Доктор Данилов в кожно-венерологическом диспансере - Андрей Шляхов

Собрание началось как обычно — с выступления главного врача. О занятии-тренинге не было сказано ни слова, и Данилов решил, что его отложили.

— Жалоб сегодня всего две, и это не может не радовать, — бодро начала Марианна Филипповна. — Первую, если вдуматься, и жалобой считать нельзя, так — письмо недоумения. Огорчает только одно, что обе эти жалобы касаются одного и того же сотрудника. Как по-вашему, кого именно?

— Меня, наверное, Марианна Филипповна? — обреченно спросил с места Игорь Венедиктович.

— Вы угадали! — усмехнулась главный врач.

— Это нетрудно, — буркнул себе под нос несчастный доктор и встал, готовясь оправдываться.

— Сидите пока, — разрешила главный врач, — тем более что первая жалоба необоснованна, но один важный вывод из нее все равно сделать можно и нужно, поэтому я и решила вас с ней ознакомить. Слушайте: «У меня был обнаружен сифилис „четыре креста“. Я прошел месячный курс лечения у доктора Языкова, после чего ради интереса сдал анализы и был очень удивлен, когда они показали два креста. Теперь долечиваюсь в частной клинике…», ну, всякую лирику можно не зачитывать. Игорь Венедиктович, почему вы не информируете пациентов о том, что реакции на сифилис становятся отрицательными не сразу после лечения, а трепонемные так вообще могут оставаться положительными пожизненно? Или вам жалобы доставляют удовольствие?

— Я говорю, Марианна Филипповна, всем говорю. Но они забывают!

— Доктора! Помните, что вы должны давать пациентам всю необходимую информацию об их заболевании, а не отделываться назначением лечения и контрольных анализов! — призвала главный врач, не обратив внимания на оправдания Игоря Венедиктовича. — И покорректнее общайтесь с родственниками ваших пациентов! Это уже в тему следующей жалобы, которую я спускать на тормозах не собираюсь. Суть ее такова — некий гражданин, фамилию я называть не стану, молодой мужчина, отец семейства, сдавал кровь для оформления медицинской книжки, и у него выявили сифилис. Пригласили на обследование жену и детей, у жены тоже нашли сифилис, дети оказались здоровыми. Оба супруга стояли на том, что никогда и ни с кем не изменяли друг другу. Сошлись на том, что, скорее всего, виноват маникюр, который жена делала в салоне красоты. Салон, кстати говоря, к тому времени уже закрылся. Такая, в общем, картина бытового сифилиса у женщины с последующим заражением мужа половым путем… Не надо, пожалуйста, вот этих двусмысленных улыбочек. Нам по большому счету важно вылечить пациента, а не разбивать семьи. Но Игорь Венедиктович почему-то решил углубиться в обсуждение темы бытового сифилиса с пациентом и сообщить ему, что во время маникюра заразиться сифилисом невозможно. В результате мы имеем жалобу на доктора Языкова от жены его пациента, которая сама лечится у Изабеллы Львовны. Повод — после разговора по душам с нашим Игорем Венедиктовичем мужчина устраивает дома скандалы, обзывает жену проституткой и собирается подавать на развод. Вот ответьте, пожалуйста, на два вопроса, Игорь Венедиктович, — кто тянул вас за язык и зачем вам надо было сообщать пациенту заведомо неверные сведения. Ведь если не простерилизовать инструмент после клиентки, болеющей сифилисом, то спокойно можно заразить следующую клиентку. Ну, что вы мне на это скажете?

— Тут не говорить, а плакать впору! — вскочил Игорь Венедиктович. — Этому Напаркину сначала надо было у психиатра пролечиться, а потом ко мне приходить! Ревностью он жену изводит — ха-ха-ха! Он на каждом приеме плакался мне, какой он бабник и как сейчас жалеет о своей опрометчивости. То он начальнице своей куннилингус делал, то с бывшей одноклассницей переспал в честь былой дружбы, то соседку чпокнул, когда ей стиральную машину подключал… Казанова какой-то. Только как имена и фамилии контактных просишь назвать — сразу в кусты! «Ой, я все перепутал, это давно было…» Надоел он мне своим нытьем и я, чтобы от него отвязаться, сказал, что не надо так убиваться. Может, это действительно жена его заразила. На это он мне заявил, что в возможность бытового заражения сифилисом не верит. Я ответил, цитирую дословно: «Очень редко, но бывает», и на этом наш разговор закончился. А теперь, значит, жалоба? Изабелла Львовна, — Игорь Венедиктович обернулся к сидевшей в зале Шаргиной, — я вас очень прошу передать Напаркиной, что я хочу ее видеть…

— Никому ничего передавать не надо! — рявкнула главный врач. — Вы что, Игорь Венедиктович, хотите добиться того, чтобы она жалобу в департамент написала?! Вы ей там наговорите, я же вас знаю!

— Я ее просто спрошу — не замечала ли она у мужа язвочек на губе или на головке члена…

— Игорь Венедиктович, вы о чем? — спросила Шаргина. — Эта Напаркина сыпи у себя на теле не замечала, какие там язвочки? Они же типичные алкаши-деграданты, несмотря на свою молодость. Он продавцом работает, она ходит по офисам убираться… Кстати, если уж зашел разговор на эту тему, то мне она призналась, что полгода назад, возвращаясь на поезде из Волгограда, где живут ее родители, имела оральногенитальный контакт с двумя военными, имен и адресов которых назвать не смогла…

— Минет — не повод для знакомства! — пошутил доктор Низаметдинов.

— Да они стоят друг друга! — сказала сидевшая рядом с ним доктор Бычкова. — Какое-то гулящее семейство. Обычно один гуляет, а другой страдает…

Послышались смешки.

— Прошу соблюдать порядок! — Марианна Филипповна постучала ладонью по столу. — И не надо плоского юмора, вы же на рабочем совещании, а не на вечеринке. Игорь Венедиктович, не смейте ни с кем обсуждать эту жалобу! Напишите мне объяснительную, я подумаю, что со всем этим делать.

В самом последнем ряду медсестры венерологического отделения Лыткарина и Никулина начали делиться опытом насчет того, как вывести на чистую воду мужа-изменщика. Помимо стандартных способов, таких как обнюхивание, проверка карманов и чтение записей-сообщений в мобильнике, распознать измену неведомо где шлявшегося супруга, оказывается, можно было и при помощи воды.

— Я, Ань, набираю воду в ванную и велю ему садиться, — громко шептала Лыткарина. — Если яйца всплывают, то все в порядке, а если нет, значит — гулял, кобель!

— Что — реально так вот и определяешь? — не поверила Никулина.

— Да, прабабкин способ, гарантия — сто процентов!

— Хорошо еще сразу его в постель уволочь: если энтузиазм есть, значит — не изменял.

— Тоже ничего способ, — одобрила Лыткарина, — только для моего не совсем подходит, то есть подходит, когда он трезвый. В поддатом виде у него энтузиазма не на двоих, а на троих хватит.

— Но хуже всего просить кого-то из подруг проверить мужа на верность.

— Это да, «пусти козла в огород» называется. Ни мужа не будет, ни подруги… Нет, лучше так не проверять. Вот яйца в воду — это самое то, эффективно и безопасно.

— Надо попробовать. Вода теплой должна быть?

— Конечно, Ань, кто ж тебе в холодную будет садиться? Да и потом от холодной воды мошонка сокращается…

— Девочки, все это чепуха на постном масле, — обернулся к медсестрам Кобахидзе, сидевший в предпоследнем ряду. — Вы же медицинские работники, как можно верить в такую ерунду?