Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть первая - Денис Махалов

что всё тело налилось силой и энергией. Хотелось бежать, прыгнуть в самолёт, лететь.

– Как ты это сделала? – только и смог выдохнуть он, – это же чудо! Я же вчера еле двигался?! У меня же контузия и сотрясение мозга были?!

Девушка скромно улыбалась, глядя на него. Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, он бросился к ней, подхватил её на руки и закружил по комнате.

– Больной, пора просыпаться, сейчас завтрак принесу, – с этими словами Лиза сунулась в комнату и остолбенела от увиденного.

– Больной, вы с ума сошли? – всполошилась она.

– Да здоров я! Здоров! – весело и задорно крикнул Андрей, – вот, смотрите!

И он снова крутнулся вокруг себя, держа Агнию на руках. Лиза развернулась на каблуках и решительно вышла из комнаты.

– Отпусти ты меня, Андрюшенька! – взмолилась Агния, – хватит! Закружил уже! Ты сейчас лучше думай, что доктору будешь говорить!

– А ничего не буду говорить, я спляшу! – радости его не было предела.

– Одевайся уже, плясун! – шутливо ворчала она, подавая ему одежду.

***

– Николай Филипович, вы не представляете себе, что они там делают! Я там тако-о-о-е увидела! – Лиза буквально влетела в комнату, отведённую под приёмный покой. Услышав сказанное ею, доктор, обычно спокойный и рассудительный, вскочил и разразился проклятиями:

– Чёрт, я же её вчера предупреждал! Чтобы ничего такого! Жена она ему, значит! И думает, раз жена, так всё можно! А я, старый дурень, поверил!

– Да нет, не это же! Нет!– Лиза замахала руками, – они там не ЭТО делают!

– А что? – безмерно удивился доктор.

– Да он скачет по комнате, как козёл, пляшет, на руках её таскает туда-сюда. Сумасшедший, одно слово!

– Он что, рехнулся? Это, значит, с контузией и сотрясением мозга? Хорош больной! Ну, сейчас он у меня поскачет!

Доктор решительно двинулся к двери, но по коридору послышались быстрые шаги, и в комнату вошёл, чеканя шаг, давешний больной.

– Товарищ военврач 2 ранга! Разрешите доложить: лейтенант Чудилин прибыл к вам для выписки ввиду полного своего выздоровления!

– Что-о-о?!

На языке у доктора в данный момент крутилось много слов, но, к сожалению, ни одного приличного. Наконец, совладав с собой, он буквально вытолкал из комнаты Лизу и тут же разразился потоком непечатностей в адрес Чудилина. Мат доктора был затейливым и многоэтажным, как у боцмана. Самые приличные эпитеты в его воспитательной речи были: «босяк беспорточный», «кусок идиота», «засранец», и «говнюк».

Наконец, дождавшись, когда он вроде бы выдохся, и наконец, замолчал, Андрей простодушно сказал:

– Да, согласен. Я, может быть, – засранец и говнюк. Но вы же видите – я выздоровел, и я могу…

Этой паузы доктору хватило на короткий передых, он набрал в грудь воздуха и уже вознамерился приступить ко второй части воспитательной беседы, как в это мгновение дверь скрипнула и в комнату вошла Агния.

Доктор бессильно выдохнул.

– Это я его подлечила, доктор, – просто и бесхитростно сказала девушка, – если вы не верите, то посмотрите на него. Вы же врач – вам достаточно одно взгляда на человека, чтобы понять, болен он, или здоров.

Только что облаявший нерадивого пациента доктор был ещё на взводе, но против кротости хрупкой девушки противопоставить ему было нечего. С явной неохотой, ворча себе под нос, последующие пять минут доктор потратил на то, чтобы проверить реакции так чудесно выздоровевшего больного. И с недоумением был вынужден признать, что больной, действительно, каким-то чудесным образом за ночь выздоровел, и сейчас практически здоров.

С явной неохотой, но факт выздоровления он признал. Покинуть лазарет позволил, но от полётов временно отстранил, ссылаясь на то, что эффект выздоровления может оказаться временным. И поэтому в течении 2-х дней надо будет приходить в лазарет на осмотр. Но Андрей и этому был рад несказанно.

– Всё, лейтенант, можете идти! – отпустил его доктор. Вечером, после ужина – ко мне! На осмотр, понятно? Да, и никакого алкоголя, ясно?

– Так точно, понятно! Разрешите идти?

– Идите! А вы, барышня, – это уже, обращаясь к Агнии, – задержитесь на пару минут.

Чудилин потоптался несколько секунд в нерешительности, но когда девушка сказала ему:

– Андрей, иди, я сейчас, – он решительно открыл дверь и вышел на улицу.

– Ну-с, барышня, расскажите-ка мне, что это вы такого могли сделать, что бы поднять на ноги этого…м…м… молодого человека. Ведь вчера все признаки контузии и сотрясения головного мозга были налицо. А сегодня их нет. Что вы сделали?

– Я его полечила, – просто сказала Агния и смущённо улыбнулась.

– Ну, допустим. Но что конкретно вы сделали? – военврач пристально смотрел на неё.

– Я… я не знаю, – она развела руками, – просто погладила, пошептала чуть-чуть, – и, наткнувшись на его недоверчивый взгляд, попыталась объяснить: – я просто умею это. Вот и всё.

– У вас какой-то природный дар? – он в задумчивости постучал химическим карандашом по столешнице, – так, что ли?

– Да, я кое-что умею. Но совсем немного, – поправилась она.

– Хм… хм… но то, что я увидел, противоречит вашим словам. Вы сделали что-то, что традиционная медицина ни признать, ни объяснить, пока не в состоянии.

– Да, наверное… – согласилась она.

– Хм… – военврач помолчал, выстукивая карандашом на столе какой-то марш, – ну, допустим… Тогда я хотел бы вас спросить: а вы уверены, что вы на своём месте? Может, ваше место не там, в небе, за пулемётом, а здесь, в мед.части? Вы могли бы приносить гораздо больше пользы здесь, чем там. Даже если ваши методы наука объяснить не может, это не помешало бы вам облегчать страдания больных и раненых. Разве не так?

– Извините, я не знаю, – Агния мягко улыбнулась, – но мне кажется, что кроме Андрея я никого лечить не смогу. С другими просто не получится. Скорее всего…

– Простите, но это бред, – не согласился доктор, – умение лечить не может быть направлено только на одного пациента. Все люди по сути имеют очень схожее устройство, и если можно вылечить одного, то почему нельзя вылечить и другого?

Она покачала головой:

– Мне нельзя вмешиваться в судьбы других людей, я могу делать это только в отношении Андрея.

– Но почему? Объяснитесь!

Она вздохнула:

– Ладно, объясняю: потому, что я – никакая ему не жена, я – его ангел-хранитель. Настоящий.

Доктор замолчал, открыв рот. Воспользовавшись паузой, девушка коротко пояснила:

– Обычно мы храним своих подопечных оттуда, – она сделала неопределённый жест ладошкой, – но иногда, за особые провинности, нас отправляют сюда, – она запнулась, – примерно, как в здешнем штрафбате, искупать вину. Вот я и искупаю – защищаю его своим телом. И предупреждаю об опасности.

Она судорожно вздохнула и, как будто опасаясь, что ей не дадут договорить, быстро продолжила: