Стратегический резерв - Александр Тамоников

– Верно, Георг, меньше знаешь – лучше спишь. Пиши на трое суток, а подпишу я заявление позже, задним числом, если не выброшу в урну.

– Вот-вот, станция – твоя собственность. Зачем бумажную волокиту разводить? Ведь потом все в огонь идет.

– Э, Георг, иначе нельзя. А проверки? Ведь эти шакалы из разных контор так и вьются возле станции. Всем платить – себе не останется. Вот и приходится держать макулатуру. Явится инспектор или налоговик, а ты ему – на весь стол папки толстые. На, дорогой, разгребай, ищи, чего хочешь! Действует безотказно. На черта проверяющим документы, когда они «бобы» в карман заполучить хотят. А не проходит такой фокус. Но ладно, чего-то я разболтался. Может, коньяку выпьем?

Берадзе отказался:

– Спасибо, Гиви, я на работе!

Владелец станции развел руки:

– Ну, как знаешь. А коньяк хороший, наш. Недавно с Кавказа привезли.

– Выпьем потом, Гиви! Так я пошел?

Хозяин автосервиса указал на лист бумаги:

– Конечно, дорогой, но сначала заявление для порядка напиши и жене своей передай, пусть пока не проводит по документам. А потом ты, Георг, свободен, как птица!

– Я всегда был, есть и буду свободным, Гиви!

– Да, да, кто спорит?

Взяв лист бумаги, Георг вышел из отсека хозяина стоянки. В 13.30 на неприметной «девятке» Берадзе подъехал к центральному офису компании Таскарева. Припарковался у небольшого антикварного магазинчика. Там, откуда мог видеть вход в офис. Отметил, что на стоянке компании стояли «Мерседес-600», джип «Гранд Чероки» и «Хонда». Это указывало на то, что в данный момент Олигарх находился на рабочем месте. Вопрос, долго ли он пробудет в офисе. Но Георг умел ждать. Война научила. В Чечне он иногда сутками сидел в мусорной яме, дожидаясь, пока не поймает на прицел русского офицера.

На этот раз Берадзе долго ждать не пришлось. Около трех часов на улицу вышли четверо крепких молодых парней, облаченных как один в одинаковые строгие черные костюмы, лакированные туфли, белоснежные сорочки и повязанные черными галстуками. Они начали внимательно осматривать территорию, прилегающую к офису, переговариваясь между собой по портативным станциям. Георг усмехнулся, глядя на то, как охранники изображали кипучую деятельность профессиональных секьюрити, каковыми не являлись. Профи не станет вертеть башкой по сторонам. Он сразу определит, откуда может исходить опасность. Охранники Таскарева этого уловить не могли, не обращая внимания на припаркованные напротив автомобили. Георг подумал, играются, как пацаны в войну, форсу много, толку мало. И это его вполне устраивало.

Наконец из здания вышел Таскарев в сопровождении еще трех человек, которые окружали его, прикрывая от выстрела. Берадзе вновь усмехнулся: глупцы, разве это прикрытие? Любой снайпер выбьет охранника и тут же влепит пулю в главного клиента. Да, Олигарх мог бы нанять и более подготовленных людей. Не нанял. Пожалел денег? Профи стоят дорого. Настоящие профи. Впрочем, это дело Олигарха, кого привлекать в свою охрану. Он закурил, подумав: здесь убрать Таскарева можно. Прямо из машины, на входе Олигарха в здание или выходе из него. А вот уйти со стоянки и скрыться в переулках рискованно. Прицепится «хвост», не отрубишь. Да еще менты впрягутся. Нет. Из машины убрать Таскарева нельзя. Посмотрим, откуда можно, обеспечив стопроцентную гарантию собственного безопасного отхода. Дождавшись отъезда кортежа Олигарха, Георг вышел из машины, перешел проезжую часть, прошелся по тротуару мимо центрального офиса компании Таскарева, боковым зрением выделяя здания в глубине дворов. Увидел высотку. Тут же прикинул расстояние от стройки до входа в офис. Метров семьсот. Нормально. Надо оценить строящийся дом, определить возможность оборудования на его этажах огневой позиции и пробить вероятные пути отхода. Он вернулся к «девятке», завел машину и проулками сблизился со стройплощадкой. Уперся во временный бетонный забор. Там, где площадка вполне позволяла развернуться и теми же дворами уйти на одну из центральных улиц. Если… если эти дворы, проезды, проулки не будут забиты припаркованными машинами. Сейчас их нет, но кто знает, не будет ли их во время акции? Значит, оставлять здесь машину нельзя. А вот дальше, у самого перекрестка и кафе, вполне. Это лишние метров двести пешего хода. Но лучше двигаться пешком, нежели стоять, находясь в машине.

