Знак чудовища - Роман Афанасьев

Сигмон прикрыл глаза. Нет. Так он поступить не мог. Он еще не настолько чудовище, еще не настолько монстр, чтобы поступать так. Он знал: даже если бы Арли не была сестрой Риго, он все равно не оставил бы ее здесь. Ни за что.

Оставался только один выход. Стараясь унять страх и заглушить крики насмерть перепуганного естества, тан шумно выдохнул. Потом опустился на одеяла и положил руку на плечо Арли. Она снова собиралась плакать, даже тихонько всхлипывать начала.

— Что тебе нужно, чтобы вернуть силы? — тихо спросил он, заранее зная ответ.

— Мне нужно проснуться, — прошептала она. — Мне нужно согреться. Мне нужна… еда.

— Сколько? — хрипло спросил Сигмон. — Сколько тебе нужно?

— Только проснуться, это два или три глотка, — сказала она. — Сигмон!

— Тише. Я могу дать их тебе, эти глотки. Потом ты сможешь сама выбраться из темницы?

— Смогу! — Ее глаза вспыхнули зеленым огнем, но сразу погасли.

— Нет, — сказала она твердо. — Ты ослабнешь. Сильно. Может быть, заснешь. А я, даже если выберусь, не смогу одна справиться со стражем. Я смогу его убить, это наверняка будет Младший, но он успеет поднять шум, а этого нельзя допустить. Я не воин. Чтобы все получилось, ты должен будешь его отвлечь.

— Ничего, все будет в порядке, — ответил тан, стараясь убедить в этом самого себя. — Я справлюсь.

— Нет, Сигмон, ты не знаешь, о чем говоришь. След от укуса распухнет и будет болеть, у тебя начнется жар…

Он поднял руку и накрыл ладонью ее губы — мягкие и неожиданно теплые.

— Арли, — прошептал он, — поверь мне. все будет хорошо. Я выдержу. Три глотка не отнимут у меня много сил. Сейчас их у меня достаточно. Но чем дольше мы будем тянуть, тем хуже мне придется. Я хочу пить, а скоро захочу спать. Прошу тебя, не разговаривай, делай то, что нужно.

Он осторожно отнял руку от ее губ и дернул грязный воротник, обнажив шею. Арли молчала и завороженно следила за его рукой.

— Давай, — скомандовал Сигмон, чувствуя, как тело предательски дрожит от страха. — Начинай. Покончим с этим.

Арли медленно подняла руки и положила их на плечи тана. Потом потянулась к нему, словно хотела поцеловать в губы. Сигмон закрыл глаза. Он ощутил, как она прижимается к нему, обнимает, как будто хочет приласкать. Ее тело сотрясала дрожь, как бывает от страстного желания, но тан знал: страсть тут ни при чем, это только жажда вампира.

Когда клыки — холодные, как сосульки, — коснулись его шеи, Сигмон едва не вскрикнул. Прикосновение напомнило ему о демоне, о том самом демоне, что точно так же касался его шеи — там, в подвале Фаомара. Тогда от смерти его спасла чистая случайность, слепое везение… Но теперь все по-иному. Он сам подставляет шею под укус, потому что так нужно. И это — его решение, он сам хочет этого, несмотря на то, что плоть отчаянно трусит и трясется от страха, как лист на ветру.

Вампирица почувствовала, как Сигмон вздрогнул, и замерла, не решаясь пошевелиться.

— Давай, — прошептал тан, чувствуя, что еще миг — и он, повинуясь телу, отпрыгнет в сторону. — Быстрей!

Это было не очень больно. Он ощутил, как кожа расходится в стороны, пропуская клыки вампира в тело, и напрягся в ожидании боли. Но она так и не пришла. Потом… Потом он ощутил поцелуй. Самый лучший, самый сладкий поцелуй на свете. Еще никто и никогда не касался его шеи так нежно.

