Люби меня мертвым - Питер Джеймс

В благодарность Джоди поцеловала Ролло. Потом еще раз. Сказала, что он самый замечательный мужчина на свете. А Ролло ответил, что до сих пор не может поверить своей удаче. Такая красивая, умная, милая женщина, да еще и намного моложе, влюбилась в старого козла вроде него!

Джоди ответила, что ей всегда нравились мудрые, зрелые мужчины – еще с подросткового возраста. С ними она чувствует себя как за каменной стеной. А еще находит мужчин постарше – и в особенности Ролло! – безумно сексуальными.

Разумеется, Джоди не стала говорить, что гораздо большее возбуждение испытала, как следует полазив в Интернете и выяснив точный размер его состояния. На одном сайте писали, что Ролло продал собственную галерею на Корк-стрит за сумму, превышающую десять миллионов фунтов. Кроме того, он являлся гордым владельцем коллекции произведений искусства, одна часть которой находилась в его доме в Найтсбридже, а вторая – в Брайтоне. Стоимость коллекции оценивалась примерно в восемьдесят миллионов фунтов.

За такой куш Джоди готова была вытерпеть все, что угодно. Но, к счастью, после вызванного диабетом обморока Ролло еще не вполне оправился. Во всяком случае, либидо у него было совсем низкое. За все плавание Джоди пришлось лечь с ним в постель только один раз.

Но терпеть осталось недолго – Джоди уже продумала план во всех подробностях. Индия известна как страна, на территории которой водится множество ядовитых существ. Включая то, которое особенно интересовало Джоди.

Понедельник, 2 марта

Когда у Роя Грейса было все благополучно, он сразу начинал волноваться, что дела идут слишком хорошо и долго такая идиллия продлиться не может. Во всем существует баланс. Если есть инь, должен быть и ян. В таких случаях Грейс частенько вспоминал цитату Антона Сэйнт-Маартена: «Тот, кто не познал морозной, темной зимы, не сможет по-настоящему насладиться теплом солнечного летнего дня».

Эти слова пришли Рою Грейсу на ум, когда он, одетый в спортивный костюм и кроссовки, выходил из задней двери коттеджа. Было еще совсем темно. Впрочем, чего еще ожидать в начале седьмого утра? Вдыхая свежий, прохладный деревенский воздух, Рой Грейс включил налобный фонарик, потянулся и отправился на пробежку.

Хамфри радостно залаял и принялся весело подпрыгивать, стараясь вытащить красный теннисный мяч из специального приспособления для метания мячей, которое хозяин держал высоко над головой.

– Подожди немного, ладно?

В ответ Хамфри залаял.

– Тише, Ноя разбудишь, а он ведь, если проснется, опять не заснет! Ну и попадет же нам тогда от его мамы! Сейчас выйдем погулять, тогда и поиграешь.

Между тем уже понемногу начало рассветать. Идя по покрытой инеем влажной траве неподстриженной лужайки, Грейс поравнялся с курятником. В свете фонарика он увидел, как все пять их кур рядком сидят на крыше. Отчего-то у них сформировалась привычка ночевать именно здесь.

– И что вам внутри курятника не спится? Там тепло, – укоризненно произнес Грейс, гадая, сколько яиц ему сегодня удастся найти.

До чего же ему нравилась загородная жизнь! С самого дня переезда Рой удивлялся, как идея перебраться сюда не приходила ему в голову раньше. Коттедж они с Клио купили сразу после Рождества. Из-за раненой ноги Рой смог провести здесь безвылазно почти весь январь, помогая Клио обживаться в новом доме.

На прошлой неделе она снова вышла на работу. За Ноем в отсутствие Клио присматривала няня, приятная в общении и весьма компетентная молодая калифорнийка Кейтлинн Дефелайс, которую они нашли в результате тщательных поисков.

Грейс еще не привык к тому, что в доме теперь постоянно находится посторонний человек, а значит, нужно все время помнить – беззаботное время, когда можно было разгуливать голым или в одних трусах, закончилось.

Клио была очень рада снова вернуться на службу в морг. Сына она очень любила, но в последнее время ей было трудно усидеть на одном месте. Клио было тяжело постоянно находиться в четырех стенах уединенного коттеджа, а труд домохозяйки однообразен и зачастую неблагодарен. Клио скучала и по работе, и по обществу взрослых людей. Вдобавок на домашние дела, которые до рождения Ноя занимали несколько минут, теперь требовались часы.

Открыв калитку, Грейс вышел в большое пустое поле, где местный фермер любезно разрешил соседям гулять. Бросив Хамфри мяч, он подумал, до чего же приятно гулять с собакой, не нагибаясь каждый раз, когда надо убрать в пакет то, ради чего, собственно, затевается прогулка.

Установив на часах таймер, Грейс начал с быстрой ходьбы, а через несколько шагов перешел на рысцу и стал пересекать восьмиакровое поле. По пути Грейс прислушивался к своим ощущениям – не начнет ли беспокоить правая нога? Несколько раз он останавливался и снова бросал Хамфри добросовестно принесенный мяч. Наконец Грейс добежал до дальнего края ограды и остановился рядом с тем местом, где находились ступеньки, по которым можно было перелезть на другую сторону. Псу они, конечно, не требовались – Хамфри благополучно проскочил снизу, и они продолжили пробежку на другом поле, таком же пустом, как и предыдущее. Достигнув десятиминутного лимита, на котором настаивала физиотерапевт, Грейс послушно замедлил шаг.

Уже почти рассвело, и он выключил фонарик. Грейс обернулся к дому, который с такого расстояния казался маленькой точкой. Их прямоугольный коттедж находился на небольшом возвышении. Место было очень уединенное. Чтобы до него добраться, нужно было свернуть с дороги и ехать еще полмили по колеям и ухабам. А от центра деревни Хенфилд до коттеджа было не меньше десяти минут езды на машине.

Во многих смыслах дом можно было назвать гадким утенком. Казалось, его выстроил ребенок, игравший в кубики. Окна были узкие, при этом разных размеров и форм. Стены покрывали буйные заросли плюща и глицинии, которая в это время года, конечно же не цвела, поэтому особого впечатления не производила. Но Рой любил этот дом, и Клио тоже его обожала. Это было их первое совместное жилье в полном смысле слова. Грейс знал, что здесь его семье будет хорошо. Отличное место, чтобы растить Ноя – и других детей, если они появятся. Клио говорила, что хотела бы родить еще двоих, а также выразила надежду, что хотя бы один ребенок будет девочкой. Впрочем, против трех мальчишек она тоже возражать не станет. У Грейса же особых пожеланий по этому поводу не было. Откровенно говоря, их нынешняя жизнь его полностью устраивала.

И вот по этой причине возникало то самое знакомое ощущение, что долго это благоденствие длиться не может. На горизонте уже собираются черные тучи. Одна из них имела облик его начальника Кэссиана Пью, помощника главного констебля. У них с Грейсом давно были разногласия, и это еще мягко сказано. Однако за месяц, проведенный дома с семьей, Грейс успел хорошенько обдумать ситуацию и решил – больше он не допустит, чтобы Пью выводил его из себя. Нужно просто поменьше обращать на него внимание. Грейс всегда относился к службе ответственно – работал на совесть и делал все, что мог, а это самое главное. Кроме того, он всегда сочувствовал жертвам преступлений, которые расследовал, и всячески старался помочь их семьям.