Не гадайте на любовь - Марина Серова

— Что значит одиноким? Ты же сказал, что у него есть сестра, родственники в другом городе, приятели по преферансу в конце концов? Что же, родня его не искала?

— Видишь ли, Полетт, Иночкин — вдовец. Он очень любил свою супругу, которая умерла лет пять тому назад, а детей у них не было. Да, у Феди есть сестра и брат, но у каждого из них своя жизнь. Иночкин к картам-то пристрастился, лишь бы дома одному не сидеть. Ты спрашиваешь, искала ли его родня? Поначалу — нет. Рая думала, что он гостит у старшего брата Николая, пока тот не позвонил ей и не спросил, куда пропал Федька. Раиса пошла к нему домой, а там никого нет. Она оставила соседям свой телефон, чтобы ей дали знать, когда брат объявится. Ей позвонили уже через несколько дней. Она бросила все свои дела, пошла на адрес своего брата, даже не догадываясь, что адреса у него уже никакого нет. Федор сидел на скамье около дома и проповедовал… Соседи рассказали Рае, что пару часов назад он приехал туда на такси еще с двумя мужчинами. Один был с большой окладистой бородой, в деревенской рубахе с вышивкой, в сюртуке, а второй — типичный горожанин: в костюме, при галстуке…

— Нотариус или риелтор? — предположила я.

— Скорее всего, нотариус, поскольку в тот самый день Федор лишился собственного жилья. Они втроем поднялись в квартиру, пробыли там около получаса, потом также втроем вышли на улицу, где их все еще ждало такси. Но сел в него один бородач. Перед этим он минут пять наставлял Иночкина, делая перед его лицом какие-то магические пассы.

— Гипнотизировал, что ли? — предположила я.

— Не исключено, — согласился со мной Ариша.

— А что же человек в костюме? — уточнила я.

— Тот ушел пешком. Сектант, как я тебе уже сказал, уехал на такси, а Федор остался. Рая его даже не сразу узнала. К тому времени Иночкин уже успел обрасти — волосы по плечи, борода длиннее моей… Но это все так, внешние эффекты, главное, что у него в башке, — Ариша легонько постучал по своей голове. — А там — винегрет из различных ересей. Денег он не признает. Продукты в упаковках со штрих-кодами он не употребляет. Оттого и ходит на рынок, где дачники да фермеры своей продукцией торгуют. Купить он ее не может — вера не позволяет к дензнакам прикасаться, вот и лазает по тамошним мусоркам. Пусть гнилое, зато без ГМО и без «дьявольских» штрихкодов. Мобильным телефоном Федор больше не пользуется, телевизор не смотрит. Да что там телевизор! Он даже свет в комнатенке, которую ему Рая выделила, не включает — сидит там при свечах и читает какую-то рукописную дребедень.

— Да, тяжелый случай! — впечатлилась я. — Скажи, а Раиса не пробовала его сводить к врачу? В полицию? Квартиру-то вернуть можно через суд, если доказать, что сделка была незаконной.

— Пробовала, но у нее ничего не получилось. Федора все устраивает. Он благодарит Савелия, предводителя этих сектантов, что тот помог ему избавиться от квартиры — в адресе было три шестерки, то есть число дьявола. Дом номер сто шесть, шестой этаж, квартира номер восемьдесят шесть. Или семьдесят шесть? — Ариша задумался. — Я точно не помню. В любом случае, цифра эта притянута за уши. О каком-либо лечении Федя даже слышать не хочет. Он ведь считает себя не просто здоровым, а духовно выздоровевшим, а телесные болячки, по его мнению, лечить не надо. «Болью душа просветляется, а врачи с номерными дипломами затягивают страждущих в бездну», — это один из постулатов учения, которое Иночкин теперь продвигает. Ты не поверишь, Полетт, но он ходит по поликлиникам, больницам и толкает в коридорах подобные речи, пока охранники не выдворяют его вон. Но это Федора не останавливает. Ему внушили, что его нынешняя миссия состоит в проповедовании, этим он и занимается. Язык у него стал каким-то вычурным, с примесью церковного и старославянского.