Вампирица содрогнулась. Сигмон почувствовал, как ее сердце выбило барабанную дробь, и вздохнул, отдаваясь своей судьбе.

Второй поцелуй оказался даже лучше первого — еще слаще и приятнее. У него закружилась голова, пришлось открыть глаза и опереться рукой о стену. Сигмон чувствовал себя прекрасно. Это было удовольствие, которое он не смог бы описать словами. Которому просто не было названия, которое не с чем было сравнить. Но это было удовольствие — смертельно опасное и притягательное, соблазнительное до невозможности.

Третий поцелуй не заставил себя ждать. Арли шумно задышала, еще крепче сжала его плечи, притянула тана к себе изо всех сил. Сигмон почувствовал, как она прижалась к его телу — так плотно, как это могла сделать только любовница. Он ощущал ее тело — каждый изгиб, каждый пленительный выступ. Ему хотелось сидеть так вечно, остаться здесь навсегда, чтобы всегда чувствовать близость Арли и ее губы, приносящие дар блаженства. Хотелось.

Тан застонал, выпуская весь страх, скопившийся внутри, освобождая всю силу, необходимую, чтобы выжить. Зверь внутри него — хозяин крепкой шкуры — очнулся от сладостного дурмана и зарычал. Сигмон отогнал от себя сладостные видения, поднял руки, обхватил Арли за плечи и потянул нежно, как только мог.

Она не сопротивлялась. Поддалась неохотно, но не, сопротивлялась. И еще она застонала, даже заскулила, как щенок, когда его отнимают от материнской груди. И, конечно, она заплакала.

Сигмон обнял ее, прижал к себе и стал баюкать, Как маленького ребенка. Арли тихо скулила, принимала к лицу маленькие кулачки — и плакала.

— Как ты? — хрипло спросил Сигмон. — Как? Вампирица не ответила. Тогда тан поднял руку и прикоснулся к шее. На ней появились два бугорочка — совсем маленькие, не больше, чем от укуса слепня. Он провел по ним пальцами, но не ощутил ни боли, ни жара. Ничего он не ощутил. Слабость ушла, голова больше не кружилась, и он снова чувствовал себя хорошо. Волшебство укуса пропало.

— Арли, — позвал он. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — глухо отозвалась она. — Мне очень хорошо.

— Тебе этого достаточно?

— Да. Мне просто нужно прийти в себя. Немного полежать. Знаешь, это как вино, у меня даже голова кружится. А этот вкус…

Она отняла руки от лица и взглянула на Сигмона. Глаза Арли широко открылись, так, что тан даже увидел в них свое отражение. Ресницы дрогнули испуганной птахой, уголки рта поползли вниз, открывая клыки. Страх. Сигмон прочел страх в ее глазах.

— Кто ты? — спросила она. — Кто? Твоя кровь… У нее странный вкус. Она слишком сильна. Это не кровь человека. И ты такой жесткий, словно надел кольчугу.

— Все будет хорошо, — рассеянно отозвался тан и провел ладонью по ее спутанным волосам.

— Сигмон, — прошептала Арли, и ее глаза затуманились, как будто она и в самом деле выпила вина — Сигмон… Посиди немного со мной. Ты такой… не такой. Теперь я верю, что ты выберешься отсюда. Кто ты, Сигмон?

— Тише, — отозвался тан, обнимая ее хрупкие плечи. — Тебе нужно отдохнуть.

— Расскажи мне, — потребовала вампирица. — Я тебе рассказала так много, почти все. А ты — ничего. Расскажи мне про себя, Сигмон. Посиди со мной. Пожалуйста…

— Хорошо, — ответил Сигмон, надеясь, что не будет жалеть об этом.

Он поцеловал ее в лоб, устроил ее голову на своих коленях, словно на подушке, обнял за плечи и начал рассказ:

— Из леса пахло едой: густой дух мясной похлебки витал над дорогой, вышибал слюну и заставлял шумно втягивать носом пыльный воздух…