Кровь, огонь, серебро... - Владимир Лещенко

Залп серебряными пулями не дал результатов – Магистр с дьявольской скоростью пригнулся и опрокинул стол. Пули отскочили от листовой брони столешницы. На лице у Чижинского была прозрачная маска с респиратором.

Вампир даже не заметил, когда ему в плечо угодила обычная пуля помповухи – он нырял в открывшийся в полу люк. Тем временем система безопасности дома работала по вложенной в нее программе – перекрывались коридоры, из тайных ниш появлялись спрятанные пулеметы, видеокамеры продолжали наблюдение за чужаками. То там, то здесь раздавались очереди, крики раненых…

Князь скрежетал зубами от злости. Взломать систему наблюдения дачи в отличие от системы защиты для него не составило труда, и теперь варк в подробностях видел, как гибнет его отряд. Он-то ожидал от Чижинского демонстрации способностей, а вовсе не того, что творил старый вампир.

«Эх, Эльфа бы сюда!» – мысленно посетовал он и приказал отступать.

«Мы еще поборемся, старый кровосос!»

Первому оборотню, вышедшему из дома, пуля раскроила полчерепа, второму пробила грудь – как выяснилось, вокруг особняка располагались снайперы из личной охраны Чижинского – большей частью младшие вампиры.

Сам начальник охраны Кулаковский – кайтиф, в прошлом капитан ГРУ, теперь отслеживал переговоры нападавших, вычисляя их мозговой центр.

– Ищите фургон, – приказал он своим молодцам, так и рвущимся в дело.

Но изрядная часть обороняющихся сквозь хрипы помех истолковала сказанное им как «Прекратить огонь!» и тут же исполнила приказ.

– Какого хрена, шеф? – бросил один из снайперов, глядя, как враги убегают из дома.

– Ты чего не стреляешь? – раздалось в ответ.

– Так вы же сами приказали…

– Я? Стреляй!

Но было поздно!

Оборотни мигом уловили, откуда велась стрельба, и открыли ответный огонь.

И пули были не простые – а те самые, особые…

Вскоре почти все кайтифы были нашпигованы серебром.

Старейшина удовлетворенно кивнул и скомандовал:

– Как только увидите Чижинского, повторите с ним ту же процедуру! Только точно в сердце!

– К черту эту новомодную хрень! – Кулаковский отбросил наушник, вынул из ящика два «глока» и, надев шлем и бронежилет, двинулся туда, где сейчас находилась большая часть оборотней – к входу в дом. Перебросив пулеметную ленту через плечо, он открыл огонь, едва лишь вышел из-за угла – расправиться с шестью волколюдьми для него было приятным делом. Тем более что, похоже, из всей охраны здания выжил только он.

Очередь перерубила двоих оборотней пополам, случайной пулей вырвала клок из бока третьего… Один из варков резво перекинулся в волка, подкрался к кровопийце сзади – и голова вурдалака покатилась по полу…

– Докладывай, – спустя десять минут приказал Чижинский заму покойного Кулаковского, Борисову.

– Кулаковский убит, потери личного состава порядка восьмидесяти процентов, часть оборотней обезврежена, – слегка дрожащим голосом произнес тот. – Остальные покинули особняк.

– Опустить щиты.

Тяжелые стальные щиты с лязгом рухнули на дверные проемы и окна.

– По правилам безопасности я вынужден настаивать на вашей эвакуации, господин Магистр, – пролепетал охранник.

– Нет, мне бояться некого. Это всего лишь визгливые щенки.

Григорий матерился. Долго, изобретательно и с удовольствием. Он упорно пытался взломать защиту дома, но бесполезно.

– Ну, ладно, гады! – пробормотал он и выбил на клавиатуре полтора десятка команд.

Пролезшие в подвал особняка по канализационному коридору двое варков алмазной фрезой вскрыли стенку между ним и вентиляционной шахтой и отвернули краны баллонов до отказа.

Из всех отверстий вентиляции особняка повалил иприт.

– Надеть противогазы! – скомандовал Борисов. – Господин, мы должны немедленно уходить…

– Подожди. Найдите и принесите сюда Турка.

Двое охранников бросились исполнять приказ Чижинского.

– Сейчас вам! – злорадно усмехнулся Григорий. Он последовательно активировал пожарную охрану, систему герметизации и сирену. – Веселитесь!

Вода хлюпала в сапогах. Двое охранников остановились у тела.

– Турок…

– Жив?

Один из охранников с силой вырвал засевший в груди вампира кол и отбросил деревяшку подальше.

– Жив вроде раз не сгнил…

Подхватив за руки и за ноги показавшееся им таким тяжелым тело собрата, охранники понесли его к Первому Магистру.

– Есть! – оборотень согнул руку в локте, глядя на крошечный экранчик, где вампиры тащили Турка. – Кушайте, голубчики! – Он надавил кнопку радиовзрывателя.

Дистанционное взрывное устройство, зашитое в распотрошенного и слегка приконсервированного магией кровососа сдетонировало и затопило пламенем весь нижний этаж. Живых не осталось.

– Они отступают! – сказал Борисов.

– Ублюдки, – прошипел Чижинский. – Они всегда, если прижмет, только и могут, что отступать. И бить из-за угла.

Телефон, старый, допотопный, с черным эбонитовым корпусом и диском вместо кнопок, зазвонил, заставив Борисова вздрогнуть. Этот телефон не звонил на его памяти еще ни разу.

Станислав Петрович поднял трубку.

– Старейшина… Ублюдочный нелюдь… убить… – донесся до него голос Боброва.

– Дмитрий? Да, понял… – Лицо Чижинского вытягивалось. – Убить меня? О, я это знаю… Что-о?! Да ты с ума…

Он замолчал, от ярости и неожиданности раздавив трубку в налившейся силой ладони. Отшвырнул обломки.

Итак, Старейшина пытался переманить Дмитрия на свою сторону и даже открыл истинное лицо. И какое лицо! В лояльность Древнего Станислав Петрович не верил, он понимал, что тот просто испугался за свою шкуру – ну, еще бы! Но… Неужели он не врет о Воплощенном? Вирм, да сколько ж веков назад их видели последний раз?!

* * *

– Может, вызвать подмогу? – спросил помощник.

– Нет, – бросил Князь. – Не надо! – И пулей вылетел из машины. – Уже не надо, – добавил он на ходу.

К особняку Чижинского подъехал «БМВ» Старейшины.

Спокойно выйдя из машины, глава московских гару двинулся к дому неторопливой, даже чуть ленивой походкой, держа в руках белый флажок. Он полностью восстановил свои силы и теперь был вполне готов к «переговорам» с Чижинским. Прошествовав под дулами пулеметов, он остановился у двери и вежливо постучал.

– Расстрелять, – коротко приказал Чижинский.

И шесть стволов калибра 12,7 миллиметров ударили по Старейшине.

Точнее – по пустому месту.