Переводчик - Александр Шувалов

По дороге Бацунину помогли переодеться. Минут через двадцать неброский фордовский микроавтобус остановился на одной из тихих улочек Юго-Запада столицы.

Из него вышел джентльмен в черном кашемировом пальто, накинутом поверх темно-серого костюма от «Бриони», сел в ожидающий его «Майбах» и уехал.

В свой офис на Белорусской он приехал вовремя, так как начальники его ранга не опаздывают никогда и никуда, а только, бывает, задерживаются. Персональный лифт вознес его на пятый этаж. Приветливо поздоровавшись с личным секретарем, вице-президент концерна «Росмед» прошел к себе в кабинет, снял и повесил в шкаф пальто, скинул пиджак и остался в любимой голубой водолазке в тон нордическим светлым глазам. Нажал кнопку интеркома:

– Анна Ивановна, будьте добры, распорядитесь насчет кофе.

– Сию минуту, Герман Константинович.

Вошедшую с подносом красну девицу Бацунин одарил белозубой улыбкой:

– Мариночка, вы, как всегда, неотразимы.

Девушка зарделась, стрельнула глазками в дорогого начальника и павой выплыла из кабинета.

Почему-то вдруг захотелось выпить. Он подошел к бару, достал бутылку водки и налил в стакан. До краев. Перелил его содержимое в себя и пошел как ни в чем не бывало пить свой утренний кофе с печеньем.

В двенадцать включил телевизор. Полуденные новости начались с сообщения о зверском убийстве на Ленинском проспекте. Герман с интересом выслушал сообщение об объявленном плане «Перехват», полюбовался фотороботом предполагаемого убийцы (похожего на Тома Круза и Бориса Моисеева одновременно), скрывшегося с места преступления на светло-зеленой «шестерке», со вздохом выключил ТВ и приступил к работе.

В эту ночь и все последующие он спал прекрасно, без кошмаров и всякой другой гадости, как будто из сердца вынули долго сидевшую в нем толстую иглу.

Неприятности, обрушившиеся на разнесчастную промышленно-финансовую группу, на этом вовсе даже не закончились. Продолжение последовало...

Поздно вечером двенадцатого числа зимнего месяца декабря, в четверг персонаж, известный читателю под красивым прозвищем Крысомоль, возвращался к себе домой на Варшавку. По дороге пришлось заехать в суточный универсам, так как горячо любимая супруга вторую неделю отдыхала в Турции, холодильник был пуст, а кушать очень хотелось...

Он вышел из лифта на площадке шестого этажа и направился к входной двери в свою квартиру. У распределительного щита возился какой-то тип в спецовке с надписью «Мосэнерго» на спине. Проходя мимо, Крысомоль без особого интереса спросил:

– В чем дело?

– А, – безразлично махнул рукой доблестный труженик, – ерунда, сейчас закончу.

И ведь действительно закончил, паршивец этакий. Как только жилец семьдесят второй квартиры открыл дверь, лжеэнергетик мигом оказался у него за спиной, сковал его движения жестким захватом и воткнул в шею иголку шприца.

Уколотый проснулся от телефонного звонка в мерзком, как когда-то в молодости, с дикого перепою, состоянии. Он валялся в собственной квартире на своем собственном диване раздетый и заботливо укрытый пледом, а телефон на столе надрывался, захлебываясь звонками, и, казалось, даже подпрыгивал. Кое-как поднявшись с дивана, он добрел до стола и, с третьей попытки уцепив трубку, поднес-таки ее к уху.

– Алло.

– Спишь, соня? Гляди, продрыхнешь все на свете. На часы-то глянь.

Он послушно посмотрел на часы. Ничего себе, без пяти минут полдень!

– Ну, – не унимался неизвестный собеседник, – а теперь телик включи, через пять минут по НТВ прикольные новости будут. Посмотри обязательно, тебе будет интересно, чао, засоня! – И повесил трубку, стервец.

Крысомоль послушно включил телевизор и ознакомился с полуденной программой новостей, как ему и посоветовали. Дальнейшие подробности жизни и деятельности этого персонажа неизвестны и неинтересны.

Когда зазвонил в районе полудня телефон, Лев Владимирович Кореньков, звезда юриспруденции и тонкий знаток лазеек в отечественном законодательстве, сидел у себя в кабинете, ломая голову над тем, куда, черт подери, подевалось все руководство фирмы (кроме него самого любимого) и что ему в этой ситуации делать.

Просмотрев и прослушав полуденные новости по совету наглого неизвестного, Лев Владимирович некоторое время оставался сидеть, положив на стол вытянутые руки со сжатыми в кулаки пальцами, как академик Павлов на портрете, глядя в никуда. Потом громко, неизвестно к кому обращаясь, произнес: «Не запугаете!» После чего встал, оделся и покинул кабинет.

Говорят, его видели в Израиле, паспортом которого он заблаговременно обзавелся. Живет себе тихонечко пенсионером в городишке под названием Эйлат у теплого Средиземного моря и сопит в две дырочки и негромко радуется жизни. Да и хрен с ним.

Заступившие на дежурство в захваченном у «Мосгорпродукта» заводоуправлении восемь бойцов частного охранного предприятия «Орлы России» в девять утра в пятницу тринадцатого числа сменены не были, что их изрядно удивило. Удивление усилилось, когда они не смогли связаться по телефону с главным офисом, и достигло невероятных размеров, когда в 11.30 вместо смены к ним на объект приехал наряд милиции, отнял у них оружие и всех к чертовой матери прогнал. Попробовавшего покачать права старшего группы слегка побили по спине и ниже резиновыми демократизаторами и увезли в околоток.

Остальным доходчиво, с легким матерком объяснили, что вооруженные лица из ЧОПа с аннулированной лицензией не являются частными охранниками на задании, а вовсе даже представляют собой группу лиц из состава незаконного вооруженного формирования, подлежащих уголовному преследованию.

Выходящим с территории завода бывшим «орлам», а ныне черт знает кому, набили морду мстительные заводские охранники, а идущие на смену работяги даже и не подумали их пожалеть.

Бывшего партийного вельможу, а ныне выдающегося государственника и советника при правительстве РФ Игоря Владимировича Игнатьева коллеги за глаза уважительно именовали Динозавром, и, уверяю, не только за преклонный возраст. При случае он мог быть не менее страшен и беспощаден, нежели его тезка – ископаемый хищник. Ходили разные слухи о попавших к нему на зубок. Как правило, судьбы этих бедолаг были весьма незавидны, и хорошо, если дело заканчивалось только изгаженной карьерой...

Казалось, Игнатьев был всегда. Он начал мелькать в аппарате ЦК еще в конце пятидесятых, в середине шестидесятых был переведен на Старую площадь в международный отдел, к концу семидесятых дослужился до одного из замов этого отдела. На этом его карьерный взлет и остановился, причем инициатором этого был сам Игорь Владимирович. Его вполне устраивал достигнутый статус – осуществлять общее руководство, иметь большие, почти безграничные возможности и в то же время ни за что конкретно не отвечать и, самое главное, не подписывать никаких финансовых документов.