Хроники Темного Универа. Начало - Саша Готти

– Итак, янвология изучает янв, самое близкое к нам подпространство. Янв – это сокращение от слов «я-не-виден», хотя в разных местах это называется по-разному. У нелюдей, живущих в Америке, это называется invize, на севере – затень, на юге – памороч. Что же такое – янв? Это ближайшее к земле подпространство, которое используется нелюдями для того, чтобы ходить по земле незаметными для людей. Ведь, как известно, у нас в темноте глаза светятся, и темные очки – не спасение. Они могут упасть, разбиться, их могут с нас сорвать, в конце концов… Не будь янва, мы не могли бы в темное время суток ходить по земле, а сидели бы где-нибудь в глухих лесах.

Янв настолько близок к земле, что полностью повторяет ее: каждый дом, каждый предмет, каждую мелочь… Только вот изменения в нем происходят не так быстро. Вот сдвинули вы стол в своей комнате, который лет десять на месте простоял, – так в янве вы будете видеть его тень еще много-много лет, пока он не забудет. Тень будет все прозрачнее с каждым годом, пока не исчезнет. К тому же он в некотором смысле помнит прошлое – например, если зайти в янв этой аудитории, можно увидеть на стене часы, которые упали и разбились лет десять назад.

Влада принялась вертеть головой по сторонам, оглядывая стены, будто могла увидеть эти часы. Григо Бертович с усмешкой глядел, как многие студенты делали то же самое.

– В янве живут те существа, которых приручили вампиры, – продолжал лекцию тролль, расхаживая туда-сюда перед аудиторией. – Это всем вам хорошо известные подконтры. Они выходят оттуда только по зову своего хозяина, а потом, выполнив задачу, возвращаются обратно. Кстати, некоторые студенты-вампиры, еще не входящие в янв, умеют вызывать оттуда своих слуг. Что же, это похвально. Ну и стоит напомнить, что, если нелюдь находится в этом тайном пространстве, другие нелюди его видеть и слышать не могут, если сами туда не зайдут.

– Туда сложно заходить? – Арман поднял руку. – Почему самостоятельно нельзя научиться этому?

– Видите ли, Арман, заходить туда достаточно просто, если уметь, – улыбнулся декан Троллиума. – Можно даже с перепугу туда убежать, бывали случаи среди студентов… Вопрос в том, что там новичкам трудно удержаться, потому что янв сложен и непостоянен. Его законы надо изучать, ходить в нем тоже надо учиться, как учатся люди, к примеру, водить машину. Например, в янве мы не можем взять в руки ту вещь, которую легко берем в обычном мире, не сможем просто так открыть ни одну дверь. Как ходить в янве, открывая двери, – этому посвящен целый семестр на четвертом курсе. Все достигается практикой и умением. Я даже знаю одного бывшего студента, который водит машину по янву, представьте себе.

– И кто он? – поинтересовался Арман, приподняв, как обычно, в холодном удивлении одну бровь.

– Крутые янверы всегда были на каждом выпускном курсе, – заметил декан. – Кто знает, Арман, может, и вы станете таким. Но самый умелый янвер, которого я видел, – это выпусник МУНа Алекс Муранов. Вы все его, конечно, знаете.

– Пройдет лет триста, и все мы будем жить в этом самом янве, – загудел голос Дима Моргана. – Все наши древние предки там сидят в уединенных местах. Мне отец рассказывал, что наш прадед, которому шестьсот лет, живет в янв-Лапландии, где-то в тундре…

– Верно, – согласился Григо Бертович. – Чем старше нелюдь, тем легче ему находиться в янве, и тем неохотнее он оттуда выходит. Как наш уважаемый ректор мор Эрих.

– А Тьма, которая обрушилась на наш мир триста лет назад, откуда она взялась? – спросил Арман. – Из янва, что ли?

– Этот вопрос не изучен и не относится к янвологии, – строго остановил его Григо Бертович. – Скорее, это касается физики темной материи или… или же истории нечисти. Ведь, кроме воспоминаний, никаких других сведений о Тьме нет.

– Да как же, к истории, – проворчал Арман. – Этот Венго толком ничего не рассказал, откуда все это взялось и куда ушло. Тоже мне, преподаватель…

– Он не может знать то, чего не знает никто, – остановил Армана Григо Бертович. – И это не в компетенции историка. Есть еще вопросы?

– А люди в янв совсем не могут заходить? – спросил Отто, кусая карандаш.

– По своей воле – нет, – ответил декан. – Люди могут случайно провалиться туда, если попадутся в ловушку, расставленную кем-либо из нечисти. Человек, оказавшийся в янве, испытывает сильнейший ужас, панику, после чего его выкидывает назад, он полностью теряет память и даже может не вспомнить свое собственное имя.

– Ну вот, и еще один бесполезный для меня предмет, дальше теории можно не изучать… – пробормотала Влада, открыв тетрадь в клеточку, подписанную «Янвология» и начав рисовать на первой странице темных сущей в балетных пачках, которые плясали вокруг Мрачнюка.

– Эй, крошка, прогуляемся в янв? – подмигнув Владе, хохотнул Отто с соседнего ряда, а та в ответ показала жест, которому ее почти неделю учил Егор.

Тролль утверждал, что это самый приличный из неприличных жестов, который может позволить себе показать девчонка троллю, чтобы тот отвалил. Выглядело это как перекрещенный указательный и средний пальцы, направленные на источник раздражения.

– Нет-нет, Отто, насчет Огневой вы будете разочарованы, – заметив, как Йорг показывает в ответ кулак, продолжал Григо Бертович. – Есть очень редкие люди, у которых имеется наследственный дар видеть и ловушки, и нелюдей в янве. Эти люди – маги, ванхельсинги, ведьмы… Ну, вероятно, не будь у семьи Венго этого дара, они не смогли бы столько веков подряд воевать с нами, ведь чуть что – и нечисть пряталась в янве, исчезая из поля зрения людей. А ванхельсинги продолжали нас видеть, и никуда от них было не скрыться. Когда великий тролль Энгор был свергнут с трона, он сначала исчез в янве и почти сбежал от преследователей, если бы не ванхельсинги Венго. Они-то и указали на ту пещеру, в которой он прятался.

– Что? – оторвавшись от рисования хоровода сущей, громко переспросила Влада. – Так Энгора преследовала семья Венго?

– Увы, это так. Семья Венго помогла разоблачить тролля и свергнуть его с трона.

Владе вдруг стало почему-то стыдно и неприятно, будто она сама что-то плохое сделала всем Бертиловым, включая даже огромную Эмму, мать Егора. Она обернулась со сконфуженным видом, но на лице тролля не было и тени обиды. Он даже хихикал в кулак за ее спиной, разглядывая рисунки в ее тетради.

– Егор… – прошептала Влада, виновато глядя на тролля.

– Чего? – Он поднял на нее зеленые глаза.

– Ты сердишься на меня? На Огневых… то есть на Венго?

– Я вас всех люто ненавижу, темноглазка, – с трагизмом произнес тролль, сделав круглые глаза. – Не попадайся мне в темном коридоре, я буду мстить. Насыплю тебе в суп кило соли…

Влада отвернулась с облегчением. Когда Егор начинал нести ерунду, это было нормально. Вот если бы он на полном серьезе стал отнекиваться – это было бы гораздо хуже.

– Так Огнева видит янв? – раздраженно переспросил Арман. – Она же из этой семейки, но что-то мне не верится.