Будь со мной нежен - Лилия Орланд

с другой стороны и достал из кармана кольцо. – Я хочу на ней жениться.

Мужчины переглянулись. Александр как-то осунулся и разом растерял свой боевой пыл.

– Проходите в гостиную, молодой человек, – Константин Геннадьевич, тоже смутившийся, всё же нашёлся первым и сделал приглашающий жест рукой. – Нам нужно кое о чём вам рассказать.

44

Утром я стояла на указанном месте и отчаянно зевала. Накануне тяжёлые мысли никак не отпускали, и уснула я лишь под утро. Взбодрившись чашкой очень крепкого и очень сладкого кофе, я выдвинулась в тёмную хмарь декабрьского утра. Хорошо, хоть дождь прекратился. Но державшаяся в воздухе влажность не добавляла радости. Нахохлившись и надвинув капюшон поглубже, я ждала отправлявшуюся в Анапу попутку.

Он приехал ровно в указанное время. Молодой, чуть старше меня, улыбчивый парень. Представился Сергеем. Сам вышел из машины и забросил мою сумку в багажник. Сказал, что заберём ещё двоих, и предложил сесть на переднее сиденье. Я согласилась. Хотя разговаривать с ним и не хотелось.

По городу мы крутились с полчаса, собирая попутчиков. За это время почти рассвело, но снова пошёл дождь. И из Краснодара мы выезжали, окружённые всё той же влажной серостью.

Пассажиры на заднем сиденье почти сразу погрузились в дремотный сон привычных путешественников. Сергей включил радио, и салон наполнили популярные мелодии. Мне понравилось, что он не был навязчивым, и точно угадав моё нежелание общаться, не настаивал на этом. Хотя наверняка ему тоже хотелось спать.

Я смотрела в боковое окно, созерцая унылый пейзаж – поля с бурой травой, редкие лесочки, там и здесь разбросанные посёлки, или станицы, как они здесь почему-то назывались.

Мне не хотелось сейчас загадывать, что я буду делать, оказавшись в Анапе. Дорога была прекрасна своей неопределённостью, когда выбор ещё не сделан. И кажется, что путей много, и только от тебя зависит, каким ты пойдёшь. Возможно, я себя так успокаивала. Но заглядывать в будущее я не умела, а волноваться из-за неопределённости не видела смысла. Пусть уж будет, как будет.

Так мы и ехали почти в полной тишине, перемежаемой лишь шумом мотора и тихими звуками радио, которое Сергей убавил на минимум, заметив, что и я тоже начала задрёмывать.

То ли это сказалась эмоциональная перегрузка последних дней, то ли моя бессонная ночь, но я действительно уснула. Вот уж не ожидала, что способна так расслабиться в присутствии посторонних людей.

Проснулась я на заправке. Сквозь приоткрытое окно остро пахло бензином. Я решила сходить в туалет и купить бутылку сладкой газировки. Обитающие при заправочной станции бездомные собаки выглядели голодными, очень грязными и ещё более несчастными. Свалявшаяся шерсть свидетельствовала о том, что и дни, и ночи эти бедняги проводили на улице. Я купила несколько пирожков с мясным содержимым и смотрела, как обездоленная троица жадно поедала их. И пусть снаружи я выглядела чисто одетой и ухоженной женщиной, но в душе была такой же несчастной бездомной собакой.

Я скормила им пирожки и вернулась в машину.

– Зря приучаешь, – с брезгливостью бросил Сергей и на мой недоумённый взгляд пояснил. – Ещё цапнут кого.

Я пожала плечами. Не видела смысла спорить с человеком, чья роль в моей жизни ограничится лишь тремя часами дороги. Ну не объяснять же ему причину столь резко нахлынувшей жалости?

Попутчики вышли в какой-то станице на подъезде к Анапе, и мы с Сергеем продолжили путь вдвоём. Без лишнего присутствия он начал чувствовать себя свободнее, задавал личные вопросы, всячески намекая, что не прочь познакомиться со мной поближе.

Я отвечала общими фразами, испытывая неловкость от мужского внимания, которого мне сейчас вовсе не хотелось. Но всё же главное он сумел из меня вытянуть, что я пока не решила, где именно остановлюсь. А рассматривать буду в основном частный сектор не слишком далеко от моря.

– У меня мать как раз сдаёт комнаты, давай завезу тебя посмотреть? – радостно сообщил Сергей, переходя на «ты».

Меня не слишком прельщала перспектива – жить по соседству со столь навязчивым поклонником. Но я решила, что, если найду что-нибудь получше, смогу уйти оттуда.

– Хорошо, буду очень признательна, если покажете мне дом, – я не собиралась сокращать между нами дистанцию и сразу дала ему это понять.

Впрочем, Сергей оказался толстокожим парнем, и мои интеллигентные намёки его не прошибали. До конца пути он делился со мной подробностями своей биографии, периодически поворачивая ко мне голову в ожидании какой-то реакции. Я приподнимала брови, кивала головой, издавала междометия, в общем, изо всех сил стараясь делать вид, что мне интересно.

На подъезде к городу я уже решила, что не буду жить с ним рядом ни за какие коврижки. И он, словно почувствовав, замолчал. Я вновь погрузилась в блаженную тишину, нарушаемую лишь шумом двигателя.

Дом у Сергея оказался большой, просторный, приспособленный для приёма отдыхающих в курортный сезон. Сама семья – Сергей, его младшая сестра Катя и мать Надежда Сергеевна – жила на первом этаже в хозяйской половине. С обратной стороны дома располагалась так называемая гостевая часть, которую предлагали мне. Второй этаж, где было теплее, сейчас занимали четверо студентов. У них был отдельный вход также с заднего двора. В общем, можно было жить поблизости друг от друга и иногда за весь день ни разу не встретиться.

Всю эту информацию поведала Надежда Сергеевна, когда показывала предложенные мне комнаты. Женщина отличалась излишней полнотой и суетливостью, свойственной этому складу людей – простых и в то же время хитроватых. Она старалась произвести на меня наилучшее впечатление, чувствуя материальную выгоду.

Задний двор был ухожен. И, несмотря на середину декабря, здесь зеленела травка, хвойные деревца были аккуратно подстрижены, дорожки блестели от влаги. Я решила, что, если и внутри дом окажется таким же чистым и уютным, останусь здесь. От назойливых хозяев всегда можно сказаться уставшей и лечь спать.

Надежда Сергеевна поднялась по узкому крытому крылечку из двух ступенек, открыла дверь и шагнула внутрь.

Это и была первая комната, как окрестила её хозяйка. Слева располагалась кухня, состоявшая из небольшого холодильника, газовой плиты и стола, покрытого клеёнкой с котятами. Над ним висел кухонный шкаф с посудой.

Прямо по курсу расположилась прихожая – прибитая к стене вешалка из четырёх крючков. Налево за опущенными занавесками с красными маками на зелёном фоне скрывалась просторная спальня с двумя одноместными кроватями, большим синим креслом и огромным телевизором на шатком столике. Я и не знала, что этих ламповых монстров ещё производят. Или он стоял здесь с прошлого века?