Цветок забвения. Часть 2 - Мари Явь

раздражённо выдала Чили, как только увидела меня, и я отпрянула, хотя хотела приблизиться.

— Где я… Что? — переспросила я недоумённо. — Это ты спрашиваешь меня о таком?..

Ладно. Её можно было понять: у неё выдался тяжёлый день. Чили чувствовала себя брошенной и преданной, но в то же время не хотела слышать о том, что я чувствовала себя точно так же.

— Я до последнего не знала, что случилось, — пояснила я. — Если бы знала, пришла бы раньше, даже не сомневайся. Всё-таки никто здесь не шокирован этой новостью так, как я.

Чили схватилась за голову, начиная расхаживать по комнате, и я попыталась её успокоить, потому что поняла, что она нуждается в этом больше меня.

— Всё не настолько страшно. Они не посмеют тронуть тебя, в пору Песни и Танца мы неприкосновенны — это закон. Нам позволят пройти испытание, как минимум. А значит, ещё полно времени, чтобы что-то придумать, а если и нет: что они смогут с тобой сделать?

Хотя она ведь всё это знала сама, иначе не поступила бы так.

— Эта грёбаная сука, — прорычала Чили, будто и не слыша меня. — Я её убью!

— Как непоследовательно с твоей стороны.

— Что? — Она остановилась, обернувшись на меня.

— Самой давать жизнь, а потом отнимать за соучастие в этом.

Чили моргнула и очень тихо спросила:

— Ты с ума сошла?

Я сорвалась. Её грубость вкупе с предательством довели меня до предела.

— Это я с ума сошла?! Зачем ты сделала это с ней? Хотя — ладно, плевать — я бы простила тебе и это! Но зачем было делать это в полнолуние! Естественно, она забеременела!

Чили опешила.

— С какого чёрта, Ива? С какого бы чёрта она забеременела?!

— Ты видела её живот?! Она проглотила косточку, по-твоему, или что?

— Да у неё больше шансов забеременеть от долбаной косточки, чем от меня! Мы с ней не трахались! — вскричала Чили. — Вы все просто сговорились! Чёрт с ним с кланом, но почему ты веришь Виоле, а не мне?

— Верить? — переспросила я. — Ты о чем? Разве ты пыталась мне что-то объяснить? У тебя было столько возможностей, каждый день до этого самого момента! Ты могла просто показать мне, как всё было! — Я прижала палец к виску. — Показать! Но ты продолжала скрывать от меня правду, а теперь возмущаешься, что я верю Виоле?

— Предательница.

— Это я предательница?! — ахнула я. — Ты лапала её! Ты! А теперь она заявляет, что беременна от тебя! И знаешь, что? Даже если вы не «трахались», ты дала ей повод сказать так! Даже если она зачала не от тебя, все вокруг так считают, а это уже вовлекает тебя в эту поганую ситуацию больше, чем мне бы хотелось! Это уже выходит за рамки верности, в которой мы друг другу поклялись!

Теперь здесь стало громче, чем когда-то в совещательном зале. Я даже начала опасаться, что нагрянет Метресса и выкинет меня отсюда.

— Не было у нас ничего! — процедила Чили. — Если бы мне сказали выбирать: отрезать себе яйца или «изнасиловать» эту суку? Меня бы скорее возбудила кастрация, чем Виола!

— А может, ты просто забыла об этом?

— Да что с тобой?! — не понимала Чили. — Почему ты не веришь мне?!

— Потому что знаю тебя. Ты можешь накуриться и уснуть посреди разговора. А просыпаясь, ты не помнишь, что произошло до этого. А в тот раз ты была пьяна…

— Ещё как, чёрт возьми, иначе бы мне и в голову не пришло подпускать к себе эту лживую мразь!

— Так почему ты уверена, что это не зашло ещё дальше?

— А почему ты уверена, что зашло? — потребовала так же яростно Чили.

Столько причин, к сожалению.

— Ты постоянно твердила о том, что мечтаешь поквитаться с ней. «Она должна возвыситься, чтобы пасть ещё ниже» — твои слова. Куда ниже, чем это, Чили? Я ведь отлично знаю тебя. Ты ненавидишь всех здесь, и эта ненависть для тебя важнее, чем наше единство. Ты бы никогда не успокоилась, пока не придумала месть равносильную этой злости, и как раз подвернулся подходящий случай. Да, Виола сама пришла к тебе, я не сомневаюсь в этом. И в том, что ты сделала это не из-за любви к ней тоже. Вот только… — Поняв, что ушла от темы, я всё же решила перечислить причины: — Я видела вас вместе. Имбирь видела вас вместе. Было полнолуние. Ты единственная здесь, от кого Дева может забеременеть.

— Да, это моя главная проблема по жизни! Я мужчина, Ива! Именно этим Виола и воспользовалась, чтобы подставить меня! А тебе не показалось странным, что той же ночью, в полнолуние, она отправилась в леса? Она уже прошла последнее испытание и могла гулять по ним безбоязненно, а они богаты самой разной живностью.

Я поняла, к чему она клонит.

— Получается, она так расстроилась из-за твоего отказа, что решила забеременеть во что бы то ни стало от первого встречного? Ты хоть понимаешь, как это звучит?

— Логично!

— Да, очень, это же так в духе Виолы, которую стошнило от вида твоих гениталий, совокупляться с вонючим, волосатым подобием человека! В это никто не поверит!

— Плевать мне на остальных! Мне нужно, чтобы в это поверила ты!

— Ты, похоже, не понимаешь, Чили. Моя обида — меньшее, что тебе грозит. Даже если тебя не казнят, твоя жизнь превратится в кошмар!

— Забавно. — Она, в самом деле, усмехнулась. — Хуже кошмара, чем твоё предательство, не придумать.

Я опешила. И это она говорит о предательстве?

— Нет, Чили, то, что ты сейчас видишь меня и слышишь — демонстрация моей верности. И это уж точно большая верность, чем та, которую мне продемонстрировала ты! Поставь себя на моё место и подумай: простила бы ты мне хотя бы десятую часть того, что прощаю тебе я? Тебе не нравится, что я тебя обвиняю? Так и меня обвиняли, Чили, хотя я причастна к этой истории меньше всего! Ты ещё чем-то недовольна? В любом случае, тебе надо было просто держаться подальше от Виолы!

Чили выслушала меня, не перебивая, после чего тихо, но внушительно попросила:

— Не отчитывай меня.

— Ха?

— Ты переступаешь черту. Не знаю, что ты там себе вообразила, но я уже не слабосильный, впечатлительный ребёнок, который будет бегать за чьей-то юбкой, вымаливать прощение из-за любого пустяка и пресмыкаться, только бы его не бросили.

— Пустяка… — повторила я, хотя, видят боги, удивило меня вовсе не это. Я не узнавала