Человек с двойным дном - Владимир Гриньков

– Денег нет, – задушенным шепотом сообщил ему Корнышев.

Не выдавай, мол, брат.

А парень бы и не решился. Потому что у Корнышева лицо было в свежих рубцах, и выглядел он пугающе.

– Официант! – возвысил голос Корнышев.

Халдей примчался, дежурно изобразил усердие.

– Это что? – тихо, но внушительно осведомился Корнышев.

Вилкой подцепил кусок омлета. Увидев муху в тарелке, официант оцепенел.

– Старшего зови! – все так же внушительно потребовал Корнышев.

– Нет старшего! – доложил официант. – Будет через час.

Слишком рано. Утро. Спит еще начальство.

– Я зайду, – сказал Корнышев. – Через час. Будет разговор.

Поднялся из-за стола и вышел из кафе. Официант растерянно смотрел ему вслед. Про деньги даже не заикнулся.

А у Корнышева действительно денег не было. Последние сто рублей в кармане.

* * *

В первое мгновение, когда Святослав вышел из вагона на платформу, станция метро «Свиблово» показалась ему знакомой. Будто он узнал ее после многих лет, прошедших с последнего посещения. Но тут же поймал себя на мысли, что точно так же мог признать и любую другую окраинную станцию Московского метрополитена. Они все на одно лицо. Узкая длинная платформа. Колонны, как правило. Стены плиткой облицованы. Стандартный минимализм.

Здесь было два выхода. Корнышев замешкался, потому что не смог сразу вспомнить, в какую сторону ему идти. Кажется, тут была гостиница.

– Гостиница где? – спросил Корнышев у какого-то мальчугана. – В какой стороне?

Вопрос поставил мальчишку в тупик. Пожал плечами в ответ. Корнышев с нарастающим беспокойством озирался вокруг. В одном конце платформы он видел милиционера. В другом милиционера не было, туда Корнышев и направился.

Он поднялся наверх. И не узнал этот район. Ничего похожего. Здесь не было пятиэтажек, а стояли высотные дома. Они равнодушно смотрели на Корнышева глазами-окнами и тоже его за своего не признавали. Святослав пошел между домами, рассчитывая, что вот-вот его взгляду вдруг откроется знакомый уголок. Но это был настоящий лабиринт. Одинаковые стены цвета черепицы окружали Корнышева со всех сторон. Он заплутал и растерялся. Стремился сюда, чтобы найти подтверждение тому, что он – Корнышев; и в очередной раз не нашел…

* * *

Он думает, что он – Корнышев. И тот человек, который был его двойником, который жил в поселке Красный и который потом погиб, он тоже считал себя Корнышевым? Или он точно знал, что он – двойник? У него теперь не спросишь. Генерал Захаров говорит, что Корнышев – на самом деле никакой не Корнышев. Тот двойник и этот двойник. А может, еще кто-то был? Может, их много?

«Порой кажется, что все вы – это один и тот же человек!»

Так ему сказала медсестра. Та самая, которая ассистировала хирургу, лицом похожему на Луи де Фюнеса.

Кто это – «все вы?»

Только теперь смысл ее слов дошел до Корнышева.

Она таких лицом, как он, видела несколько? Кто их вообще выстругивал, этих похожих близнецов? Что за папа Карло? Этот, с лицом Луи де Фюнеса? Было бы логично. На одном руку набил, за другого принялся. Доктор говорил, что работает в специализированной клинике на Плющихе. Корнышев это слышал.

На Плющихе надо искать.

* * *

Святослав дважды прошел по Плющихе из конца в конец. Клиника пластической хирургии здесь была одна-единственная. Это облегчало поиски.

Любая из припаркованных перед входом в клинику машин стоила не меньше сотни тысяч долларов. Дорогое заведение. А Корнышев был одет совсем непрезентабельно: пообносился за последнее время, да и свежести его одежда не источала. Он запоздало подумал об этом уже внутри помещения, обнаружив, как изменился в лице охранник при его появлении. Но этого парня в строгом черном костюме сбили с толку свежие рубцы на лице Корнышева: это было клинике по профилю. Охранник видел подобное ежедневно, и получалось, что гость запросто мог бы быть их пациентом. Парень замешкался, это позволило Корнышеву его миновать, а дальше уже была обворожительная девушка за стойкой.

– Ваш доктор, – сказал Корнышев девушке. – Фамилию не помню… Похож на артиста французского… Лысый… Смешной… И делает вот так…

Корнышев повторил подсмотренный им жест. Так делал «Луи де Фюнес». Девушка едва заметно улыбнулась.

– Кирилл Львович? – полувопросительно произнесла она.

– Вот-вот! – поддакнул Корнышев.

– Пятый кабинет. Фамилия ваша как? – спросила девушка и протянула руку к стеллажам за своей спиной.

А на тех стеллажах были амбулаторные карты. Корнышев сообразил мгновенно.

– Не трудитесь, – сказал он. – Карта у него в кабинете.

Корнышев прошел по недлинному коридору. Возле пятого кабинета никого не было. Корнышев вошел в кабинет без стука. «Луи де Фюнес» был один. Сидел за столом. Поднял голову на шум открытой двери. Увидел гостя. И его лицо вытянулось. Корнышев стремительно прикрыл за собой дверь и даже запер ее на замок.

– Здравствуйте, Кирилл Львович! – сказал Корнышев. – Узнаете?

Опустился в кресло, и теперь они с доктором оказались лицом к лицу, их разделял только стол.

– Вы один? – почти шепотом спросил Кирилл Львович и посмотрел на дверь.

– Разумеется, нет, – соврал Корнышев.

Чем еще больше обескуражил доктора. Кирилл Львович никак не мог взять в толк, что происходит. У него была работа. Здесь, в клинике. Он всяким богатым людям делал красиво за большие деньги. А еще у него была вторая, тайная жизнь: в ней он выполнял всякие деликатные поручения и в глубине души гордился тем, что без его талантов и способностей никак не могут обойтись спецслужбы. Эти две его жизни, явная и тайная, никогда не пересекались. Он прежде себе подобное и вообразить не мог. И вдруг персонаж из его тайной жизни бесцеремонно вторгся в жизнь обычную… Было от чего растеряться.

Корнышев видел замешательство собеседника и решил ковать железо, пока горячо.

– Свою работу узнаете? – осведомился он и коснулся кончиками пальцев своего лица.

– А что, какие-то проблемы?! – взволновался доктор.

Он потянулся к Корнышеву, чтобы лучше рассмотреть лицо. И теперь они были совсем близко друг от друга.

– Сколько нас – таких? – спросил Корнышев.

– Что?! – дрогнул доктор и впился взглядом в Корнышева.

– Вот таких, как я… С таким лицом… Вы сколько видели людей?

Доктор закаменел.

– Сколько вы нас таких сделали, Кирилл Львович?

Доктор метнул взглядом в запертую дверь. Видимо, он никак не мог сообразить, действительно Корнышева кто-то сопровождает или гость пришел один. До сих пор такие, как он, были для Кирилла Львовича всего лишь материалом. Неким объектом, которому надо придать требуемую форму. Создать образ. А распоряжались тут совсем другие люди.