Ёлка желаний - Валентина Сегида

– Так-так-так, откуда опять полезла жертва? Ирина Александровна, психотерапия чудес не отменяет, наоборот, учит видеть их в повседневности.

– Как я пойму, что это действительно он, если сейчас шарахаюсь от мужчин? Если никому не верю?

– А мы сейчас сделаем упражнение на доверие и я дам вам задание на дом.

– Да надоели задания, надоела терапия, весна в разгаре, я любви хочу.

На этом я закончила терапию с Леонидом Леонидовичем. Поняла, что перебор по осознанности и мне нужно переварить. Именно в таком настроении я наткнулась на объявление о прослушиваниях на популярную передачу. С тех пор, как я стала отслеживать конкурсы, а в некоторые даже отправила свои старые записи, они регулярно вылезали у меня в ленте в соцсетях. Я не очень рассчитывала на успех, но мне требовалось отвлечься. И я пошла. И я прошла первый этап отбора.

Второй тур должен был быть через месяц в Москве. И вот пять месяцев спустя я вышла из поезда на том же вокзале, но уже одна. Миша остался дома. Мне было очень страшно оставлять его одного на несколько дней. Это была самая долгая разлука в нашей жизни.

– Мам, но мне почти восемь, не надо со мной как с маленьким, – сказал Миша.

– Езжай спокойно, мы справимся, – сказал Костя.

– Не забудь на нервной почве все, чему я тебя учила, и покажи им там, – сказала Вера Павловна.

Мне не было страшно или тревожно. Я приехала покорять Москву, но не в восемнадцать, а в двадцать шесть. Я была уверена в себе и собиралась попасть в телевизор.

Меня никто не встречал, но я знала, куда идти. Я забронировала номер в гостинице, могла себе позволить. С тех пор, когда Костя вернулся в жизнь Миши, я смогла больше работать, а значит, и больше зарабатывать. И вообще как-то лучше дела пошли с деньгами.

Еще чуть-чуть, и наступит лето. Я шла по солнечной Москве и чувствовала себя счастливой.

Как я и предполагал, должность досталась мне. Десятого января, в первый рабочий день, на еженедельной планерке было жарко. Весь Роскосмос стоял на ушах. На каждом этаже шли жаркие обсуждения, за что отправлен на пенсию Потапов и почему на его место назначен я?

Ко мне в кабинет шли вереницей поздравляющие, я был счастлив. Эта должность изменила все. Я теперь мало находился в офисе, а все больше в исследовательском центре. Я увлекся новым и стал на шаг ближе к своей мечте. Я горел на работе, а новый проект занимал все мое время.

После назначения, когда совещание закончилось, Барышев попросил меня задержаться.

– Стране нужны молодые талантливые специалисты, но еще больше ей нужны просто неравнодушные люди. Сегодня твои возможности возросли, а значит и обязанностей у тебя стало больше. Я давно за тобой наблюдаю, помню твоего деда, я думал, ты еще слишком ветренный, хоть и положительный парень. А сейчас я вижу, что ты вырос, дед, светлая ему память, тобой бы гордился. Не подведи меня.

Я сидел в своем кабинете до самой ночи. Я хотел было собрать парней праздновать, но быстро передумал. Пять дней трезвости дались мне с трудом, но я держался и хотел продолжать. Значит не надо искушать судьбу и встречаться с друзьями.

Я хотел разделить с кем-то свою радость, но понял, что не с кем. Расстроился ли я? Нет. Мне было хорошо. Я предвкушал грядущие перемены и строил планы.

В девять вечера я получил поздравительную смс от Людочки. Я быстро оделся и пошел домой. В холле внизу все еще стояла елка желаний. Когда я проходил мимо, я заметил, что еще довольно много шаров на ней. И, поддавшись порыву, я снял все шары. Их было девятнадцать.

– Людочка, а не хотите ли со мной разделить радость и поработать Снегурочкой?

Людочка приехала и мы полночи с ней искали в интернете подарки. Сложнее всего было с желаниями-впечатлениями, как я их для себя назвал. Но я смог организовать и их. В итоге я подарил двух щенков, пять телефонов, три ноутбука, один синтезатор, два конструктора. Я организовал один полет на вертолете и две экскурсии на танковый полигон. Одна девочка плавала с дельфинами, другая сидела в первом ряду на балете, а третьей преподал урок вокала старший Меладзе. Я все это смог организовать, но в этот раз без съемок и скрытой цели. Я понял, что мне очень нравится дарить детям подарки, видеть их радость и быть для них волшебником.

Наш роман с Людочкой начался чуть позже, и он радовал нас обоих. Люда была моей ровесницей, имела подросшую дочь и знала себе цену. Ее устраивали наши нечастые встречи и полная конспирация на работе.

В один из летних вечеров, когда я был дома и занимался ничего не деланием, я увидел по телевизору Иру. Я переключал каналы в поисках чего-то про животных, чтобы втыкать под бегущих антилоп или летящего орла, и увидел ее в передаче на федеральном канале. Я бы никогда не узнал ее, если бы не платье. Мое платье. Сказать, что я удивился, это ничего не сказать.

«Ты в Москве?» – написал тут же я. Ответа не было, и тогда я решил позвонить.

– Привет, – услышал я сонный голос в трубке.

– Ты что, спишь? Рано же еще.

– Я живу по другому времени, у меня уже полночь.

– Прости, я увидел тебя в телевизоре и не совладал с эмоциями. Ты где?

– Я дома, утром прилетела. Программа в записи.

Ира зевнула, а я очень живо представил, как она это делает.

– Когда еще будешь у нас? Может, кофе попьем, поболтаем.

– Я буду через неделю.

– Тогда до встречи. Спокойной ночи.

– Пока.

Через неделю я встретился с Ирой в кафе.

– Отлично выглядишь, – сказал я. И это была чистая правда. Она была одела в джинсы и черную футболку, но при этом сияла. Ее волосы свободно развевались на ветру, и я вспомнил, как они могут щекотать нос.

– Ты тоже.

Ира обняла меня и села напротив.

– Как дела у Миши?

– Хорошо все, тьфу-тьфу-тьфу.

Между нами повисла неловкая пауза, как тогда, утром. Когда мы проснулись в одной постели и не знали, что сказать друг другу. Я понимал, что она останется, если я предложу, но я струсил. Я сейчас смотрел на нее и понимал, что, возможно, совершил главную ошибку в своей жизни.

– Ты изменилась.

– Благодаря тебе.

Разговор не клеился. Нам принесли кофе.

– Хочешь пирожное?

– Нет, я на диете, камера полнит. А я и так с перебором.

Мы выпили кофе, Ира рассказала, как живет. Но я не готов был с ней расстаться сейчас. Я заказал эклер и еще кофе.

– Почему ты не позвонила, когда поехала в Москву. Могла бы у меня остановиться?

– Зачем?

Действительно, зачем? Что-то странное происходило со мной, я привык убегать, а сейчас я понял, что она за мной не бежит. Она сидит и смотрит, как тогда, на кухне, когда я варил ей кофе и пытался сгладить неловкость омлетом. А сам ждал, скорее бы она уехала. Я так боялся, что она захочет остаться, что не увидел, что я сам хотел, чтобы она осталась.