Плохой день для Али-Бабы - Крэйг Шоу Гарднер

— Клянусь, это было похоже на голос разбойника, — настаивал погонщик верблюдов, — и причем разбойника знакомого.

Похоже, прыжки Али-Бабы не возымели желаемого эффекта.

— Несомненно, — слабо выдавил он, — ты ошибся.

Все шло из рук вон плохо. Он ни на шаг не продвинулся в деле Рефинансирования Караванов. Вместо несметного количества золота, которое хотел получить главарь их шайки, единственное, что видел до сего момента Али-Баба, — несколько монет из кармана одного из этих людей. И тогда дровосек спросил в отчаянии:

— Вы не берете блюдо. Что же тогда мне вам дать?

— Вопросы здесь задаем… — начал погонщик верблюдов, похоже забывшись. — Прошу прощения. Лучше повтори еще раз этот фокус с корзиной!

Касим молчал.

— Наверное, — предложил один из торговцев, — надо бросить внутрь еще что-нибудь. Что-нибудь побольше, вроде тыквы, которыми у нас набито бесчисленное множество мешков. Быть может, это подействует еще лучше!

— Тыквы? — отозвался Касим куда громче, чем требовалось. — Здесь вам никакой не фокус! Здесь я, я весь, и это на время мой дом, и я не потерплю, чтобы мне на голову бросали всякую дрянь!

Но прежде чем они успели до чего-нибудь договориться, издалека, из-за гребня, послышались громкие крики.

— Кажется, на нас напали, — заметил погонщик верблюдов.

Али-Баба обернулся и увидел, как уцелевшие из сорока разбойников верхом на своих черных как смоль конях скачут по пескам.

— Ты подал сигнал! — вскричал атаман, скачущий впереди. — Пришло время грабить!

— Разбойники! — завопили караванщики, мечась между верблюдами. — Разбойники!

Все это дровосек видел. Но ему казалось, что стенаний, мольбы и всяческих страданий, которыми сопровождаются подобные сцены насилия, как-то маловато и вопли эти как будто были заранее отрепетированы. И никто из всего каравана даже не обнажил меч — все, казалось, ударились в бегство, и опять-таки они не бегали бессмысленно кругами, как обычно бывает, но разбежались в двух строго определенных направлениях, в разные стороны от каравана, словно хотели, чтобы разбойники без помех въехали прямо в его середину.

Почему-то у Али-Бабы было ощущение, что на самом деле здесь происходит совсем не то, что кажется.

— Где золото? — требовательно спросил предводитель разбойников, осаживая коня перед Али-Бабой.

— Думаю, тебе про это лучше знать, — ответил дровосек, оглядываясь на караванщиков, исчезающих за своими верблюдами.

— Теперь не время для болтовни! — возгласил Разбойник Номер Один. — Время лишь для золота!

Али-Баба был сыт всем этим по горло. Не для того он провел всю свою жизнь в честных трудах, чтобы подобный человек унижал его.

— Может, я и смог бы раздобыть это твое золото, если бы не ваша преждевременная атака!

— Как преждевременная? Мы напали по твоему сигналу!

— Это был не мой сигнал, — воинственно заявил Али-Баба.

— Это был мой сигнал! — воскликнул Касим, на этот раз становясь на сторону брата. — Я не желаю, чтобы мне на голову бросали всякую всячину.

— Ах, так? — завопил главарь, найдя новый объект для своего гнева, заключенный в корзину. — Я не потерплю такой наглости, что бы там тебе ни бросали на голову. Я саму эту твою голову выброшу! Я разрублю твои куски на куски!

Но Касим был даже еще более зол, чем Али-Баба.

— Что ты суетишься? — насмешливо поинтересовался он. — Из этого твоего плана все равно ничего не выйдет. Они знали, что мой брат разбойник, с того самого момента, как их глаза впервые увидели его!

— Вот как? — удивился Разбойник Номер Один, словно прежде это даже не приходило ему в голову. — Значит, черные одежды в данном случае — помеха? — Видимо, эта мысль настолько противоречила всему, что составляло основу его жизни, что главарь, похоже, был потрясен. — Кажется, пора созывать совет.

Али-Баба воспользовался тем, что главарь на время оставил его в покое, чтобы осмотреться. В данный момент он не мог разглядеть среди окруживших их верблюдов ни одного человека. Может, эта тема будет поважнее для обсуждения?

— Я извиняюсь… — начал было он.

— Совет! — немедленно завопил Разбойник Номер Два. — Совет! Со… — Он разом умолк, заметив взгляд своего предводителя.

— Программа Рефинансирования Караванов не работает! — кратко резюмировал Разбойник Номер Один.

Тут вперед вышел разбойник, которого прежде звали Ахмед.

— Возможно, нам нужно подойти к делу иначе, — предположил он. — Про сорок разбойников известно слишком многим.

Главарь, казалось, обиделся, несмотря на то что совет был в разгаре.

— Нас все боятся!

— Об этом я и говорю, — подтвердил Ахмед. — И как нам теперь убедить этих людей принять нашу программу? С теми, кто нас боится, вести вежливые беседы не получится!

Атаман нахмурился:

— Все эти тонкости — дело слишком сложное. Я должен это обдумать. Но это же совет! Лучше обдумаем это все вместе!

— Быть может, — вступил Гарун, воодушевляясь, — мы сможем извлечь некий урок из моей прежней жизни в высших слоях общества. Вместо того чтобы нападать на караваны, мы можем сделать так, чтобы караваны сами приходили к нам. Потом, в качестве первого шага по изменению нашего имиджа, открыть сеть Разбойничьих Караван-Сараев, подавать холодную розовую воду и маленькие пирожные…

Дальнейшим планам помешали ужасные, леденящие кровь крики, и на разбойников накинулась добрая сотня людей в белых одеждах.

Глядя, как сто человек размахивают ятаганами, Али-Баба подумал, что именно об этом и хотел поговорить, однако подозревал, что теперь, пожалуй, уже слишком поздно.

— Мы окружены! — сообщил первый среди разбойников всем, кто не удосужился это заметить. — Но мы без боя не сдадимся!

Человек, которого Али-Баба принимал за погонщика верблюдов, откинул голову и рассмеялся:

— Попробуйте — и вам конец! У нас бойцов втрое больше вашего! И все мои люди умеют обращаться с оружием!

— Да, это так, — признал Разбойник Номер Один, мельком взглянув на Али-Бабу. — Но мы будем сопротивляться!

— И я еще не представил вам наших лучников, — продолжал человек, которого больше никак нельзя было считать погонщиком верблюдов. Люди за его спиной расступились, являя взглядам дюжину вооруженных луками мужчин в ослепительно-белых одеждах. — Так что мои лучники могут при желании перестрелять всех разбойников, а твоим людям до нас не добраться!

— И это верно, — подтвердил Разбойник Номер Один. — Но когда ты возьмешь нас в плен, мы сможем переругиваться сколько нам угодно!