Сердце тени. Том 1 - Екатерина Стадникова

– Она еще в пансионе только о тебе и говорила. – Девочка подобрала ноги и жестом предложила сесть рядом.

– Надеюсь, исключительно хорошее. – Нагретый солнцем широкий подоконник оказался гораздо удобнее, чем в доме у Росарио.

– Тут смотря что хорошим считать. – Собеседница пожала плечами, а в следующий момент вытерла ладони о блузку и протянула руку для приветствия: – Робин Хаулинг, для друзей просто Би!

– Эмьюз Варлоу! – По спине пробежал холодок. – Ты… случайно не знаешь Конора Хаулинга?

– Вообще-то, мне знакомы целых два «Конора Хаулинга»! – Робин загадочно улыбнулась. – Один из которых мой отчим, а другой сводный брат.

Второй раз юная Тень столкнулась с чудовищным совпадением. Эмьюз начала думать, что подобный порядок вещей закономерен. Судьба (или что там за это отвечает?) всегда подсовывает самое нежелательное развитие «сюжета», чтоб посмотреть, как участники событий станут выкручиваться. Девочка немедленно почувствовала себя марионеткой в умелых руках спрятанного за ширму кукловода, но даже не стала удивляться, откуда в голове подобные образы.

– Конни тебя чем-то обидел? Он мог… – Едва знакомая студентка успела сделать выводы из задумчивого молчания собеседницы. – Не сердись на него. Мой брат не злой, просто у него подружки нет.

Робин Хаулинг наверняка выболтала бы все секреты, которые знала, если бы Эмьюз снова не включилась в разговор:

– Мы друг друга обидели, – призналась она. – В поезде.

– Так это ты его чаем?.. – не поверила девочка.

– Я.

Стыдно за опрометчивый поступок стало почему-то только сейчас.

– Молодчина! – рассмеялась Робин. – Мне всегда казалось, что Тени надменные снаружи и холодные внутри.

– Спасибо! – От обиды захотелось взвыть.

– Нет, ты точно не такая!.. Совсем-совсем!

– А вдруг? – бессмысленно таращась в окно, фыркнула Эмьюз.

В голову закралась мысль: если к Лют в пансионе относились как к диковинному зверьку – «Вот, посмотрите, идет Тень!», – немудрено, что та недолюбливает «обычных».

– Не знаю. – Девочка обхватила колени руками. – Твоя подруга с первого дня пыталась всеми командовать, приказы раздавать. А мы так не привыкли. Мы семья. Зато псионики от нее в восторге.

– А где сейчас Лют? – Смешанные чувства причиняли боль.

– Наверное, со своим ненаглядным наставником. – Робин снова взяла книгу.

Несуразная студентка могла бы стать другом…

– Давай договоримся сразу, – Эмьюз поднялась на ноги, – ты можешь не любить Лют, но я не желаю ничего знать об этом. Я и ей не позволю говорить о тебе плохо, если на то пошло. Комната на всех одна, так будет справедливо.

– Пожалуй, ты права, – согласилась Робин. – Осталось выяснить только одно: где ты будешь спать?

– Очевидно, на той кровати, которая свободна, – если учесть, что их всего три.

– Отлично, – улыбнулась Би. – Моя ближе к окну, Лют спит на дальней, а ты, значит, посередине. Когда она вернется, можно будет подтащить твой сундук поближе. Он выглядит тяжелым.

Эмьюз, конечно, лелеяла надежду справиться без посторонней помощи. Проще говоря, когда все уйдут, заставить любимого монстра размяться немного. Только соседка явно никуда не собиралась.

– Как-то ты неважно выглядишь, – не отрываясь от толстых страниц, заметила Робин. – Если что-то понадобится, просто попроси меня.

– Я… полежу немного… – Откуда берется усталость?

Кровать под сенью темно-синего в серебристо-лимонных звездах балдахина оказалась почти такой же удобной, как в доме Росарио. Девочка стянула ботинки вместе с гольфами и отгородилась от всего остального мира плотной тканью.

«Похоже, наставнику плевать на меня», – Эмьюз перевернулась на живот и уткнулась носом в душную подушку. – «Я даже не знаю, кто он. Разве это справедливо?»

Мисс Варлоу снова почувствовала себя невыносимо одинокой. Взять заветное зеркальце и пожаловаться? Но кому? Тетке?

«Расстались совсем недавно, соскучиться не успели, а уже расписаться в собственной неприспособленности к жизни тянет? Нет уж!» – Эмьюз укутала босые ноги темно-синим покрывалом. – «Все можно перетерпеть, если не терять присутствия духа».

Жалеть себя – занятие, бесспорно, приятное, но совершенно бесполезное. Любая другая на ее месте давно бы вскрыла конверт и узнала еще немного, но не Эмьюз. Ни один документ еще не принес ей радости, тем более, покойный Гудман прислал в Университет унизительную метрику. С такими показателями едва ли девочку определили в группу для одаренных. Не хотелось портить себе настроение, которое и без того балансировало на одной ножке над бездной.

«Наверное, это противостояние с Амбер так вымотало», – думала Эмьюз в полудреме, настолько тягучей, что даже чей-то незнакомый громкий голос не смог вырвать из щекочущего марева.

– Чего орешь, – зашипела Робин совсем рядом, – тут человек спит!

Последняя фраза ласковой рукой смела все невеселые мысли, оставив место только для глупой улыбки, замершей на губах.

* * *

– Проснись!.. – Би осторожно трясла девочку за плечо. – Пора на прививки.

– А где Лют? – с трудом продирая глаза, спросила Эмьюз.

– Ее еще не было. – Галстук занял законное место на шее, а косички превратились в два хвоста. – Умываться и причесываться будешь?

– Буду, – кивнула та.

– Тогда пойдем. – Робин принялась деловито раздвигать занавеси звездно-синего балдахина.

Все еще сонная, Эмьюз натянула гольфы и влезла в жесткие ботинки, а когда подняла голову – столкнулась взглядом со странной девочкой в непомерно длинной белой ночной рубашке с рукавами до пола.

Незнакомка бессмысленно покачивалась на носочках и вращала глазами. Ее спутанные черные волосы стекали по плечам и груди почти до самого пояса, а бледная кожа отдавала синевой.

– Здравствуй. – Но ответа не было.

– Софочка не отреагирует, хоть ты ей в самое ухо крикнешь, – пояснила Би. – Будет хорошо, если ты поможешь мне с ней.

– Она глухая? – Эмьюз думала, что уже ничему не удивится.

– Нет. – Робин подобрала с тумбочки свой ключ. – Софья… не здесь. Мы по очереди следим, чтоб она не навредила себе.

– Что от меня требуется? – Подернутый дымкой взгляд снова остановился на мисс Варлоу.

– Я одену ее, а ты причешешь, лады? – Робин вывела Софью из комнаты, поддерживая под локоть.

– Конечно. – Пустые карие глаза вызывали невыносимую жалость.

Стоило выйти в коридор, как лампы будто бы очнулись. Золотисто-рыжие огоньки весело заплясали на каменных ладонях.

– Умойся пока, – через плечо предложила Би. – Ванная комната этажом ниже, если по второй лестнице подняться. А чтоб ты на обратном пути не заблудилась, я оставлю дверь в комнату Софьи открытой настежь.