Третий сын - Константин Ежов

– А где она? – заданный вопрос был слишком неопределёнен, но Белава догадалась, о ком это я.

– Ценой разрушения личности божественный вздох тебя спасла в конусе удара в твоём имении близ Владимира. К сожалению, ни жён, ни детей не смогла. С тех пор ты так и не завёл ни одной супруги. Хотя потомков у тебя сейчас и много, но это, скорее, вынужденно. Других способов передать твои особые способности нет.

– Эх, Иван, Иван, будь ты посмелей и решительней, давно бы встречаться начали, может, кого из семьи и спасти удалось. Неужели ты не догадывался, что мы с Ярмилой не из-за делать нечего с тобой возились? – заявила вдруг Кими.

Но почему-то окружающая действительность в этот момент стала меркнуть.

* * *

– Парень, вставай, к тебе родители прилетели, – этими словами Саддам заставил открыть глаза.

– Кто? – не понял я в первый момент смысла его слов.

– Родители. Из Крыма прилетели. На улице ждут, – пояснил он.

Какие, к едрене, родители? Какой Крым? Откуда они здесь, на Венере? Помещение разительно отличалось от дворцовой комнаты.

– Где я? – попытался я сориентироваться вновь.

– Где уснул, там и проснулся. Естественно, в холодной, – недоумённо объяснил мне Саддам.

– Где? – продолжил я тупить и дальше.

– Ох. Ну и тормознутые вы, силовики, после перегруза. Вставай, говорю, обед скоро, гости пришли, – начал он более оптимистично.

– Понял я, понял, – наконец шестерёнки в голове закрутились.

– Не уверен, – выразил он сомнение.

– Всё, всё, – проговорил я, ощупывая толстые доски полатей.

Однозначно не кровать, да и стены, окрашенные эмалью в унылый серый цвет, не намекали на дворец. Хочешь не хочешь, поверишь в реальность. Что за чертовщина со мной происходит? Идти пришлось на улицу, почему-то в помещение их не пустили. Судя по некоторой неустроенности, медный пояс с местной кутузкой не сочетался. Солнце, ярко светившее в зените, на выходе поначалу ослепило. Внутри-то был сумрак.

– Блин! Опять! – воскликнул я, разглядев того, кто приближался.

– Иван Вячеславович, остановитесь! Это не сон и не видение! То, что вы сейчас видите, реальность. Приносим извинения за допущенную оплошность, – проговорила идущая первой девушка.

– Какие гарантии, Белава? – не поверил я ей на слово.

– Никаких, – без особых эмоций ответила она.

– Кстати, чего это ты на вы перешла? – недоумённо поинтересовался я у неё.

– Видимся впервые, но можно и на ты, учитывая рассказанное тобой, – непоколебимо продолжила она.

– Что? – совершенно искренне изумился я её ответу.

Вот сейчас только она мне по ушам ездила, а тут…

– Как всё сложно! Давай всё это обсудим после твоей встречи с родителями, – как-то обречённо она сделала предложение.

Оно оказалось из категории – нельзя отказаться.

– Привет, сынок, – считай, одновременно с ней произнёс мой отец, почему-то покосившись с опаской на Дорогобудову, будто стараясь всеми силами не дать мне продолжить расспросы Белавы.

Честно говоря, вида он был совсем не впечатляющего. Чернявенький, низкого роста, больше смахивающий на какого-то цыгана. Слава богу, ни я, ни братья не пошли в него статью. Правда, старший в остальном вылитый он. Красавец! Девки на нём виснут… Пачками. Мне в этом плане не повезло. В эталоны мужской красоты почти ни одним боком не подходил. Как-то шибко среднестатистический. Ну, хоть не урод и не страшила. На среднем же природа оттянулась. И не скажешь, что без мозгов, просто вымахал тот ещё бугаина. Чем-то смахивает на Валуева лицом. Его улыбкой бандитов в сумерках до усрачки запугивать.

За отцом стояла девушка, кровь с молоком, как говорится. Хотя на лицо вполне средненькая. Сразу и не узнал. Точно! Дочь одного из его деловых партнёров. Помнится, он хвалился большими проектами, проворачиваемыми с ним. Только один вопрос возник. Чего она тут забыла?

А вот позади неё как-то неуверенно мялась моя мама. С возрастом сокрушающего воздействия на всё живое вокруг не поубавилось. М-да… По одному взгляду было понятно, почему батя так жилы рвал ради такой невесты. Хотя меня к таким пышным формам никогда особо не тянуло… В то же время как ценитель прекрасного не могу на это не обратить внимания. Слава богу, никакого декольте! И у девушки тоже. И даже юбки целомудренной длины. Даже по мелочам напрягаться не надо. Всё же родители знают мои проблемы и не усугубляют.

– Пап, а это кто с вами? – с ходу перешёл я в наступление.

Ну, не так чтобы очень, но не хотелось бы начинать с моего мямленья по поводу своего нахождения здесь. Не люблю выглядеть жалким. Тем более и повода нет, не рассказывать же, кому интерфейс начистил.

– Э-э-э. Как бы тебе сказать, сынок. Твоя будущая вторая мама, во! – как-то неуверенно начал он в ответ, а потом, похоже, сам своих слов испугался и даже голову в плечи втянул.

Что-то не припоминаю за ним какой-то робости. Иначе как бы он мамкиной руки добился. Там, по рассказам, такие орлы круги нарезали!

– То есть? – не сразу дошло до меня.

– Твой отец хочет сказать, что наконец решился сделать ей предложение, – добавила мама для особо непонятливых.

– Кхе-кхе. Просто кое-кто был сильно против и ставил отношения наших семей в шаткое положение, – ответил он ей.

– Постойте! Получается, у вас это давно? – удивлённо выдал я вслух, когда стала доходить реальная ситуация.

– Не без этого. Помнишь ту историю с ухом? – продолжил батя на, казалось бы, не связанную с этим тему.

– Ну да… – подтвердил я в ответ, недоумевая, к чему бы это.

– Так вот, не материна сковородка это была, а страстные ноготки теперь уже официально моей невесты, – выдал он как на духу и даже грудь колесом стала.

Вот, узнаю батю!

– Это как? – но вот суть сказанного никак не желала пробиваться к моему сознанию.

– Понимаешь, сынок, в некоторые моменты женщины порой себя не очень контролируют, – опять продолжил плести словесные зигзаги батя.

А я, значит, гадай, что он там имеет в виду? Хорошо, другая память есть!

– Нажрался, скотина похотливая, и пока я отвернулась… И ведь его партнёр меня специально отвлекал, сводник старый! – эмоционально прокомментировала это мама.

До меня наконец дошёл весь смысл отцовых слов. Хлоп…

* * *

– Говорила же, помягче с ним надо! А сама? Видишь, опять сознание потерял, болезный. И в кого такой только? – возмутился отцов голос.

Странно как-то отключился. Не до конца. Сейчас будто в воздухе парил, душном и вязком, отчего начало тошнить. Однако продолжал всё слышать.