Кровавый след. Зарождение и становление украинского национализма - Олег Владимирович Ракитянский

Еустахевич обратился к нему с просьбой оказать помощь в покушении на маршала Ю. Пилсудского. Аресты были проведены по месту жительства и работы Б. Еустахевича, а также членов союза Станислава и Тадеуша Левицких[208].

8. В период с июня по сентбярь 1925 года в Восточной Малопольше проходили аресты участников «Летучей бригады» Ю. Головинского, осуществивших 29 ноября 1924 г. нападение на почтовый дилижанс под г. Калушем недалеко от села Темеривцы. Были арестованы боевики УВО: И. Паславский, Н. Ясинский, Д. Дубаневич, А. Медведь, В. Лупул, Н. Бигун, Иван Любомир Гловацкий, Н. Ковалиська и А. Стефанишин[209].

Важно отметить, что это было повторное нападение после неудачного 30 мая 1925 г., когда полиция заранее была осведомлена о готовящемся преступлении и предприняла меры по его недопущению. Это к вопросу о профессионализме сотрудников ООПП. Для чего полиция допустила повтор нападения – ответ очевиден. Возникла оперативная необходимость в зашифровке своего агента в руководстве УВО-абвер, и поэтому она пошла на рецидив преступления, но при этом блокировала боевиков в селе Темеривцы и захватила И. Паславского. Остальным удалось скрыться. В том числе и Д. Головинскому.

9. В начале декабря 1925 г. Львовская политическая полиция сообщила об обнаружении склада взрывчатых веществ. Кроме этого, по месту обыска на квартире одного из членов УВО найдены военная амуниция, купленная в магазине по ул. Убоч во Львове. Одновременно сообщалось, что УВО находится в окончательной стадии ликвидации[210].

10. На протяжении всего октября 1925 года во Львовском окружном суде расследовалось дело о покушении на президента Польши Войцеховского, совершённое 5 ноября 1924 года. На скамье подсудимых оказался некий Станислав Штайгер, который был арестован на месте преступления в момент проезда автомобиля президента по ул. Коперника в г. Львов. При нём был обнаружен бумажный пакет с самодельной бомбой[211].

В действительности взрыв самодельной бомбы, не причинивший президенту никаких ранений, был произведён членами УВО Т. Ольшанским и Н. Ясинским. А С. Штайгер в 1927 году тем же судом был оправдан.

Этот далеко не полный перечень событий, связанных с деятельностью УВО в 1925 году, наглядно свидетельствует, что организация, несмотря на «переход» к политическим формам борьбы за интересы украинского населения Края (?!), одновременно продолжала уже знакомую, отработанную террористическую и разведывательную деятельность.

Поэтому остаётся ещё раз констатировать, что изначально поставленные летом 1920 года правительством Е. Петрушевича перед УВО задачи по организации и осуществлению вооружённого восстания против польских оккупантов на территории Галиции были «успешно» купированы, а впоследствии и ликвидированы польской контрразведкой и полицией. К 1925 году УВО раскололась по идейным соображениям, превратившись из подпольной оппозиционной организации в уголовную банду, промышлявшую грабежами, разбойными нападениями и убийствами неугодных лиц. В итоге национально-освободительная идея в сознании галицаев была скомпрометирована, украинская общественность разобщена, утеряны ориентиры и мотивация дальнейшего противодействия польскому режиму. За 5 лет агент польской контрразведки полковник Е. Коновалец сумел нейтрализовать главную угрозу для новой Речи Посполитой в лице УВО, низведя её до уровня террористической организации. Под этим террористическим жупелом, скомпрометированная перед всей Европой, она и просуществовала до 1929 года, когда начала «отмываться» новым брендом – Организацией украинских националистов (ОУН). Инициатором «преображения» и очищения вновь выступила Германия в лице абвера.

В отношении разведывательной деятельности.

Никто её в абвере с повестки деятельности УВО не снимал и не планировал. Вопреки мирным декларациям в Локарно, Германия не собиралась мириться с территориальными потерями по итогам Первой мировой войны и готовилась к реваншу, который был невозможен без обладания разведывательной информации о замыслах и потенциале врага. В качестве перспективных источников таких сведений рассматривались прежде всего поляки украинского происхождения, которых только на территории Восточной Малопольши проживало около 5 млн человек.

В этой связи необходимо учитывать, что в самой Польше находилось правительство в изгнании УНР («петлюровцы» – О.Р.), «пригретое» Ю. Пилсудским после 1920 года. В составе правительства существовало военное министерство с генеральным штабом и 2-м Отделом (разведка и контрразведка), которым до 1927 г. руководил полковник Н. Ю. Чеботарёв, а после него – генерал В. Змиенко, вплоть до 1936 года. Но, в отличие от УВО, деятельность данной структуры была полностью сосредоточена на добывании разведывательной и политической информации и материалов по Советской Украине, организации пропагандистских акций на территории УССР, проведении диверсий и терактов в приграничных регионах, возрождении и организации повстанческого движения в случае начала очередного вооружённого конфликта Польши с Советским Союзом. Для этих целей 2-й Отдел ГШ УНР располагал внушительным агентурным аппаратом на территории Советской Украины, объединённый, по требованию польских кураторов из «двуйки», в нелегальные контрреволюционные организации (резидентуры) и политические движения. Одной из таких резидентур являлся так называемый «Союз освобождения Украины» (СВУ), разгромленный чекистами в конце 20-х годов. Однако внутрипольскими делами 2-й Отдел не занимался по причине категорического запрета со стороны маршала Ю. Пилсудского (за редким исключением, касавшемся галицких коммунистов, которые были объявлены вне закона). Поэтому использовать возможности 2-го Отдела ГШ ВМ УНР в интересах УВО не представилось возможным[212].

«Серый кардинал» Рихард Яри

И всё же шпионаж оставался в прерогативе и получил своё новое продолжение в условиях, когда на небосводе УВО засияла по-новому «звезда» Р. Яри. Как уже отмечалось, в конце 1923 – начале 1924 года Рейсхвер организовал для членов УВО в Голландии курсы по подготовке разведчиков, диверсантов и террористов. Такие же курсы существовали в Мюнхене, Данциге, Кенигсберге. Активное участие в их функционировании стал принимать Р. Яри. Тогда же он выехал в Берлин и при помощи своих однополчан-лоббистов из г. Кенигсберга установил тесные отношения с некоторыми ответственными работниками Министерства обороны. Передавая им добытые УВО секретные военные сведения по обороноспособности Польши, завоевал большое доверие и уважение среди руководства Рейсхвера. За полученные материалы абвер платил хорошие деньги, но никто из членов УВО не знал, какие именно суммы проходили через Р. Яри. Интересоваться было небезопасно, хотя многие понимали, что немалые деньги «прилипали» к его рукам. Как положено в таких случаях, кое-что «отлипало» от них и для Е. Коновальца, иначе невозможно объяснить, почему тот пресекал любые сомнения членов УВО в чистоплотности «австрияка» (тот так и не удосужился выучить украинский язык – О.Р.).

Спустя полтора года «Карпат» приобрёл себе солидную виллу за 44 000 марок в районе Фолькензее, Бургендерштрассе, 84, что под Берлином (средняя заработная плата квалифицированного рабочего в Фатерланде составляла около 1000 марок в месяц). Среди коллег распустил слух, будто приобрёл её на средства умершего отца (Франц Иосиф Иван Яри, военный пенсионер с 1912 г. – О.Р.), а когда всплыло откуда-то, что покойный папаша после себя оставил