Луиза Вернье - Розалинда Лейкер

— Ну? Что ты об этом думаешь?

Комната была обставлена богатой удобной мебелью, обитой шелком в зеленых, золотых и синих тонах, блестела палисандровым деревом и маркетри.[2]Через открытые двери виднелись и другие комнаты, без всякого сомнения, столь же роскошные, как и та, по которой блуждал сейчас взор Луизы.

Свет лампы, отражавшийся в большом зеркале, придал ее обнаженным плечам, выступающим из выреза нарядного платья, блеск полированной слоновой кости.

— Чье все это? — осмелилась спросить она охрипшим голосом, хотя уже давно догадалась, просто ее глубоко растрогало, с какой любовью был подготовлен этот сюрприз.

— Тебе нравится?

— Мне все здесь нравится, а этот вид из окна на парк днем, должно быть, еще великолепнее, чем ночью.

Он подошел к ней сзади, взял за плечи и притянул к себе.

— Все это наше с тобой. — Его голос вибрировал у нее в ушах. — Наше. Столько, сколько ты захочешь. — Он повернул ее лицом к себе, с нежностью взял за подбородок и посмотрел ей в лицо со всей нежностью и серьезностью. — Это — наш первый семейный дом.

Она молча кивнула, не находя нужных слов.

— Наверное, это лучшее жилье во всем Париже.

— Остается только дождаться, когда мне предоставят свадебный отпуск и узнать, сколько он продлится. Тогда мы назначим день свадьбы, и никто не сможет нам помешать. — Пьер подвел Луизу к глубокому креслу и сел, усадив ее к себе на колени. Она блаженно положила голову ему на плечо, и ее широкая юбка накрыла их, как огромным покрывалом.

Он с энтузиазмом стал рассказывать о своих планах, о свадебном путешествии. Ему хотелось провезти ее по длинной живописной дороге и показать замок в долине Луары, который однажды будет принадлежать им. Замок возвышается над красивейшей местностью, и там вокруг много удивительных мест, которые он хотел бы ей показать. Пьер научит ее ездить верхом. Все его сестры обязательно ее полюбят. А когда они покинут замок, чтобы возвратиться в Париж, то будут добираться очень медленно, наслаждаясь своим медовым месяцем. Луиза заметила, что, хотя он и упомянул мельком о своей матери, ее имя не фигурировало в числе тех де Ганов, которые с радостью примут ее в свою семью, но она промолчала. Когда придет время, она готова будет к любым испытаниям. А пока ей есть о чем позаботиться, они с Катрин должны переехать на эту квартиру как можно скорее.

Она выпрямилась, сидя у него на коленях.

— Только не проси, чтобы я обещала сделать это завтра или послезавтра. Мне нужно выбрать подходящий момент, чтобы рассказать о нашей помолвке Катрин. А уже потом попросить отпуск у Уорта.

Пьер не поверил своим ушам.

— Отпуск? Что ты хочешь этим сказать? Когда мы поженимся, ты больше не вернешься в ателье.

Луиза молча уставилась на него.

— Ты же не хочешь, чтобы я бросила все, к чему так долго стремилась в мире моды?

Он снисходительно ущипнул ее за бок.

— Когда ты станешь моей женой, у тебя не останется на это времени…

Она перебила его:

— Почти все ведущие портнихи замужем.

— Я в этом нисколько не сомневаюсь. Но этим женщинам приходится зарабатывать себе на жизнь. А у тебя будет совсем другое положение.

— Дело не в этом. Я ведь уже говорила тебе, что очень люблю работать с красивой одеждой. Я не смогу целыми днями бездельничать в доме, где слуги будут выполнять всю домашнюю работу. — И она в отчаянии развела руками, как бы пытаясь подчеркнуть свои слова.

Он, разумеется, не думал, что Луиза должна бездельничать, просто не сомневался в том, что она направит свою энергию в другое русло и будет проводить время так, как принято у женщин его класса, у которых в течение всего дня не бывает ни одной свободной минуты между приемами и визитами. Она еще не понимает, насколько непохожа будет ее новая жизнь на прежнюю, и ему нужно бесконечное терпение и выдержка, которые он показал за прошедшие месяцы.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива. Если работа в мире моды доставляет тебе радость, пусть будет так. Но я больше не позволю тебе на коленях подкалывать подолы женщинам, которые недостойны завязывать шнурки на твоих башмачках. Ты получишь повышение. Будешь занимать какой-нибудь ответственный пост и сама отдавать указания.

Луиза нагнулась и поцеловала его в лоб. Милый, ничегошеньки он не понимает. Тот, кто, стоя на коленях, подкалывает подол чьей-то юбки, унижает себя не больше, чем художник, который опускается на колени, чтобы довершить шедевр последним мазком кисти, или скульптор, который плашмя лежит на полу, доводя до совершенства постамент статуи. Для нее, как и для Уорта, красивое платье — это произведение искусства, само по себе не менее значимое, чем любое полотно в Лувре.

— Пусть пока все останется как есть, — мягко убеждала Пьера Луиза. — Я знаю, что, когда мы поженимся, мне придется привыкать ко многим переменам, и хотя я никогда не смогу отказаться от своей давней мечты иметь собственное ателье, ты и наша любовь будут всегда для меня на первом месте.

Он в этом не сомневался. Луиза никогда не дает необдуманных обещаний. Где-то в подсознании у него замаячила мысль, что он знает верный и надежный способ раз и навсегда отлучить ее от портновской среды. Когда у женщины появляются дети, она не может тратить время на что-то другое. Пьер снова притянул ее к себе и поцеловал так, что она забыла обо всем. Она страстно прижалась к нему и почувствовала, как он с нежной настойчивостью, которой она покорялась всем своим существом, стал вынимать у нее из волос шпильки…

Позже, когда они уже собрались уходить из квартиры, он накинул ей на плечи шаль, заключив в любящие объятия. Луиза инстинктивно поймала его руку, с нежностью поцеловала ее и прижалась к ней щекой.

— Подумать только, всего несколько часов назад я так боялась, — сказала она с блестящими от переполнявших ее чувств глазами.

Пьер вопросительно улыбнулся, убрав с лица выбившуюся прядь волос.

— Боялась? Чего ты боялась? Не меня, надеюсь?

Она покачала головой:

— Нет. Я испугалась, когда узнала, что ты — крестник императора. Я решила, что у тебя особая должность при дворе, которая требует императорского разрешения на брак со мной, и это меня очень испугало. Слава богу, теперь я знаю, что все хорошо.

— Все хорошо, милая. Отбрось все свои страхи. Это мне грозит опасность потерять тебя, пока я не надену тебе на пальчик кольцо.

— Оно уже надето, — мягко ответила Луиза.

Когда Пьер проводил ее до дома, то снова стал настаивать, чтобы она немедленно сообщила обо всем Катрин и как можно скорее переехала с ней на новую квартиру. Она понимала, что невеста придворного офицера должна жить в приличном районе и под благонадежной опекой, поэтому пообещала все побыстрее уладить. Просьбу предоставить отпуск в связи со свадьбой обычно удовлетворяли без промедлений. Пьер не стал говорить ей, что назвать ее настоящее место жительства невозможно, потому что, хотя это и не трущобы, но и не самый благопристойный район. Вообще-то браки до тридцати лет среди офицеров не поощрялись, но после двадцати пяти уже позволялись, и, если репутация невесты не вызывала сомнений, разрешение на помолвку давалось беспрепятственно.