Город жажды - Джон Парк Дэвис

Фин с прищуром посмотрел на почерневшую пустыню. Казалось, будто безжизненные ровные пески тянулись бесконечно. Внезапно он моргнул. То, что ещё мгновение назад казалось ему огромным пустым пространством, как будто начало приобретать форму, превращаясь в нечто совершенно иное. Он приподнялся, выглянул за край чаши и воскликнул:

– Ух ты! Нет, вы только взгляните!

Песок вокруг них то собирался в холмы и дюны, то растекался долинами. Те, в свою очередь, сливались в более твёрдые образования с неестественно резкими углами. Казалось, будто прямо у них на глазах чьи-то невидимые руки возводят посреди пустыни замок из песка.

По мере того как ландшафт менялся, менялась и сама его природа, где-то становясь мягкой землёй, где-то затвердевая в камень, а где-то превращаясь в глину и кирпичи. Затем внезапно почва проросла травой, а камни устремились вверх, образуя разрушенные стены старых зданий.

– Даже сейчас город перестраивает себя, – продолжил свои речи Рисакг, – желая вновь предстать во всей своей прежней красе. Но желание вновь приведёт сюда огонь, и тот уничтожит всё на своем пути.

Маррилл повернулась и слушала его рассказ, прислонившись спиной к кривой стенке чаши и подтянув колени к груди.

– Но как огонь может вернуться? – спросила она. – Разве он не просто догорает и гаснет?

Жук щёлкнул когтями. Фин уже догадался: звук этот означал примерно то же, что и покачивание головы.

– Пламя никогда не гаснет, а горит всегда. Иногда сильней, иногда слабей. Иногда оно прячется, и тогда на земле вспыхивает искрами зола. Камни довольно долго сохраняют жар, чтобы воспламенить всё, что коснётся их. Иногда огонь даже может пылать внутри чего-нибудь, например внутри старого бревна, или дерева, или стены, и никто об этом даже не догадывается, пока огонь вновь не выйдет наружу. И как только это происходит, он разгорается с новой силой.

– Так уж устроены желания.

– Но как тогда выживает здесь Король Соли и Песка? – спросил Фин. – У него тоже есть панцирь? Как у тебя?

Рисакг задумался.

– Такой вопрос мне ещё никто не задавал.

Маррилл наморщила нос.

– А у вас он не возникал?

– Нет, – спокойно ответил жук. – Мне никогда не хотелось этого знать.

Бегуны вновь устремились вперед. Языки пламени игриво скакали и прыгали следом за ними. Они проехали не так уж и далеко, когда Рисакг снова щёлкнул крыльями.

– Вон там, – сказал он, указывая куда-то вдаль.

Чашки-бегуны перешли на шаг. Перед ними на поросшей травой равнине открылась широкая прогалина. Вдоль её краёв грудами лежали обломки кораблей. Эта картина тотчас напомнила Фину болото Монервы. С той разницей, что здесь не было воды, а только пустыня.

Хотя паруса вяло трепетали на ветру, внутреннее чутьё подсказало Фину, что это очень древние корабли. Намного древнее таких же обломков в болотах Монервы. И всё же их очертания показались ему знакомыми. Точно такие же он видел на Карте, когда с её помощью пытался найти свою маму. Точно на таком уплыла девушка, которую никто не запоминал, в Белолоу-Сити. Более того, на борту каждого корабля был тот же самый знак: дракон, стоящий перед кругом, внутри которого нарисованы горы. Фин спрыгнул на землю, чтобы получше всё рассмотреть.

– Эй, я узнаю этот знак! – крикнула Маррилл, перевешиваясь через край чаши. – Он был на дорожном знаке «Стоп» в моём мире и на обелиске в Расколотом Архипелаге!

– Неудивительно, – сердито прожужжал Рисакг. – Это печать Короля Соли и Песка, да поглотит огонь его имя.

Фин окаменел. Выходит, что ту девушку и его мать увезли корабли флота Короля Соли и Песка. В этом не было никаких сомнений. Это флот Короля Соли и Песка. Фин сглотнул застрявший в горле комок, а заодно постарался, правда, безуспешно, найти во всём этом какую-то связь и смысл.

– Это место когда-то было заливом, – заявил Колл.

Спрыгнув с бегуна, он помог спуститься Реми и Анналессе. Как только их ноги коснулись земли, он шагнул к «берегу», чтобы ближе рассмотреть один из кораблей.

– Когда-то давно, до постройки Стены, Река впадала сюда. Но Стена перегородила её русло. Посмотрите, в этих древних трюмах до сих пор сохранилась соль.

С этими словами он провёл пальцами по корпусу одного из кораблей, а затем вытер их о штанину – осталась белая полоса.

Маррилл прошла мимо Фина и, встав рядом с Коллом, вытянула шею, рассматривая оснастку.

– Но почему они не сгорели? – спросила она у Рисакга, который по-прежнему стоял в сторонке рядом с бегунами. – Разве огонь сюда не доходит?

– На всей равнине нет ничего, до чего бы не добрался огонь, – ответил жук, щёлкая пустыми надкрыльями. – Почему он не трогает эти корабли, я не знаю.

Колл почесал шею.

– Это явно корабли с Реки. Что, в свою очередь, означает, что они сделаны из скучнодерева. А оно, как вы понимаете, слишком скучное, чтобы чего-то хотеть. Или гореть. Клянусь всеми водоворотами, мне скучно даже говорить о нём! – с этими словами Колл зашагал дальше, мимо кольца древних кораблей.

Фин увязался следом. Чуть дальше открылась ещё одна небольшая прогалина, в центре которой виднелась маленькая хижина, судя по всему, слепленная из красной глины. Чем бы ни было это место раньше, в нём вряд ли можно было найти короля.

Что, впрочем, не остановило Ардента.

– Ну что, заглянем внутрь? – спросил он. С этими словами он пересёк голую прогалину и постучал костяшками пальцев по кривой доске, служившей, судя по всему, дверью. – Эй, есть кто-нибудь? – крикнул он

Ответом ему была тишина. Все застыли, прислушиваясь, не донесётся ли изнутри что-нибудь. Ардент прокашлялся.

– Эй, есть кто-нибудь? – вновь крикнул он, на этот раз уже громче.

Волшебник уже поднял руку, чтобы постучать ещё раз, когда дверь открылась.

– Йунх? – пискнул голос.

От этого звука у Фина заломило зубы. Но отпрянуть назад его заставило не это, а представшее его взору зрелище.

В дверях хижины застыло жалкого вида создание – горбатое, кривобокое, с ног до головы в каких-то лохмотьях, которые висели даже на его кривом клюве. Рубище почти полностью скрывало его лицо, и лишь глаза смотрели в узкую щель. С того места, где стоял Фин, они казались потухшими угольками, остатками костра, который давно превратился в пепел.

Живот Фина свело от омерзения и жалости. Судя по лицам его спутников, те испытывали такие же чувства. И лишь Ардент оставался невозмутимым. Более того, отвесил галантный поклон.

– Приветствую вас, сэр. Я великий волшебник Ардент. Возможно, вы слышали обо мне? – даже склонившись в поклоне, Ардент возвышался над существом, не сводившим с него выжидающего взгляда.

– Смотрю, Ардент не изменил своего мнения о себе, – тихо усмехнулась Анналесса.