Кремлевское дело Бешеного - Виктор Доценко

— Немедленно выйди из машины! — приказал ему все тот же голос, в котором ощущалась тревога и который теперь показался ему знакомым.

Когда Савелий был наконец-то ГОТОВ услышать, он узнал, чей голос звучит у него в голове. Это был голос Христо Гранича.

Не задавая лишних вопросов, Савелий открыл дверцу, быстро вылез из машины и отошел от нее на приличное расстояние. Он ждал, что будет дальше.

В кармане его куртки запиликал вызов: кто-то звонил ему на мобильный. Как не вовремя! Сейчас Савелию не хотелось отвлекаться, но он знал, что без серьезного повода звонить ему не станут, ведь этот номер знали только самые близкие Говоркову люди. Он достал трубку и нажал кнопку связи.

— Савелий, здравствуй! — услышал он взволнованный голос.

Звонил Христо Гранич.

— Здравствуй, брат! — откликнулся Савелий. — Я рад тебя слышать! Но мне показалось… Это не ты сейчас?..

— Да, это был я. — Голос Христо был по-прежнему каким-то непривычно встревоженным. — Пожалуйста, Бешеный, отойди подальше от своей машины, я тебя очень прошу!

— Уже отошел! — сообщил Савелий. — Да что случилось? — спросил он, все еще не понимая тревоги своего брата по Посвящению.

— Только что Би-би-си со ссылкой на агентство «Рейтер» передало сообщение о том, что у вашего Президента опять возникли серьезные проблемы со здоровьем. Я подумал о тебе: не связано ли это с твоей поездкой в Европу? Но как только я представил тебя, мое Знание стало мне подсказывать, что и над тобой нависла огромная опасность. Я настроился на твою волну и увидел, что ты сидишь в машине, которую окружает большое темное энергетическое поле… У меня не было времени возиться с телефоном, и я крикнул тебе, чтобы ты остановился. Ты сам знаешь, как трудно поддерживать контакт на расстоянии, поэтому, убедившись в том, что ты вышел из этого темного пятна, я связался с тобой более простым способом.

— Спасибо тебе, Христо! Но почему Я ничего не почувствовал? — удивился Говорков.

— Наверное, ты сейчас переполнен другими заботами и у тебя не остается ни времени, ни сил на что-либо другое, — предположил Гранич.

— Да, возможно, ты прав. У меня действительно сейчас голова забита проблемами. А как ты думаешь, что из себя представляет это темное пятно, которое ты видел? — спросил Савелий.

— По-моему, оно как-то непосредственно связано с твоей машиной. Ее обязательно надо тщательно осмотреть. Во всяком случае, на ней сейчас передвигаться нельзя, это очень опасно, в этом я твердо убежден!

— Опасно конкретно для меня или вообще?

— Думаю, что для тебя в первую очередь. Я уверен, что кто-то сел тебе на «хвост», будь осторожен!

— Еще раз спасибо за предостережение, Христо, — поблагодарил Савелий, — я, кажется, действительно слишком увяз во всех этих делах и забыл обо всем остальном, не говоря уже о собственной безопасности.

— Это как-то связано с тем, что ты делал в Европе? — осторожно спросил Христо.

— Да.

— И как идут дела?

— Проблема пока не решена, — уклонился от разговора на эту тему Савелий.

— Желаю, чтобы у тебя все получилось. Помни, брат, я всегда в тебе!

— А я в тебе! — откликнулся Савелий. — Ну, будь здоров!

Гранич отключился от связи. Савелий, стоявший на противоположной стороне дороги, посмотрел на свою машину уже другими глазами — глазами человека, обладающего силой Знания. Как будто рентгеном, он прощупывал весь ее корпус, постепенно переходя от крыши «жигуленка» к приборной доске, мотору, креслам.

Ничто не ускользнуло от его взора: Савелий увидел несколько миниатюрных трещинок в корпусе, незаметных обычному взгляду из-за слоя ржавчины и краски; в моторе пригорел один клапан, подтекал масляный фильтр — но все это не представляло особенной опасности, о которой его предупредил Гранич. И только когда Савелий «увидел» небольшую коробочку, прикрепленную к днищу автомобиля аккурат под водительским креслом, он понял, что нашел то, что искал.

Говорков сконцентрировался до предела, собрал в себе большой заряд энергии и послал его в сторону замеченной им коробочки. Он внутренне почувствовал, как в ней что-то хрустнуло и исходящая от нее темная волна опасности тут же исчезла.

Теперь уже ничего не опасаясь, Савелий уверенно подошел к машине. Он нагнулся и, протянув руку под днище, сорвал с магнитной присоски безопасный уже заряд. На таймере компактной, но мощной мины (такие магнитные мины находятся на вооружении диверсионных спецподразделений ВДВ) замерли две красные цифры: 37. Если бы Савелий не смог или не успел уничтожить своим энергетическим зарядом электронику таймера, то через тридцать семь секунд его форсированные «Жигули» превратились бы в горящую груду металлолома.

Говорков достал мобильный и предупредил Рокотова о своем возможном опоздании, не вдаваясь особенно в подробности.

Он рассказал Константину о попытке покушения на него уже при встрече. Какое-то время они обсуждали, кому именно понадобилось избавиться от Савелия, и пришли к совместному выводу, что это в первую очередь нужно членам «семьи».

Но как Савелий попал под их прицел? О том, что о его роли мог кто-то проболтаться, не могло быть и речи. Значит, оставался второй вариант — разного рода технические способы слежки. Савелий вспомнил, как он общался по телефону (пусть и по спецсвязи) с Фадеевым: этого было достаточно, чтобы его засечь. Понял Савелий и то, что Фадеев тоже находится под плотным наблюдением президентской «семьи», которая, по всей видимости, смогла засечь и его роль в истории с возвращением в Россию денег, похищенных «семьей».

— Давай махнемся машинами! — предложил Константин. — Бери мою «семерку», а я возьму твою старушку и помотаю твой «хвост» по городу. У тебя тем временем появится свобода и возможность заняться своими делами.

— Ты что, не понимаешь, что это опасно? — возразил Савелий. — Ты же прекрасно заешь, что обнаруженная бомба не случайность. Это может означать только одно: уже поступил приказ о моей ликвидации! А значит, на первой неудаче не остановятся и захотят во что бы то ни стало довести свое дело до конца. Теперь на моей машине будто проклятье висит: все, кто к ней прикоснется, автоматически попадают в зону смертельного риска.

Константин Рокотов, по молодости лет, недостатку опыта и азартности характера, наотрез отказывался принимать во внимание доводы Савелия, ему казалось, что старший друг излишне драматизирует ситуацию.

— Вряд ли они будут дважды бить по одному и тому же месту, — беззаботно улыбнулся он, — второй снаряд в одну воронку не падает, ты же знаешь! Я просто оттяну у них время, для того чтобы ты смог принять все необходимые меры безопасности.

Савелий понимал, что в словах его есть свой резон, но в душе у него что-то противилось этой идее, он каким-то глубоким внутренним чутьем улавливал, что желание Рокотова взять «огонь на себя» может добром не кончиться.