Женщины для умственно отсталого - Артем Зинченко

— Не знаю.

Это словосочетание не знаю — мне приходилось слышать неоднократно поэтому, чем дольше мы жили вместе, тем сильнее я начинал привыкать к этой, ее манере отвечать. И в какой-то степени я благодарен ей за это. Она не обнадеживала меня, не дарила надежд, а говорила все прямо. Как же все-таки мне везет на откровенных девушек. Прямо тошно становится…

Иногда в моей больной голове рождались такие мысли, с которыми меня легко могли упрятать за решетку. Особенно, когда мы трахались, и я заявлял ей:

— Я хочу от тебя детей!

— Не говори о детях.

— Но я хочу. Я ХОЧУ ОТ ТЕБЯ ДЕТЕЙ!

— Не говори. Прошу тебя не говори о детях.

— Ты их не любишь?

— ЗАМОЛЧИ!

В такие моменты, Алиса была готова сама запустить в меня горшок, или что потяжелее. Она не любила загадывать о детях, строить планы, какой будет детская комната и все-такое. Может быть, оно и было к лучшему. Не знаю. Я вообще как-то по-другому представлял себе нашу жизнь. Ну, типа, как у всех. Чтобы я просыпался утром, приходил на кухню, а там уже стоял завтрак. И чтобы у меня тоже стоял — это важно! Потом, я уходил бы на работу, куда-нибудь в офис, а она сидела бы дома. Или нет. Не знаю. Может быть, она бы тоже работала. А потом, я возвращался бы обратно домой. Весь уставший, замученный, зато преисполненный радостью за долгожданную встречу с любимой, после суматошного дня.

А в итоге — я дрых до обеда, просыпался, когда она уходила на работу, или уже была на работе, или как раз возвращалась со смены. Когда её не было — я дрочил, а когда она приходила — стыдливо чистил историю браузера, и такой типа: «Кто? Я? Не, я не дрочил!».

Почему-то, мне было трудно признаться ей в том, что я удовлетворяю себя самостоятельно. Возможно, я не хотел, чтобы она подумала, что я не нуждаюсь в ней. В любом случае — этот вопрос, он больше к психологам, потому что я мало что в этом понимаю. Это как в тупом анекдоте, когда отец готовит своего сына к свадьбе, и говорит: «Когда в брачную ночь вы окажетесь голые в постели — встань на кровать и начинай яростно дрочить!», а сын такой: «Зачем, папа?», а отец отвечает: «Чтоб она сразу поняла, что при любом раскладе — ты можешь обойтись без нее!».

Вот такие дела. Я задумался об этом в пятницу. Двадцатого ноября.

Такой была наша семейная жизнь. Кстати, мы до сих пор не определились с датой свадьбы. Решили все-таки не спешить. До дня, когда нам нужно будет явиться в ЗАГС, чтобы поставить какую-то там роспись — оставалось чуть меньше полугода. Мы решили, что сначала проведем роспись, а потом уже отгуляем свадьбу. Точнее — уедем, куда-нибудь в путешествие. Ну, знаете — эта новомодная срань. Все эти путешествия, путешественники, типа все они могут себе позволить Гоа, так почему и мы не можем? А мы могли!

Я и сам не заметил, как нашел себя на диване. Кажется, я ложился в постель, как обычно. Не помню такого, чтобы я поменял свою дислокацию, или что-то типа того.

Короче, меня разбудила Алиса.

— Кто такая Рита? — спросила она, стоя надо мной с моим телефоном. Она смотрела то в телефон, но на меня, пока я лежал в полусонной дрёме.

— Рита — это мой друг! — воскликнул я, сквозь зевоту, не обращая внимания ни на что вокруг кроме подушки. — Я жил у нее какое-то время…

— Хорошо, а кто такая Ивонна? — спросила она, чуть строже.

— А кто такая Ивонна? — переспросил я, закрыв глаза, продолжая заснуть.

— Я не знаю, кто такая Ивонна. Ты мне расскажи!

Внезапно я вспомнил одну бабу, которую звали тем именем. Ну, я рассказывал вам о ней. Вначале книги. Ну, или ближе к её середине. Не помню короче. Помню только то, что я что-то вам о ней рассказывал. Я даже не помню, что именно я вам мог о ней рассказать. Кажется, её муж трахался со своим секретарем. Да — у нее был педиковатый муж. Подумаешь… Да это даже и не новость — посмотрите на латентных гомиков вокруг. Даю руку свою на отсечение, что каждый пятый ваш знакомый мужик, даже пусть у него будут жена и дети, и даже много детей — он все равно латентный педик!

— Кажется, её муж любил в задницу… — ответил я сквозь сон.

— Хорошо, если так. Хотя и не понятно.

— Что не понятно?

Тут она как с цепи сорвалась. Стащила подушку, сорвала одеяло. Заставила меня проснуться.

— Непонятно то, почему Рита пишет тебе о том, что Ивонна рожает! — крикнула она.

— Чего? Да я понятия не имею о чем ты. К тому же, она ведь не пишет, что я…

Бля. Я вспомнил, что я вам о ней писал раньше. Пиздец. Бля-я-я-я… Ебануться просто. Ивонна залетела. И кажется от меня. Тот наш перепихон в туалете. Прекрасно просто.

Забрав у Алисы телефон, я судорожно начал читать сообщение. Однако там ничего не было. Просто: «Ивонна рожает, перезвони!». Ну, я и перезвонил.

— Ты совсем, что ли ахуел? Что за хуйня, ёб твою мать? Что за Ивонна? Что значит: «Ивонна рожает, перезвони!»? Ты что ли трахался с ней?

— Подожди… — отмахнулся я, пытаясь дозвониться Рите.

— Что значит подожди? — посмотрев на меня грозным взглядом, спросила она.

— Просто, блядь, подожди! — крикнул я.

— Нахуй! — крикнула она, убежав к шкафу.

Кажется, она начала собирать вещи. Рита не брала трубку. Я решил перезвонить.

— Ну, куда ты собралась? — вставая с дивана, спросил я.

— Я уеду обратно к Веронике, — тихо выдохнула она, словно ничего не произошло.

Истеричная баба. С такой только глаз да глаз.

— Тебе не надо никуда уезжать! — сказал я, пытаясь её приобнять. Алиса была непреклонна.

— Я сама решу, что и когда мне делать. И сейчас, я съёбываю отсюда, нахуй!

— Дай, я тебе все объясню. Ивонна — она просто…

— Она просто от тебя залетела! И когда? Дай сосчитать — если её ребенку месяцев семь-восемь. Что тогда? Значит, ты трахал её, пока бегал за мной? Какого хуя, Арсений?

— Бля, да я тебя даже не знал тогда!

— Ага, придумай, что-нибудь поинтереснее…

— Как насчет того, что ребенку все-таки девять месяцев? А? Тогда ты оставишь свои вещи?

Кажется, она на секунду о чем-то задумалась, а потом ответила:

— Я останусь, если окажется, что это не твой ребенок. Зачем Рита пишет тебе о том, что какая-то баба рожает? Если не от тебя — зачем тогда всё это сообщение?

Теперь я и сам не мог найти этому объяснения. Неужели я и вправду оказался замешан в настолько хуевом дерьме, что теперь никогда не смогу из него выпутаться? Кажется, я на самом деле попался в большую жирную кучу дерьма. И как теперь выкорабкиваться — я не знал.