассмеялась, чувствуя, как огонь стремительным клубком сворачивается в том самом месте, куда сейчас стремились губы любимого парня.

— А всё, что ниже пупка, обожаю в сотню раз сильнее, — признавался Тарас, не позволяя девчонке увернуться, сдвинуть ноги и удерживая ее на месте.

— Маньяк орального секса, — выдохнула Иветта, в тихом бессилии откидываясь на подушки, понимая, что она обречена на повиновение.

— Знаешь, нет, — вкрадчиво признался Тарас, на миг приподнимая голову и открыто взглядывая на раскрасневшееся личико девчонки, — Я ни с кем так раньше не был. Не хотел. Я же брезгливый до жути.

Иветта недоверчиво вздернула брови вверх, сомневаясь в его словах. А потом поняла, не врет ей полубог.

— Так я хочу любить только тебя, солнышко, — продолжал откровенничать Тарас, а потому, увидев, как в огромных карих глазах вновь засеребрились слезинки, протянул руки к своей малышке и обхватил ее лицо ладонями, — Я ведь люблю только тебя. Никто другой мне не нужен.

Ивка не удержалась и всхлипнула, ненавидя саму себя за слабость и банальные слезы. А потом, крепко обхватив своего полубога руками, сжала так сильно, словно цеплялась за него как за якорь, словно лишь он один удерживал ее в этом мире, не позволяя скатиться в отчаяние и хаос.

Тарас понял все чувства, разрывавшие девчонку, его маленький, колючий, но такой ранимый ураган. Понял и принял.

А когда до его слуха долетел тихий шелест губ, едва различимый, но настолько важный и необходимый ему, что первые секунды Вольных замер, пережидая, пока уляжется звон в ушах и перестанет так дико биться сердце.

— Повтори, — тихо попросил он.

— Люблю тебя, — шепнула Ива, вжимаясь в своего полубога, боясь отстраниться от любимого, — Люблю!

— Повтори, — уже громче вновь попросил Тарас.

И Ивка повторила, а потом еще и еще, когда он погрузился в желанное тело, осторожно и бережно, не позволяя диким чувствам вырваться из-под контроля. Но Иветта словно испытывала своего мужчину на прочность. Увернулась, заставила его улечься на спину, а сама устроилась поверх своего полубога.

Протяжные стоны горячего удовольствия всколыхнули тишину дома, Ивка послушно двигалась в крепких руках своего мужчины, подстраиваясь под нужный им обоим ритм. Ласковые руки не давали ей упасть, удерживая и направляя, покоряя и признаваясь в любви. И когда наслаждение стало невыносимо ярким, красочным и готовым разорвать тела изнутри, девчонка обессилено рухнула в ожидавшие ее руки полубога, сильные и уверенные. Чувствуя, как все мышцы подрагивают и стремятся к развязке, Тарас вжал тело девчонки в свое, испытывая едва ли не физическую боль. Кажется, эта близость стала еще более яркой и жаркой. Мысли превратились в тягучий кисель, а реальность отступила, оставляя только мир, в котором есть место только двум любящим сердцам.

— Будешь моей женой? — тихо попросил Тарас, выдыхая в макушку своей строптивой девчонки, целуя ее волосы, от которых всегда кайфовал.

— Уверен? — ответила вопросом на вопрос.

— Еще как, — абсолютно серьезно признался полубог, — Тем более, я понял, что ревную тебя к каждому столбу. И ничего не могу с этой ревностью поделать. И не хочу.

— Сам напросился, — тихо рассмеялась Иветта, — Помни, что не я это предложила.

Тарас заставил девчонку поднять голову и всмотрелся в ее лицо. Минуту он вглядывался в карие, подернутые дымкой пережитой страсти глаза. Большим пальцем Тарас провел по нижней губе Иветты, отмечая, какой аппетитно припухшей она стала, чувствуя, что вновь хочется ее поцеловать, а потом и заявить всем и каждому, что эта ведьма — его, принадлежит только ему, и никому больше.

— Помни, что ты уже согласилась, Иви, — улыбаясь, ответил Тарас, а потом и вернулся к самому необходимому и желанному занятию — удовлетворению потребностей своей ведьмы.

— Мам Нюр, — пыхтела Ива в телефон, — Нет, ты по гендерному признаку должна принять мою сторону.

Иветта, включив громкую связь, отложила мобильник в сторону, а сама продолжила разминку. Тарас с соседом умчались кому-то из деревни помочь с транспортом, а Иветта решила согнать жирок, скопившийся после праздников. Мама Нюра будто чувствовала, что Иветте срочно необходимо выговориться, и позвонила.