Смерть экс-любовника - Харли Джейн Козак

И уперлась взглядом в сабо. И в чьи-то колени.

– Здравствуйте! Как неожиданно! – раздалось над моей головой. Женщина присела на корточки.

Вьющиеся седые волосы, просторная клетчатая рубашка. Мне хотелось встать на ноги, но, кажется, это будет невежливо, подумала я.

– Здравствуйте! – ответила я все в той же позе. – Мне ужасно неудобно, но у вас на заднем дворе лежит мой телефон.

– Да, – кивнула женщина. – Он звонил. Я не знала, стоит ли отвечать. Вот он. – Она протянула мне телефон. На ней была панама с надписью «Дабл-ю-восемь-ди-экс». Мне показалась, мой визит произвел на нее приятное впечатление. Она даже была рада меня видеть. – Меня зовут Мирт. А вы Бетти, верно?

– Бетти?

– Бакли. Я узнала вас! По волосам. Так изысканно, Бетти Бакли. Актриса? Кажется, так. Но волосы у нее, конечно, не оранжевые.

– Нет, меня зовут Уолли. Я пойду. Спасибо, что спасли мой телефон. – Я хотела было встать, но Мирт наклонилась и положила руку мне на плечо. Пришлось остаться в прежнем положении.

– Я знаю, что вы, звезды, не любите, когда вокруг вас устраивают шумиху. Вы пришли к ним в гости? – Она кивнула в сторону участка Шеффо.

– Да.

Мирт притянула меня ближе к себе и понизила голос:

– Вы должны знать. Маффлер забралась к ним во двор, и все закончилось печально.

– Как?

– Вы должны знать! – повторила она. – Крысиный яд…

– Мне так… жаль.

– Я верю вам, дорогая! – Мирт похлопала меня по руке и распахнула собачью калитку – видимо, она решила, что я предпочту выйти тем же путем, каким и вошла сюда. Мне ничего не оставалось, как совершить обратный маневр.

Неужели это правда, будто Шеффо или Наварре оказались способны отравить вышеупомянутую Маффлер? Непохоже. Непохоже также, что Мирт или ее муж срубили итальянские кипарисы. Более того, непохоже, что меня приняли за какую-то актрису!

Я проверила голосовую почту, желая выяснить, кто звонил. Это был Пи-Би – доводил до моего сведения, что в больнице кризис с комиксами, и спрашивал, не знаю ли я, где его рубашка с изображением «Пинк флойд», поскольку он пытается упаковать свои вещи. «Я не хочу оставлять ее здесь, но не могу найти. Позвони мне», – попросил он. «Кризис с комиксами» – эти слова звучали как-то подозрительно. Почти катастрофа с волосами. А что касается рубашек с «Пинк флойд», то я в жизни их не видела, в том числе и на своем брате. Разберусь с этим позже. Если вообще стану разбираться. Иногда лучше проигнорировать какие-то проблемы, и они решаются сами собой.

Джо стояла возле украшенного статуями бассейна и смотрела в глубину. Она была так неподвижна, что сама казалась каменной богиней; впечатление разрушали только волосы, которые шевелил ветер. Она сунула руку в карман и достала телефон. Я смотрела на нее, думая о том, что даже богиням и богам приходилось иметь дело с супружеской неверностью. Какой смысл в бессмертии, если ему сопутствует вечная ревность?

Джо взглянула на меня, затем подошла, протянула телефон и сказала, что со мной хочет поговорить Ван Бик.

– Здравствуйте! – с удивлением сказала я.

– Привет! Послушайте, я понимаю, мы только что познакомились, и мне ужасно не хочется взваливать на вас такое, но я не могу сказать Джо обо всем по телефону… Это придется сделать вам.

– Что сделать?

– Они нашли Эллиота. В воде, к югу от того места, где припаркована его машина. Он утонул.

Я отчетливо услышала свое дыхание: вдох – выдох… вдох – выдох… Я посмотрела на Джо – она внимательно наблюдала за мной, гадая, что такого сказал мне Ван Бик. На ее переносице пролегла резкая морщина. Я прошептала:

– Ладно. – Нажав на красную кнопку, я вернула телефон Джо. Ее рука была ледяной. На лице застыл немой вопрос. Меня охватила дрожь.

Я не знала, какие подобрать слова, поэтому просто сказала:

– Эллиот мертв.

Джо продолжала смотреть на меня, как будто я ничего не говорила. Я почти собралась произнести это еще раз, но тут она кивнула. Ее глаза закрылись, на какое-то мгновение мне показалось, что она собирается улыбнуться, но тут же мышцы ее лица сократились. Она подняла руку, показывая, чтобы я не приближалась к ней, а другой рукой оперлась о статую. Навалившись на трезубец Посейдона, она сползла на землю и позволила телу рухнуть вперед, так что лоб ее уткнулся в землю. Она не издала ни звука.

Прошло несколько минут. Появился Наварре. Стоя в дверях дома, он смотрел на нас. Я не двигалась, не представляя, что можно сделать, кроме как оставаться рядом с Джо. Наварре неторопливо подошел к нам. Мне казалось, я принимаю участие в каком-то медленном балете без музыкального сопровождения. Он остановился и спросил:

– У нее все в порядке?

– Нет, – ответила я. – У нее умер муж.

Наварре наклонился и положил руку ей на спину между лопаток. Никто из нас не двигался. Щебетали птицы.

Спустя какое-то время Джо оторвала от земли голову и сказала:

– Я хочу видеть его.

Мы направлялись к Зума-Бич, где был припаркован «БМВ» Эллиота. Ван Бик предложил встретиться здесь, и мы попытались получить от полицейских как можно больше информации. Потом позвонил Саймон.

– Я жду вестей из офиса шерифа в Малибу, – сказал он.

– Они нашли его, – сообщила я.

– Живого?

– Нет.

Саймон с шумом выдохнул:

– Сожалею.

– Я тоже. Кто, кроме нас, заявил о том, что Эллиот пропал?

– Один серфингист, его друг, заметил, что машина простояла на стоянке всю ночь. Еще звонила сестра Эллиота. Утром шериф послал спасателей на его поиски. Как Джо?

Я повернулась и посмотрела на подругу, сидящую за рулем моей «интегры». Она настояла на том, чтобы вести машину. Горе никак не сказалось на ее действиях. Она неслась на запад по бульвару Сансет, то вписываясь в поток машин, то выруливая из него, и не упускала случая кого-нибудь обогнать.

– Держится стоически.

– Ты тоже, любовь моя, – ответил Саймон. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

– Я скучаю по тебе.

– Взаимно. – Я отключилась.

– Ты вполне можешь говорить Саймону, что любишь его, в моем присутствии, – заметила Джо.

– Он это знает.

– Все равно.

– Я не могу сыпать соль на твои раны.

– Я не чувствую ран. Мне просто нужно добраться до побережья. Нужно увидеть Эллиота. Как ты думаешь, он долго пробыл вводе?

– Какой-то серфингист видел его около полуночи, а тело нашли около часа назад – значит, возможно, часов двенадцать. А что?