Долина ужаса - Камли Брайт

прошло отлично. Слуги Безымянного Властителя приобрели еще двух опасных врагов.

И как ни хотелось беглецам поскорее отправиться в дальнейший путь, они все же решили не торопиться и еще немного побыть с новыми друзьями — ну, хотя бы два-три часа. Мало ли что могло случиться! Пусть уж лучше взбунтовавшихся кошек окажется не четыре, а хотя бы десять. Тогда они будут уже представлять по-настоящему грозную силу.

И вся компания зашагала к следующему приземистому зданию. А потом к следующему. Единственное, за чем следили беглецы, — так это чтобы вся процессия двигалась на восток, не отклоняясь в стороны. Иеро не переставал удивляться тому, сколько производственных линий, выпускающих чудовищных и опасных уродов, скрывалось на Великом Холмистом Плато. А ведь наверняка этот комплекс был не единственным! И вся эта нечисть валом валила в мир людей, и люди думали, что уроды рождены Смертью!

В одной из лабораторий создавались, например, существа, поразившие даже Дила и Риту, которые, живя на Холмистом Плато, навидались всякого. Беглецы и местные кошки, окружив последний в цепи автоклав этой лаборатории, долго стояли, не веря своим глазам и затаив дыхание. Неужели этот урод мог жить, как нормальные существа? Неужели он должен был вот-вот выйти на свет?

В автоклаве была всего одна зрелая тварь, вторая так просто не поместилась бы. При создании этого монстра генетики Безымянного Властителя использовали свой излюбленный прием, объединив морских и наземных животных. Трудно было сказать, кому принадлежало туловище твари — змее или гигантской миноге, или им обеим вместе. Это было нечто вроде черного гибкого бревна толщиной в ногу взрослого мужчины. Длину монстра было трудно определить, поскольку он свернулся двойным кольцом вокруг центральной части автоклава, — но что длина эта была никак не меньше шести-семи метров, сомневаться не приходилось. Кое-где «бревно» покрывала сверкающая серебряная чешуя, кое-где виднелась темно-зеленая чешуйчатая кожа. На спине виднелось нечто вроде плавников… но когда монстр приподнял один из этих «плавников», оказалось, что это длинные, острые и с виду очень твердые иглы, как у дикобраза. Хвост тоже представлял собой веер игл, расположенных в горизонтальной плоскости. А когда Иеро, пройдя от одного смотрового окошка к другому, отыскал голову урода, он просто ахнул, — потому что на него уставились человеческие глаза, опушенные длинными густыми ресницами, с нежными розовыми веками… но сидели эти печальные и умные глаза глубоко под чудовищно выпирающими надбровными дугами, над которыми совсем не было лба… вместо него красовалось нечто вроде кокошника из тонких острых рогов, длинных, сидящих близко друг к другу… Иеро насчитал их двенадцать штук. Сразу за рогами начинался воротник из узких роговых пластинок, прикрывающий шею монстра. Урод продемонстрировал зрителям, как он умеет поднимать этот воротник и складывать его на спину, а также щелкать пластинками воротника… похоже, пластинки имели острые края. Во всяком случае, священник не рискнул бы приблизить руку к этому «украшению». И еще на боках урода в нескольких местах красовались шишковатые костяные наросты красно-бурого цвета. Каково было их назначение — никто, естественно, не знал. Лэса предположила, что в наростах скрываются ядовитые железы, и все согласились, что такое вполне возможно.

Невозможно было понять, есть ли у монстра ноги или лапы. Он мог поджать их под себя, так что они оказались просто не видны, — а мог и передвигаться на брюхе, как змея. Наконец охваченная любопытством Лэса постучала в окошко автоклава, надеясь рассердить монстра и заставить его двигаться.

Затея вполне удалась, и священник тут же решил, что лучше бы ему обойтись без зрелища конечностей твари Безымянного.

Потому что тварь ходила на руках. На человеческих руках…

Рассерженный тем, что кто-то осмелился нарушить его покой, монстр заворочался и приподнялся… и все снова ахнули от ужаса.

Под брюхом черно-зеленого «бревна» шевелились десятки крепких, мускулистых рук, росших из чуть более светлого брюха монстра, как положено любой руке расти из плеча. Руки сгибались в локтях, и монстр приседал. Руки выпрямлялись — и монстр поднимался. Длинные острые ногти скребли по днищу автоклава, а потом урод вытянул вверх переднюю часть туловища, и скрюченные пальцы заскребли по стеклу, как раз напротив Горма. Медведь отшатнулся, фыркнув от отвращения.

— Ох, ну и гадость! — возмущенно передал он. — Кто только мог додуматься до такого?

— Да уж тут выдумщиков достаточно, сам видел, — отозвалась Рита. — А этот гад должен ловко ползать и по деревьям, и по скалам, и по стенам! И шкура у него наверняка такая, что ничем не прошибить. Отличный воин! Я думаю, его даже выпускать не стоит. Просто отключить питание, и все.

— Ну, нет! — возразил ее брат. — Наоборот, выпустим! Представляешь, каково жабам достанется от такого?

— А если он набросится не на жаб, а на вас? — напомнил о другой возможности молодой эливенер. — Что будете делать? От него, как сами видите, ни на дереве, ни на стене не укроешься!

— Он не набросится на них. Он ненавидит жаб, — внезапно вмешался в разговор Клоц.

— Откуда ты знаешь? — сразу насторожился Иеро.

— Я его слышу, — спокойно ответил лорс.

Глава 9

Все в полном недоумении уставились на огромного черного лорса, а он спокойно кивнул большой лохматой головой, и гигантские разветвленные рога качнулись в изысканном поклоне.

— Я его слышу, — повторил Клоц. — И не только его. Но до сих пор не был уверен. До меня доносились какие-то обрывки чужих мыслей… ну, я сначала подумал, что это сторожа. А теперь… Он, — лорс взглядом указал на автоклав, — зовет нас, просит его выпустить… ему очень тяжело и больно, он понимает, что с ним сделали. И стремится отомстить. Его зовут Го.

— Замечательно! — всплеснул руками Иеро. — Просто потрясающе! И ты до сих пор молчал! Ну просто рога бы тебе обломать за такие штучки! Но почему никто больше его не слышит?

— Видимо, тут дело в каком-то внутреннем родстве, — предположил молодой эливенер. Он сунул руку за пазуху своего коричневого бесформенного балахона и достал висящий на серебристой цепочке экран ментальной защиты. На пластинке светилась красная точка.

— Но ты говорил, что экран должен вибрировать, когда рядом с нами находится источник сильного ментального излучения! — возмущенно передала Лэса. — А я ничего не почувствовала!

— И я тоже, — поддержал Лэсу медведь.

— И я, — растерянно сказал священник.

Эливенер повернул экран так, чтобы плоскость пластинки оказалась направленной на монстра, таящегося в автоклаве, — и рядом с красной загорелась синяя точка. Монстр был силен не только физически…

— Я не знаю, почему экраны не отреагировали, — признался брат Лэльдо. — В конце концов, это ведь не земная техника, мало ли что