Шумный балаган - Владимир Колычев

– Вот-вот.

– И где гарантия, что твой клин не станет криминальным?

– Я – гарантия. Мне чужого не надо, а свое не отдам.

– Тебе чужого не надо, а твоим друзьям – надо.

– Потому что своего ничего нет. Будет у них свое – не будут рэкетом заниматься. Команда мне нужна. Конкретная команда. А ты понять меня не хочешь.

– И как ты с бандитами разбираться будешь? Так же, как с Цепнем?

– А что, цацкаться с ними прикажешь?

– Так нельзя…

– Да?! – насмешливо повел бровью Костя. – Это ты сейчас так говоришь. А если с твоей женой что-то случится? Если тот же Старшина с ней… Что ты с ним тогда сделаешь?

Дмитрий мог бы сказать, что зло должно наказываться судебным правосудием. Но сказал другое:

– Своими руками гада…

Если с Ларисой вдруг что-то случится, он пойдет на все, чтобы лично наказать и Старшину, и Кудлака, и всякую прочую нечисть. На официальное правосудие надежды мало. Даже если удастся довести преступников до суда, все равно увернутся от наказания. Или адвокат постарается, или купленный судья… Нет, законными способами проблему с бандитами не решить. Прав Костя, эти волки понимают только язык силы.

– Вот видишь… С твоей женой ничего не случится. А сколько других жен это тварье испаскудило, а? Сколько людей на инвалидности. Нельзя с ними по-хорошему, нельзя.

– Твои друзья тоже не ангелы.

– Знаю, – обескураженно махнул рукой Костя. – Но они мои друзья. И я хотел бы им дать шанс.

– Я бы тоже хотел. Но извини, ничем не могу помочь.

– Сильно вляпались?

– Да я бы не сказал. Свидетелей нет. Есть орудие преступления, но нет привязки.

– Ты дело ведешь?

– Дело следователь ведет, а я в оперативном сопровождении. Но это детали.

– Может, поможешь?

– Помочь могу. Но не стану этого делать. Твои друзья – бандиты, а у меня принципы.

– Понимаю. Но, может, подскажешь, как их отмазать.

– Уже подсказал. Советую нанять толкового адвоката.

– И на этом спасибо. Честно тебе скажу, майор, не люблю я тебя. Но уважаю! И выпил бы с тобой с удовольствием. В баньке можно было бы посидеть, пивко с рыбкой. Но не для того же ты ко мне приехал. Где сейчас твоя жена? Едем за ней?

Судя по всему, дел у Любимова было невпроворот. Но это не помешало ему лично отправиться за женой Дмитрия. Они вместе съездили за Ларисой. После долгих уговоров она согласилась пожить какое-то время у некой Ольги Евгеньевны. А та была только рада помочь человеку, попавшему в беду. Майор Миронов был благодарен и ей, и Косте. Он верил, что под их присмотром Лариса будет в безопасности.

1

Антон торжествующе глянул на Миронова. Ожидал увидеть досаду на его лице. Но майор был совершенно спокоен. Как будто ничего такого и не произошло.

Не сказать, что майор Миронов нравился ему. Но и ненавидеть его не было поводов. Не делал он Антону заподлян, какими славится ментовка. Не измывался на допросах, не прессовал на крытом. Головой работал мужик. Шаг за шагом подводил Антона к мысли, что деваться ему некуда. С умом подводил к роковой для него черте. И подвел бы под монастырь, если бы не адвокат, которого нанял Костя. Тот в несколько ходов разрушил ментовские тараны. И вот свершилось. Суд удовлетворяет ходатайство адвоката об освобождении Антона из-под стражи под подписку о невыезде. Прямо в зале суда его и освободили. И Миронову хоть бы хны. Как будто так и надо.

Антон посмотрел на Костю. Тот стоял в проходе, ожидая, когда он подойдет к нему. В глазах радость, на губах улыбка.

– Спасибо тебе, братан! – Антон крепко обнял друга, в порыве эмоций на какое-то мгновение оторвал его от земли.

– Радоваться будешь, когда дело развалим, – сказал Костя.

– Да развалим дело. Если ты взялся, то развалим.

Следующим на очереди был Женька. Затем Ленька. И того, и другого также освободили из-под стражи.

Из здания суда Антон выходил с опаской. Кудлак никуда не делся, а степень его отмороженности если изменилась, то в сторону нарастания. Как бы не появились резкие ребятки с автоматами. Но все обошлось. Он и его друзья беспрепятственно дошли до Костиной «девятки».

Антону не очень понравилась машина, на которой ездил его друг.

– А говорят, ты круто развернулся, – сказал он.

Костя все понял.

– А ты не по машине о людях суди, а по делам. Ты вот на иномарке ездил, а куда приехал, а?

– Ну, туда и приехал, – сник Антон.

– Все мы приехали, – буркнул Ленька. – А Кудлак, падла, на наших хлебах жирует.

– Это чужие хлеба, брат, – покачал головой Костя. – Эти хлеба другие пекли, а вы лишь кору с них точили. Короче, грузить я вас не буду. Встречу надо сначала обмыть. А потом поговорим. Серьезно поговорим.

Он привез всех на свою базу. Антон сразу понял, что его фирма вяжет крутые веники. Размах, разгон. Наверняка здесь крутились нехилые бабки.

На базе их встретила молодая женщина лет двадцати пяти. Серьезная, деловая. Голова пуховым платком повязана, теплая, но невзрачная куртка с дешевого рынка, валенки на ногах. Костя обнял ее за плечи, боком прижал к себе.

– Это Лена. Моя жена.

Он называл ее своей женой без всякого стеснения. А ведь она совсем не красотка. Ну, может, если накрасить, и будет что-то, а так – третий сорт. И уж точно, до Катьки ей далеко, как Земле до Солнца.

– Очень приятно, – принужденно улыбнулась женщина.

И тут же исчезла. Работу разруливать ушла. Костя же повел друзей к баньке, находившейся в нескольких метрах от административного здания.

Невзрачная банька, кирпичная. Хотя внутри вроде ничего. Раздевалка, комната отдыха, парилка. Но все равно не то. И Костя это понимал.

– У вас банька лучше была, – признался он. – Гораздо лучше. Но, как говорится, чем богаты, тем и рады.

– Да ладно тебе, нормальная банька, – махнул рукой Ленька. – Еще бы бабца под холодца.

– Кому что, а хромому костыль, – ухмыльнулся Женька.

– Ну да, ты же у нас Ромео влюбленный, – насмешливо глянул на него Антон.

Он бы тоже не отказался сейчас от развратной «мочалки». Но, судя по всему, баб здесь к пиву не подавали. Да и хрен с ними. Не для того же они здесь собрались. Главное, что вся команда в сборе.

– Ромео, где твоя Джульетта? – усмехнулся Ленька.

– Не знаю, – смятенно пожал плечами Женька. – Ни слуху ни духу. Я же для нее бандит. Я ей такой не нужен.

– Если бы любила, то нос бы не воротила.