Семья волшебников. Том 1 - Александр Валентинович Рудазов

прекрасный демонический принц. Как в манге.

— Это были неверные сведения? — заинтересовался ангел.

— Верные, но… это оказалась лишь одна грань его великолепного великолепия. А так много великолепия ни одна смертная женщина вынести не может. Да и бессмертная, поэтому я тут.

— Понятно, — чуть улыбнулся ангел.

Они еще немного побеседовали. Лахджа заверила, что сейчас у нее все хорошо, она счастлива и в помощи не нуждается. Да и чему тут теперь помочь? Она демон, да еще и плотский. Добровольно ставший демоном так легко не просветлеет. А плотские демоны еще и меньше подвержены изменениям, чем духи.

— Кстати, вы не представились, — откинулась на спинку стула она. — Меня вы знаете, а я вас нет.

— Паавали Партюлинтютар, — пожал плечами ангел.

— Вы… вы финн?.. — удивилась Лахджа.

— Был при жизни.

Лахджа хмыкнула. Нет, она знала, что ангелы, да и большинство других небожителей — это просто волонтеры из числа светлых духов, всякие праведники и просто ответственные люди, которые задарма пашут на благо общественности. Но в голове почему-то не умещалось, что этот белокрылый херувим, или кто он там в небесной иерархии, когда-то был простым крестьянином Паавали.

Хотя казалось бы — чем это отличается от нее самой, кроме некоторых деталей?

— Ну так что там насчет Сидзуки? — спросила она. — Мы нашли одну лазейку, но ее вряд ли кто сделает фамиллиаром. Да и она сама не захочет.

— Есть несколько универсальных рецептов, — ответил ангел. — В смертной жизни есть ряд обрядов, которые прочно связывают со смертным миром и, соответственно, могут разорвать связь с нечистой силой. Сейчас твоя Сидзука — не вполне живой человек, поэтому она не стареет и поэтому ее нельзя просто взять и вернуть домой. Волей своего господина она пребывает между живыми и мертвыми.

— Но она даже родила дочь.

— И это еще сильнее привязало ее к тому миру. Она ест их пищу, пьет их воду. Ложится с нечистью, которую называет мужем, и даже родила от нее дитя. И это длится уже двадцать лет. Теперь, если она хочет разорвать такую связь, ей придется переродиться.

— Взять новое имя! — догадалась Лахджа.

— Да. Провести ритуал, вкусить земной пищи и получить новое имя. Я очень рекомендую крещение.

— И этого хватит?

— Нет. Хватило бы с кем-то помельче, но ее супруг, как я понимаю, Князь Тьмы.

— Демолорд.

— Название не имеет значения. Отвязаться от такой сущности особенно сложно. Он мстителен, твой бывший муж?

— Не-е-ет… — с сомнением протянула Лахджа. — Главное, чтоб он не связал ее исчезновение со мной. Тогда, возможно, мстительность в нем не проснется.

— Тогда этот ритуал должен провести кто-то другой. Впрочем, ты и не подходишь, ты сама демон… пока что.

— Я не просветлюсь, — быстро сказала Лахджа. — Я все обдумала.

— Это ваше право, безусловно, — повторил ангел. — Каждый делает выбор сам. Передайте своей подруге, что она тоже должна сделать свой выбор. Ей нужно будет взять новое имя… обрядов много, подойдет крещение или… вы на Парифате?.. на Парифате есть аналог, его называют наречением. Не так эффективно, но… главное, не выбирайте колдовство.

— Почему? Мой муж — колдун. Он может…

— Ей нужна защита высших сил, а не земного волшебства. Даже не высших сил… нужен ритуал, в который верят и который разделяют миллионы. Но одного только имени будет недостаточно — она должна выйти замуж.

— Замуж?..

— Да, и не формально. Должны быть ритуалы, должно быть торжество. Должны быть свидетели и священник. Любые, кроме демонопоклонников.

— А потом можно развестись? — спросила Лахджа. — Главное, чтобы брак состоялся?

— Не все так просто. Брак должен обрести святость. Все эти сказки о чудесных поцелуях вам же знакомы?.. Брак должен быть скреплен… известным образом, только тогда печати ее нынешнего господина спадут полностью, и он лишится над ней власти. Это не сработало бы с демоном вроде вас, но со смертной должно получиться. Что же касается ребенка… с ним могут быть сложности…

— Дети моему бывшему безразличны, — заверила Лахджа. — Вряд ли он про нее даже вспомнит.

— Характерно для демонов, — согласился ангел.

— Но это точно сработает?.. брак, в смысле. Скрепленный известным образом.

— У вашего похитителя сработало, к сожалению, — вздохнул ангел.

— А… оу… Значит, найти священника… и жениха, — загнула два пальца Лахджа. — С первым-то проблем не будет, думаю, а вот со вторым… эм…

Она вспомнила про особенность Сидзуки и закручинилась. Нет, судя по тому, что она видела в Интернете, на Земле сейчас полно любителей такого… она даже полезла в браузер и невольно воскликнула:

— Да… как все изменилось за двенадцать лет…

— Асмодей вплотную занялся разрушением института брака, — понял ее ангел. — Люди на этом периоде развития особенно уязвимы и сбиты с толку. Но в жизни этого всего не так много, как в инфопространстве.

— Не думала, что этот жирдяй такой прогрессивный, — удивилась Лахджа. — Ладно, тогда я поищу дома. Наверняка и там есть любители… экзотики.

— Желаю удачи, — искренне сказал ангел.

Домой Лахджа вернулась с кучей покупок. В одной руке она несла генератор, в другой — сумку с ноутбуком, планшетом, наушниками, внешними дисками, микрокалькулятором и, на всякий случай, роутером. Она надеялась когда-нибудь все-таки найти способ создать аномалию… хотя бы через тот же кэ-узелок. Он пока что разлагаться не собирается.

Из Лимбо Лахджа вышла на дороге, к западу от усадьбы. Чуть-чуть промахнулась мимо поместья. Радостная после удачного шопинга и доброго совета светлого духа, она почти вприпрыжку шагала к дому… пока не запнулась на ровном месте.

— Что за… — пробормотала она.

Ноги будто прилипли к земле. Силясь преодолеть невидимый заслон, Лахджа заскрипела зубами.

— Да какого хера?.. — задергалась в разные стороны Лахджа.

Из-за изгороди поднялась седая голова.

— Ой, мир вам, соседка, — раздался сладкий-сладкий голос. — А что это с вами? Вы что, застряли? Ой, и правда. У меня же тут руны защитные, против барабашек поставил. Чтобы не озоровали, а то повадились малину мою воровать. А вы что, тоже застряли? Ай-яй-яй. Что ж делать.

— Так сними их, дед, — терпеливо посоветовала Лахджа. — Я как домой ходить буду?

— Ой-ей, что ж делать… да уж, видимо, никак.

Лахдже показалось,