История (не)любви - Ольга Герр

Мужчина снова дернулся, видимо, желая мне помочь, но я подняла руку ладонью вперед, призывая ему не двигаться. Даром я, что ли, так тщательно готовилась. Он должен увидеть мой наряд, оценить его издалека.

Наконец, с поясом было покончено, и я скинула халат с плеч. Глаза мужчины потемнели, а руки вцепились в подлокотники, словно он силой удерживал себя на месте. Но уже в следующий миг он качнулся вперед, я тут же шагнула назад. Осознав, что рискует меня спугнуть, лэрд откинулся на спинку кресла и уже не делал попыток подняться.

Следом за халатом отправилась сорочка. Теперь я стояла перед мужем абсолютно нагая. Он шумно выдохнул, а я, набравшись храбрости, встретила его взгляд. Он смотрел именно так, как я хотела – не на обнаженное тело, а на лицо. Жадным, голодным взором. В эту секунду я поняла кое-что важное. Прежде мне казалось – я в полной его власти, и он может делать со мной все, что ему вздумается, а я совершенно беспомощна. Но эта дорога вела в оба конца. У меня тоже была власть над ним. Это открытие подарило мне уверенность.

— Подойди, — попросил лэрд, протянув ко мне руку.

Его глубокий голос с характерной хрипотцой заставил меня трепетать. Мне вдруг захотелось усесться к нему на колени. И я не видела причины отказывать себе в желаемом.

Я направилась к мужу. Он терпеливо ждал, пока я приближусь. Я остановилась, лишь когда колени уперлись в кресло между расставленных ног мужчины. Кончиками пальцев он коснулся моих подколенных впадин, руки заскользили выше, вплоть до ягодиц. Прикосновения стали смелее. Мы оба дрожали от желания и нетерпения.

Схватив за талию, лэрд потянул меня на себя. Подчиняясь, я села на него сверху, и его бедра оказались зажаты между моих ног.

Лэрд ласкал мои плечи и ключицы, добрался до губ. Поцелуй вопреки ожиданиям был нежным, почти молящий. Через соприкосновение губ я ощущала его обожание и даже преклонение передо мной. Но при этом поцелуй нельзя было назвать нерешительным. Сомнения Анрэю Весторы неведомы.

Между поцелуями он шептал, как я прекрасна, как нравлюсь ему, как он скучал, а еще что ему со мной невероятно хорошо. Одновременно с этим он ласкал меня рукой. Я уже знала, какие у него умелые пальцы, а потому, откинувшись назад, доверилась его рукам. Я любила то чувство, которое он во мне рождал. Когда он касался меня так нежно, так бережно, я теряла контроль.

Вскоре я достигла пика, задыхаясь и цепляясь за плечи мужчины. Он подхватил меня за талию, не дав упасть, и прижал к себе. Мне понадобилось время, чтобы вернуться в реальность. Он не торопил, хотя я ощущала его возбуждение и дивилась выдержке мужчины.

Чуть отдалившись, я провела руками по его груди и животу вплоть до полоски волос, идущей от пупка вниз, по ней я добралась до ремня. Мужчина задышал чаще. Поддерживая меня за бедра, он не торопился мне помогать, позволяя мне справиться с ремнем самостоятельно.

Я сражалась с ним не меньше, чем с поясом своего халата. Когда с ремнем было покончено, муж подтянул меня к себе. Дальше он действовал сам, и вскоре мои бедра ритмично двигались в ответ на его движения. Поцелуи стали глубже, дольше.

— Чего ты хочешь? — спрашивал он. — Скажи.

Мне показалось: он говорит не о близости, а о чем-то большем, о чем-то за пределами спальни, за пределами физических тел.

— Всего, — простонала я, сама не до конца понимая, что имею в виду. В одно короткое слово входила семья, счастье, любовь, дети и много чего еще.

— Я твой, — пробормотал в ответ мужчина в мои приоткрытые губы, — бери всё.

Наши тела идеально подходили друг другу, словно мы слеплены из одного куска глины, который просто кто-то разделил надвое.

В какой-то момент лэрд встал, удерживая меня на весу. Он перенес меня на кровать и, раздевшись, лег рядом. Ласки и поцелуи возобновились. И так ночь напролет. Мы то сходились в страсти, то расходились для отдыха и короткого сна. Мужчина был ненасытен и я вместе с ним. Стоило отпустить контроль, отринуть многочисленные правила, которые матушка вдалбливала в меня с детства, и тело взяло верх, в ответ одарив меня невероятным наслаждением.

Когда очередной раунд был закончен, я поняла, что больше не выдержу. Все, чего хотела – спать. По привычке я собиралась уйти к себе, но лэрд меня удержал.

— Сегодня и впредь ты спишь со мной, — заявил он.

— Но как же…, — я растерялась.

— Теперь ты моя жена. Соответствуй, — произнес он, а потом, смягчившись, добавил: — Объявим перемирие. Меньше всего я хочу, выйдя из этой комнаты, потерять то, что мы здесь обрели.

Я сомневалась мгновение, а потом легла обратно в постель, позволив мужу себя обнять. Он прав: пора заканчивать с войной.

Утром, когда я проснулась, лэрда не было. Неважно спал он ночью или нет, государственные дела не ждали. На прикроватной тумбе лежал букет белых и красных роз – в тон цветам Абердина. Мне в этом чудился намек: как будто меня официально признали лэйди.

После завтрака отправилась на прогулку – я предпочитала сама выгуливать Снега. Спустя полчаса возвращалась к себе. Настроение было приподнятое, и я, не переставая, улыбалась. Даже Арон заметил перемену во мне, сказав, что я похожа на весеннее солнце.

Но едва вернулась в замок, как все изменилось. В обычно тихом коридоре было подозрительно многолюдно. Чуть где-то намечался скандал, феодалы слетались на него как пчелы на мед. Вот и сейчас, чтобы попасть в покои, которые принадлежали мне и после свадьбы, пришлось лавировать между группками мормэров и их жен, жадно что-то обсуждающих. Но стоило мне приблизиться, как они замолкали. Я так и не узнала, что стряслось, а напрямую спросить не рискнула.

Второй сюрприз ждал в покоях: там было не менее многолюдно, чем в коридоре. Только здесь вместо феодалов сновали слуги. Они ходили по комнатам, словно те принадлежали им, заглядывали во все углы, раскидывали вещи. От возмущения я лишилась дара речи.

Я недолго гадала, в чем дело. Мелания сдержала слово: донесла лэрду о настойке. Не лично, конечно, ее не было в Кингроссе, но сути это не меняло. Что ж, ее ждет разочарование: в моих покоях ничего не найдут.

Первым моим порывом было выгнать всех вон, но мне хватило ума стерпеть. «Стоп», — сказала я себе. — «Никаких эмоций, только холодная голова». Если уж я собралась играть оскорбленную невинность, то разумно притвориться, что я удивлена происходящим.

Наверняка лэрд где-то здесь. Я прошлась по комнатам и наткнулась на него в гостиной. Он стоял у окна, глядя на улицу. Руки заложены за идеально прямую спину, подбородок вздернут, челюсти сжаты – знакомая поза. Среди придворных она называется «позой гнева». Если лэрд при тебе стоит вот так, жди беды. Даже седые мормэры трепетали, что уж говорить обо мне.

Я подходила к нему осторожно, на цыпочках. Желудок сжимался от страха, грозясь исторгнуть завтрак. Пальцы похолодели, а ноги едва держали. Я словно подкрадывалась к дикому зверю, который в любой момент мог броситься на меня и растерзать.