— И о чем же еще он проповедует?

— Секта носит название «Седьмого дня», вот он и говорит, что шесть дней — для себя, а седьмой — для Бога. Согласен, такая заповедь есть, но дальше-то, дальше… Надо, дескать, вернуться к нашим истокам, то есть отказаться от дензнаков, номерных документов, любого имущества и всех даров цивилизации, ибо эти дары — от антихриста. Причем отказываться непременно нужно от всего скопом, поскольку мир резко, без всяких полутонов, делится на добро и зло.

— То есть выбросить мобильник — не достаточно? — усмехнулась я.

— Ну, разумеется. Несчастный Федор! Он свято верит, что ему удастся хоть кого-то привлечь на свою сторону… Только даже Рая не повелась на его пропаганду. Как пользовалась мобильной связью, так и пользуется. Как покупала продукты в супермаркетах, так и покупает.

— Вообще-то странно, что Иночкина вывезли из обители. Договор безвозмездной передачи жилплощади можно было и на месте оформить. Я слышала, что из сект никого не отпускают. Им ведь внушают, что за пределами их тесного мирка все греховно, там ни к чему нельзя прикасаться.

— Возможно, одна из причин того, что Федора отпустили, его болезнь. У него псориаз. Мы тоже поначалу его сторонились, пока не поняли, что это незаразно. Причем обостряется это заболевание именно в холодное время года. Думаю, как у Иночкина пошла кожа на руках шелушиться, от него решили избавиться, чтобы не смущать этим других сектантов, — предположил Ариша.

— Возможно, — я с большой натяжкой, но все-таки приняла такое объяснение. — Дедуля, а тебе не кажется странным, что никому нет дела до этой обители? Она же не в космосе существует, а здесь, на Земле! Куда смотрят жители окрестных деревень, местная администрация, полиция, прокуратура?

— Сектанты отгородились от общества высоким забором. А оно, общество, предпочитает не интересоваться скрытым от глаз миром. Впрочем, я не исключаю, что предводитель этой секты делится своей добычей с начальником полиции.

— Скорее всего, что так, иначе бы эти сектанты надолго на одном месте не задержались. Как бы найти эту обитель и отправить туда Нефедова?

— Полетт, — дедуля взял меня за руку, — я попытаюсь навести справки, где находится эта обитель. Только ты должна мне пообещать, что сама даже не подумаешь приближаться к этому месту!

— А с чего ты взял, что я собираюсь к нему приближаться? — спросила я, удивляясь, как это дедуля прочитал мои мысли.

— Я же тебя знаю — ты всегда лично все контролируешь. Но это — не тот случай. Как бы тебе ни хотелось, но ты не сможешь наблюдать за тем, как Нефедова вербуют в сектанты и промывают там ему мозги. Ты это понимаешь?

— Понимаю, — кивнула я. — Мне достаточно лишь убедиться в том, что Степана приняли в свои объятия адепты «Седьмого дня». В том, что они обратят его в свою веру и установят контроль над его сознанием, поведением, мышлением, доведя до состояния полной беспомощности и зависимости, я даже не сомневаюсь. Это будет вполне адекватным наказанием для Нефедова.

— Спасибо, что ты меня услышала.

Я поднялась в свою комнату и сразу же позвонила Нечаевой.

— Привет! Не отвлекаю?

— Нет, Матвей уже ушел.

— Алина, я знаю, что делать с Нефедовым. Надо отправить его не в зоопарк, а в старообрядческую обитель. Один знакомый Ариши пробыл в секте три месяца. Мало того, что адепты «Седьмого дня» лишили его всего движимого и недвижимого имущества, так еще и полностью подчинили себе его сознание.