Определившись со стоянкой, Георг пошел вдоль забора. В нем обязательно должен быть пролом. Строители народ такой – работа спорится, когда внутри граммов по двести водки. За водкой через пропускной пункт не пойдешь. Увидит сторож, стуканет начальству. Да и доски или еще какой стройматериал стащить – тоже нужен проход, скрытый от глаз начальства и сторожей. Следовательно, проем должен быть. И Георг нашел его. С левого торца периметра. Только не пролом, а широкий проход между плит. Через него вошел на территорию стройки. Прошел мимо нагромождения плит, кирпича, балок к зданию. Через окно первого этажа проник в дом. Шума строительства слышно не было. Видимо, «заморозили» стройку на время. Сейчас таких «замороженных» объектов много. Строительные аферисты выбьют деньги из бюджета, начнут строительство и через какое-то время исчезнут вместе с кругленькой суммой. Но… к черту строителей. У них свои дела, у него – свои!

Георг поднялся на пятый этаж, вошел в бетонный склеп будущей комнаты. Выглянул в оконный проем. Для начала осмотрел стройплощадку. Никого. Будки сторожа не видно, она с другой стороны. А вот вход в компанию Таскарева как на ладони. Берадзе довольно усмехнулся:

– Хорошо! Очень хорошо!

И пошел назад. Спустя два часа он был уже дома. Жена находилась на работе, и Берадзе спокойно собрал сумку, в которую сложил все необходимое для долгого нахождения в бетонном склепе. Положил сумку в шкаф прихожей, развалился на диване, включил телевизор. В ночь выезжать на позицию не имело никакого смысла. Поэтому к строящемуся зданию Георг подошел в 6 утра, 22 числа, оставив машину на углу выезда из проулка. В дом вошел беспрепятственно, никого не встретив по пути. Поднялся на пятый этаж. Посмотрел на офис, присел к стене, выложив из сумки завтрак.

Таскарева никто не беспокоил. Прошли сутки после нападения на квартиру Стебрина, а предпринимателя не вызывали на допрос, не приглашали на беседу, даже не звонили. Видимо, Кумати оказался прав. ФСБ блефует, утверждая, что академик выжил и находится в какой-то секретной спецклинике. А может, Стебрин тяжело ранен и не может давать показания? Такое возможно. Но опять-таки, оставаясь в столице, занимаясь повседневными делами, он создаст себе пассивное алиби. Разве стал бы человек, на которого академик мог выдать губительную информацию, ждать, когда это произойдет? Да еще с деньгами. Нет, не стал бы. Первым рейсом соскочил бы из России туда, где его не достали бы спецслужбы, если, конечно, есть такое место на земле. А посему он и далее должен вести себя так, как будто не имеет ни малейшего отношения к случаю в квартире известного академика. Успокоившись, Таскарев решил плотнее заняться делами и уже на 22 марта созвал совет директоров возглавляемой им компании. Назначил на 11.00. Выехал из дома раньше обычного, чтобы прибыть в офис к 9.00. И все же немного запоздал из-за аварии по пути следования. Столкнулись «Жигули» и «Волга». Столкновение пустяшное, царапины на кузовах, но дорогу машины, в ожидании прибытия инспекторов ГАИ, перекрыли наглухо. А гаишники не спешили. Пришлось уходить в проулки, объезжать место аварии. Поэтому «Мерседес-600» подъехал к лестнице центрального офиса в 9.10. Как обычно, все вокруг оцепила охрана. Таскареву нравилась эта бестолковая по сути, но эффектная со стороны суета секьюрити. Она придавала бизнесмену вес в собственных глазах и подчеркивала особую его значимость в обществе, где он занимал далеко не последнее место. По его, естественно, разумению. Получив разрешение начальника службы безопасности на выход, Таскарев покинул салон дорогой, престижной иномарки и быстро в кольце охранников направился к распахнутым дверям входа центрального офиса компании.