Вечная жизнь - Фредерик Бегбедер

— Пациент на пути к криоконсервации? — пошутил я.

В девяностые подобные шутки вызывали смех у моей публики, ведущий ученый образца двухтысячных вежливо промолчал.

Чтобы попасть в Cellectis, пришлось пройти сотню метров по беломраморному холлу, преодолеть два шлюза (один был оснащен камерами видеонаблюдения и рамкой металлодетектора, другой открывался только при сканировании бейджа со штрихкодом).

Доктор Чулика с гордостью показывал мне огромные помещения: мало кто из французских предпринимателей способен за несколько лет сколотить миллиард долларов (честно вкалывая!). Я не стоил ни гроша и потому завидовал успеху ровесника. Да, я знаменитее, но это принесло мне только селфи. Окна его ажурного офиса с венецианскими шторами смотрели с высоты птичьего полета на черную воду, где баржи плыли, пересекаясь, как плезиозавры в мезозойском болоте. Двадцатью этажами ниже стояло белое шапито.

— Что это такое? — спросил я.

— Здесь хранятся обломки Всемирного торгового центра вперемешку с людскими останками. Власти Нью-Йорка не знают, что с ними делать, потому они лежат здесь, под этой палаткой.

— Красноречивый символ.

— Почему?

— Ну как же — вы создаете новое человечество на руинах прежнего.

— Клянусь, я преуспею.

В нескольких кварталах южнее мерцала голубым призматическим стеклом «Башня свободы» — сердце нового Всемирного торгового центра. Вместе с длинным стальным радиошпилем, из которого в небо устремлен 300-метровый луч света, новая башня была на 140 метров выше двух прежних.

— Сейчас вы увидите, чем мы заняты сегодня. Но сначала наденьте халат, перчатки, бахилы и голубую шапочку.

— Это так опасно?

— Это лаборатория класса 2. Всего уровней безопасности четыре. Там вам пришлось бы надеть скафандр с автономной подачей воздуха и побывать в нескольких камерах дезактивации.

Накануне мы оба ели трансгенный картофель, но пáпулы и пýстулы[276] на лицах пока не появились. К сожалению, Cellectis не делает водку без побочных эффектов, поэтому голова у меня кружилась и я противно липко потел. Наверное, от страха.

— Здесь работают с вирусами, — продолжил Чулика, толкнув тяжелую дверь лаборатории.

— Вот как…

— Мы часто используем ВИЧ.

— Зачем?!

— Потому что он совершенен. В геноме СПИДа около 10 000 букв. Когда вирус заражает клетку, этот генетический материал трансформируется в ДНК и интегрируется в геном своего хозяина.

Очевидно, я выглядел как ошарашенный болван, и Чулика решился на объяснение для чайников:

— Итак: появляется вирус… бззз… прилипает к клетке, запускает генетический материал внутрь, и тот трансплантируется в хромосому по принципу случайного выбора. Клетка, инфицированная вирусом СПИДа, трансгенна. Трансген представляет собой (провирусный) геном СПИДа. Именно это свойство ВИЧ используется в генной терапии для доставки генетического материала в клетки.

— Хотите сказать, что СПИД, убивший 35 миллионов человек, сегодня участвует в спасении жизней?

— Конечно! Эта штука — просто Ferrari! Транспортирует гены на скорости «Формулы-1».

Генеральный директор и миллиардер объяснял мне свой метод между инкубатором, двумя центрифугами и холодильными шкафами с температурой -180 °C. Я боялся, что он войдет в раж, начнет размахивать руками и смахнет на пол пробирку с бубонной чумой или брызнет мне в лицо проказу. За его спиной, в иллюминаторе, остался нормальный мир. Чулика был так любезен, что прилагал педагогические усилия. Ниже вы прочтете его тираду без купюр — это не значит, что я ее понял, но нашел поэтичной (все поэты говорят о смерти).

— Хотите, чтобы я дал вам рецепт использования СПИДа в генно-терапевтических целях? Этот тип инструментов называется лентивирусные векторы. Они способны доставлять значительное количество генетического материала в клетку хозяина и обладают уникальной среди ретровирусов способностью реплицироваться в неделящихся клетках, что делает лентивирусы удобным шаттлом для доставки генетического материала в молекулярной биологии. Ярким представителем этого рода является вирус иммунодефицита человека:

1) берем геном СПИДа и переносим все, что можно передать в виде последовательности, за исключением того, что необходимо для упаковки последовательности в вирусной частице, трансформации этой последовательности в ДНК в инфицированной клетке и интеграции последовательности в клетку-хозяина;

2) вставляем интересующую нас генетическую последовательность, например, в ген гемоглобина; получаем геном СПИДа с гемоглобином в нем и минимумом элементов, чтобы упаковать его в частицу, конвертировать в ДНК и интегрироваться в хозяина;

3) эту рекомбинантную последовательность, которую только что сотворили, размещаем в упаковочной ячейке, которая способна создавать частицы, не содержащие СПИД, но им нечего упаковывать;

4) рекомбинантная последовательность будет упакована в эту клетку и получена в вирусных (рекомбинантных) частицах, которые, вместо того чтобы содержать ген СПИДа, содержат ген гемоглобина;

5) вы восстанавливаете рекомбинантные частицы, фильтруете их и можете использовать для лечения людей, страдающих от серповидноклеточной анемии или бета-талассемии, которая часто встречается, например, в странах Средиземноморья.

— Нет, наверное, я брежу! Подумать только, тысячи придурков утверждали, что СПИД — кара Господня…

— На самом деле эта дрянь была и Божьим даром исцеления людей. СПИД очень успешно распространяется…

— Можете не жестикулировать? Так и до несчастного случая рукой подать, в прямом смысле этого слова…

— Как правило, вирусы — очень простые организмы, но не вирус СПИДа. Это мегасложная структура, технологическое чудо природы, которое служит ультраэффективным шаттлом. Кроме того, найдена генетическая мутация CCR5, которая захлопывает дверь перед носом СПИДа. В Берлине носителю ВИЧ был поставлен диагноз «лейкемия». Ему пересадили костный мозг, а у донора была мутация CCR5, и пациент излечился. Генетика победит СПИД, я убежден, что теперь это вопрос месяцев.

— Вы можете проделать все, о чем рассказали, с другими генами, помимо гемоглобина?

— Да, это практикуется для новорожденных с острой иммунной недостаточностью.

— Почему бы не лечить еще и мышечную атрофию?

— Гены миопатии Дюшенна превосходят возможности упаковки СПИДа.

— А нельзя ли использовать СПИД, чтобы убить Смерть? Признайте, шикарный был бы газетный заголовок: «СПИД УБИВАЕТ СМЕРТЬ!»

Мы стояли перед большой круглой машиной, гудевшей, как шершень. Я попал в гущу научно-фантастической реальности, но все было взаправду, и творили эту реальность молодые исследователи, обутые в кроссовки New Balance.