Гнев - Эрик Эмблер

— Есть другие компенсации, не только денежные.

Похоже, он готов был развивать эту тему. Пора было вернуть его на землю.

— Поэтому, — продолжил я, — мы отложим решение на несколько часов. После того как я сегодня встречусь с итальянским представителем, я вам позвоню, чтобы рассказать о результате наших переговоров. Если вы решите вмешаться, мы можем договориться встретиться завтра.

— Под «вмешаться» вы понимаете?..

— Увеличить ваше предложение, разумеется.

— Ясно. — Он лихорадочно соображал. Ему важно было не потерять со мной связи. — Хорошо, я готов увеличить предложение до тридцати тысяч динаров.

— Это очень соблазнительно, генерал, и все же я думаю, что не следует сразу отказывать итальянцам. Я должен послушать, что они скажут.

— Хорошо, если вы не будете принимать окончательных решений до нашей встречи. Это очень важно.

— Я позвоню вам сегодня вечером.

— Во сколько?

— В восемь часов или чуть позже.

— Как зовут этого итальянского агента?

— По-моему, я не должен вам этого говорить, генерал.

— Хорошо. — Он снова успокоился. — Буду ждать вашего звонка.

— Договорились.

Я передал наш разговор Люсии.

— А тридцать тысяч динаров это сколько?

— Один динар равен четырнадцати новым франкам. Получается…

— Четыреста двадцать тысяч.

— Верно. — Я и забыл, что она считает в уме.

— Согласна, — сказала она.

— Уверен, он может заплатить и больше. И даже если бы я согласился, мы не договорились бы о встрече сегодня. Уже слишком поздно для врача и клиники. Ты звонила туда?

— Да, они работают до половины девятого.

— Тогда нам легче будет договориться на завтра. Я обещал позвонить ему в восемь. Ты можешь приехать раньше?

— Конечно.

— Ты не рада?

— Я боюсь. Все слишком близко.

— Что близко? Встреча?

— Нет. Успех.

— Если бы это сказал я, ты обвинила бы меня в пораженческих настроениях.

Она засмеялась.

Я глотнул коньяку, а потом пропылесосил пол в гостиной. В шесть часов я позвонил в мотель «Кот д'Азур». Скурлети ответил почти сразу.

— Я решил последовать вашему совету. Условия те же, что и накануне.

— Прекрасно. И то же время?

— Да, время то же. Девять тридцать.

— У меня все готово. Тогда до вечера.

Кроме продуктов и чемодана, в котором лежали два экземпляра документов, Люсия привезла две бутылки шампанского.

Шампанское еще не остыло, но мы все равно откупорили бутылку.

Я позвонил Фариси.

На этот раз он снял трубку сам.

— Как я и предполагал, генерал, итальянцы не хотят отказываться от сделки. Они предлагают четыреста пятьдесят тысяч. Это тридцать две тысячи динаров.

— Хорошо. Мы заплатим тридцать пять.

— Одну минуту. — Я повернулся к Люсии. — Он предлагает тридцать пять тысяч динаров.

На долю секунды ее лицо оставалось неподвижным. Потом она сказала:

— Это четыреста девяносто тысяч франков.

— Мы соглашаемся?

— Да.

Я повернулся к телефону.

— Нас это устраивает, генерал.

— Но есть условия, — сказал он вежливо.

— Да?

— Вы не должны сообщать о нашем предложении итальянцам и использовать его для дальнейшего повышения цены. На этом торговля прекращается, иначе я буду вынужден считать, что вы не заслуживаете доверия, и сообщить французскому правительству через министерство иностранных дел в Париже о случившемся. Такие распоряжения я получил от своего командования.

— Я вас понял, генерал. Вы сделали предложение. Леди, которую я представляю, его приняла. Мы больше не будем иметь дело ни с итальянцами, ни с кем-либо другим.

— Прекрасно. Я также должен вам заявить, что прежде, чем осуществлять какие-либо выплаты и снимать деньги с банковского счета, я должен убедиться, что документы подлинные.

— С этим сложностей не будет. Вы знаете почерк полковника Арбиля?

— Да.

— Я могу показать вам несколько страниц, чтобы вы сами убедились.

— Когда?

— Завтра вечером.

— Где и как? Думаю, имеет смысл вам сообщить, что после нашего утреннего разговора я предпринял некие шаги, дабы убедиться в справедливости вашего предположения относительно наблюдения. Ваши опасения подтвердились.

Его напыщенность оказалась заразна.

— Предлагаемый мной план был составлен с учетом этого обстоятельства, генерал.

— Очень хорошо.

Я рассказал, что надо делать. Врач, кинотеатр и аптека не вызвали у него никаких возражений, но когда дело дошло до клиники, он начал задавать вопросы.

— Промывание желудка? Что это такое?

— Медицинская процедура, генерал. Довольно обычная. Что-то вроде клизмы.

Он не знал этого слова. Мне пришлось объяснить. Когда бригадный генерал понял, то возмутился.

— Почему я должен подвергаться подобным процедурам?

— Вы не должны подвергаться процедуре, генерал, — постарался успокоить его я. — Вы должны только записаться. Ваш переводчик объяснит, что надо сказать.

— Он может сам это сказать.

— Нет. Боюсь, наша встреча должна проходить с глазу на глаз.

— Майор Давали мой официальный помощник.

— И тем не менее. Ему придется подождать в аптеке. Сделает вид, будто разглядывает товары, пока вы ждете лекарство. С улицы это не вызовет подозрения.

— А вы будете во дворе?

— Да, в восемь часов.

— Хорошо.

Генерал задумался.

— Допустим, я буду удовлетворен результатами нашей завтрашней встречи, — сказал он, — как мы осуществим сделку? Я не могу идти в эту клинику второй раз.

— Конечно, нет. Надеюсь, мы придумаем что-нибудь еще.

— Мне осталось сказать вам только одно, — добавил он сурово. — Я отлично стреляю из пистолета. Имейте в виду.

— Меня это радует, генерал. Если мы попадем в переделку, я предоставлю отстреливаться вам. Спокойной ночи.

Я передал Люсии его последние слова.