Горничная для депутата - Надежда Юрьевна Волгина

– Я счастлив, как никогда в жизни, – проговорил он.

– Я тоже, – Кира вытерла слезы и посмотрела на кольцо. – Какое красивое!

В крупном синем камне гладкой полировки сияла белая звезда. Центральный камень окружали бриллианты. Именно они ослепительно сияли.

– Тебе нравится?

– Очень, – кивнула Кира. – Я такой красоты в жизни не видела.

– Это звездчатый сапфир.

– Где ты взял кольцо? – удивилась Кира.

– Не переживай, я не убегал из больницы. Попросил медсестру позвонить моему знакомому. У него сеть известных ювелирных магазинов. Поэтому я тебя и отправил в штаб. Чтобы ты не сидела рядом и не ругалась на меня. Мой знакомый привез каталог. Я выбрал кольцо и уже через час оно лежало у меня под одеялом, дожидаясь тебя.

– А я думала, тебе очень важен результат выборов, – рассмеялась Кира.

– Важен, но не настолько. Мне важнее было сделать тебе предложение. Я жутко волновался. Как никогда в жизни. Сам от себя не ожидал. Ты подарила то, чего у меня никогда не было – любовь и искренность. Раньше я не думал, что это так важно. Ты лучшее, что у меня есть в жизни.

Слезы снова потекли по щекам Киры.

– Я тебя расстроил?

– Нет, глупый, – рассмеялась девушка. – Это от счастья. Я уже и не думала, что смогу когда-нибудь быть такой счастливой.

Она вытянула пред собой руку, любуясь перстнем. Словно звездное небо поселилось на ее пальце.

– Я не хочу тянуть со свадьбой. Как только меня выпишут, подадим заявление. Где ты хочешь сыграть ее? Можем поехать в Париж. Или в круиз на яхте. На Фиджи всегда тепло. Там удивительная природа.

– Как тебе нравится. Все на твое усмотрение.

– А если сыграем ее здесь, а в свадебное путешествие рванем на Таити? Там лазурный океан ласкает белоснежный песок, шумят пальмы и кричат яркие попугаи. Райский уголок.

– Хорошо. Я люблю море, но дальше Сочи нигде не была.

– О, тогда Таити – это то, что надо. Там совсем другое море. Точнее, там Тихий океан. Там черпал вдохновение великий Гоген.

– Ну да, его обнаженные таитянки с фруктами, – рассмеялась Кира.

– Будешь моей таитянкой на месяц? – предложил Макс. – Я куплю тебе шелковые парео. Яркие, с экзотическими цветами. Мы будем нагими купаться ночью в океане, лежать не теплом песке и наслаждаться ночным небом. Жаль, рисовать я не умею…

– Это я переживу, – перед глазами Киры встали яркие полотна известного французского импрессиониста. Она и подумать не могла, что когда-нибудь сможет попасть на этот удивительный остров.

– Мы полетим через Эмираты. Тоже удивительная страна. Там есть что посмотреть. Задержимся на неделю. Хочу купить тебе там свадебный подарок. Но какой – секрет.

– А что мне подарить тебе? – растерялась Кира. На какие деньги она купит его?

– Ты мне подарила себя. Ты – мое сокровище, моя радость, мое счастье, – Макс взял ее руку, поднес к губам и поцеловал. – Подари мне детей. Это ли не главное в жизни? Я хочу, чтобы у нас их было трое, не меньше. И чтобы в доме был шум и гам. И все кувырком.

– Лилия Петровна будет в ужасе! – рассмеялась Кира.

– Ей придется привыкнуть.

– А твои родители? – испуганно спросила Кира. Она совсем забыла о них.

– Что мои родители? – не понял вопроса Макс.

– Я могу им не понравиться. Особенно то, как мы познакомились.

– Я давно взрослый мальчик, – Макс снова поцеловал ее руку. – Они прилетают сегодня вечером из Крыма. У мамы слабые легкие, она проводит в Ливадии большую часть года. Родители разволновались, узнав о покушении. Но я убедил их, что со мной все в порядке. И рассказал про тебя. Про то, какая ты необыкновенная, добрая, удивительная. Не сомневаюсь, ты им понравишься. Они рады, что я наконец, решил остепениться. И нашел в спутницы жизни не пустоголовую светскую львицу с непомерными амбициями и тщеславием, а тебя.

Но на душе у Киры было неспокойно. Она разволновалась. Все-таки как ни крути, она девушка не их круга. Макс словно прочитал ее мысли:

– Не придумывай глупостей, – он сжал ее ладонь. – Ты – необыкновенная, прекрасная, лучшая из всех. Ты послана мне небом. И я никогда не отпущу тебя.

Его слова успокоили Киру. Все верно, главное, что они любят друг друга. Вместе они преодолеют любые преграды.

Эпилог

Кира часто вспоминала день свадьбы, даже когда прошло довольно много времени. И этот день стал одним из самых счастливых в ее жизни…

– Я боюсь туда выходить, – в который раз за сегодняшнее утро выглянула Кира из-за занавески в окно. Тайком, чтобы никто не заметил.

– Еще чего! – возмутилась Лилия Петровна, которая и обряжала Киру сегодня в платье невесты. Всех остальных, желающих принять участие в церемонии одевания, домработница бесцеремонно выгнала из комнаты, заявив, что и ее одной для этого хватит. Кира была ей так благодарна, что словами выразить не получилось бы. – Нечего тебе бояться. Пусть они все бояться… А ты тут сегодня самая главная. Это твой праздник, да жениха твоего. Да и не только сегодня – отныне ты тут царица, а они все, – кивнула Лилия Петровна на окно, – челядь твоя.

Кира невольно рассмеялась, бросая на себя взгляд в зеркало. Скажет тоже, царица. Хотя, платье на ней было шикарное, и пышная короткая фата ей невероятно шла. А еще она наденет белую шубку и на ноги вместо туфлей – стильные белые сапожки…

Макс не хотел ждать, и свадьбу назначили на двадцать восьмое декабря. Почти в канун Нового года и в самый разгар зимы. И не замерзнуть Кира боялась – ее пугала такая поспешность. Но Макс ничего не хотел слышать, заявив, что ему не терпится стать ее мужем.

Гостей на свадьбу было приглашено просто фантастическое количество. Но тут Кира даже не спорила, хоть и отчаянно трусила. Сафронов отныне был депутатом Государственной думы. Личность известная и публичная. Ну а свадьба – одно из самых значимых событий в жизни любого человека. Чего уж говорить о депутате.

Многие из гостей хотели присутствовать на выездной регистрации, которая должна была состояться в доме Макса. Но большинство гостей, к радости Киры, должны были подъехать прямо в ресторан, где и состоится непосредственно празднование.

– Давай, дорогая моя, надевай шубку, обувай сапожки и выходи к гостям, – приблизилась к ней Лилия Петровна, любуясь ее отражением в зеркале. – Красавица, каких свет еще не видывал! – довольно изрекла она. – Ты сегодня самая красивая. А еще ты самая любимая – это ли не главное счастье? Вот уж не знала, что хозяин