Грегор и проклятие теплокровных - Сьюзен Коллинз

Они шли так плотно друг к другу, что выглядели как единое целое, и казалось, это красная кровь разливается перед ними. Грегор направил луч фонарика в сторону волны и убедился, что то была не жидкость. Волна состояла из отдельных живых существ.

Это были муравьи. Сотни красных муравьев вступали на поле звездолиста и шли по нему, уничтожая все на своем пути.

Живоглот немедленно принял командование на себя.

— Ты! — велел он Авроре. — Бери щенков и лети прочь. Отнеси их к зубастым, а оттуда отправляйтесь в Регалию, если мы не вернемся в течение суток.

Хэмнет помог Газарду и Босоножке взобраться на спину Авроры.

— Ты ведь присмотришь за Босоножкой, пока нас не будет, правда, сынок? — спросил он, обнимая его.

Грегор возразил было:

— Но я не хочу, чтобы Босоножка улетела без меня!

И Люкса тоже была не согласна с таким поворотом событий.

— Мы с Авророй не можем разлучаться! — запротестовала она.

— Твою сестру, Наземный, перемелют в муку эти жвалы, — сообщил Живоглот. — А ты, ваше величество, нужна мне здесь верхом на Найк — ведь твоя летучая мышь еще не в состоянии сражаться.

— Сражаться?! — пробормотал Грегор. — Выходит, муравьи идут сюда сражаться?

— Ну уж, конечно, не на пикник! Они здесь, чтобы уничтожить звездолист — а заодно и всех теплокровных! Так что давай лети! — И Живоглот в нетерпении щелкнул зубами.

Аврора взмыла в воздух.

— Босоножка! Держись крепко! — крикнул Грегор. Он не мог не видеть, какое у сестренки растерянное личико, и сердце его упало. Но Живоглот неожиданно сильно толкнул его.

— Проснись, Воин! Готовь свой меч. Как у тебя со светом?

Грегор взглянул на фонарик, который держал в руке. В бою он может помешать или потеряться. Тогда он вспомнил способ, который использовал еще в свой первый визит в Подземье.

— Люкса, сюда, быстро! — крикнул он.

Вытащив два фонарика, он примотал клейкой лентой один к своему запястью, а второй — к запястью Люксы.

— Образуем пятиугольник! — скомандовал Живоглот. — Я буду его вершиной. Я хочу, чтобы Наземный и Коготок стояли справа. Хэмнет и Гребешок пусть встанут слева. — И Живоглот повернулся к Хэмнету, который стоял, словно замороженный. — Ты ведь будешь драться, не так ли?

— Я… Я…

— Это совсем не то, что было тогда, — сказал Живоглот. — Сейчас ты спасаешь жизнь своего сына… И хочешь не хочешь — тебе придется участвовать в бою!

Хэмнет смотрел на море муравьев, растекшееся по полю. Уже четверть поля была уничтожена, растоптана, изъедена.

— Да, я буду сражаться! — ответил Хэмнет.

Он подбежал к ящеру, быстро открыл висевший у него на шее мешок и достал оттуда меч.

— Драться со жвальными буду я, драться со жвальными буду, — вдруг заговорил Темп.

— Ох, Темп! — спохватился Грегор. — Тебя следовало отправить с Авророй!

Он прекрасно знал, что тараканы не бойцы. Они известны своей способностью убегать и прятаться. Именно благодаря этому они выживают.

— Драться со жвальными буду я, драться со жвальными буду, — настойчиво повторил Темп.

— Хорошо, ползучий, твоя задача в этой битве — охранять стог звездолиста, — сказал Живоглот. — Если кто-нибудь к нему проберется — безжалостно уничтожай.

Темп поспешил к стогу и неподвижно замер возле него.

— Ты будешь прикрывать нас с воздуха, величество, насколько это возможно, — велел Люксе Живоглот.

Люкса поморщилась, но все же направилась к Найк и села ей на спину, обнажив меч.

— Остальные — на позиции!

Живоглот выдвинулся чуть вперед, по направлению к армии муравьев, Хэмнет занял позицию позади Живоглота, рядом с ним встала Гребешок.

— Делай то же, что Хэмнет! — сказала Коготок Грегору, который растерянно озирался по сторонам. — А я встану за тобой.

И Грегор занял ту же позицию, что и Хэмнет, только справа от Живоглота. Коготок встала позади.

— Старайтесь сохранять свои позиции как можно дольше и защищайте стог. Не думайте о себе, не думайте о других — думайте только о противоядии! Помните: им нужен звездолист, за ним они пришли! — напутствовал Живоглот.

Грегор не сводил глаз с муравьев. Каждый из них был метра полтора в длину и примерно полметра в высоту. Кроме размеров, их, казалось, ничто не отличало от обычных земных муравьев: у каждого было шесть ног, два усика и пара чудовищных острых челюстей-жвал, которые открывались и закрывались горизонтально, под корень срезая стебли звездолиста и размалывая его в пыль. Они шли строем, плечо к плечу, как хорошо тренированная армия.

Сотни солдат-муравьев.

— Воин! — заревел Живоглот. — Посмотри на меня!

Грегор с трудом отвел глаза от завораживающего зрелища и повернулся к Живоглоту.

— Если ты и правда яростник — самое время стать им прямо сейчас! Это вопрос жизни и смерти! Жизни и смерти, понимаешь?

Жизни и смерти?! Да, это так.

И не только жизни и смерти тех, кто приготовился сейчас к бою. Это был вопрос жизни и смерти для всех теплокровных, для Коготок и ее детишек, для Говарда и Андромеды, для Ареса, для его мамы.

Муравьи были уже в нескольких шагах от Живоглота, а Грегор вдруг обнаружил, что даже меч из ножен еще не вытащил.

И все же оно началось. Прямо сейчас — Грегор впервые почувствовал это. Легкая дрожь прошла по всему телу, зрение стало меняться — все вокруг стало размытым и исчезло в тумане.

Все, кроме врагов.

— Рубите им ноги, рубите головы, рубите их пополам, делайте что угодно, только чтобы их остановить! — заревел Живоглот.

И с этими словами он кинулся в гущу муравьев.

Грегор потерял ощущение реальности. Он не знал, где находится и что делает, не знал, где его товарищи, он даже толком не понимал, кто он такой. Он не чувствовал ничего — только соленый вкус собственного пота и крови на губах. Его меч сам решал, как и куда двигаться, и рубил ноги, шеи, тонкие муравьиные талии. Но их было так много… так много! Когда один муравей падал, на смену ему приходили все новые и новые. Медленно и неуклонно они заставляли его отступать. И наконец он почувствовал, что упирается спиной в стог звездолиста. Попытался из последних сил сопротивляться, не пустить этих тварей к стогу, но они полезли прямо по нему, опрокинув его на спину.

— Нет! — услышал он собственный крик. — Не-е-е-ет!

Грегор вскочил и бросился в гущу муравьев, рубя налево и направо, пытаясь остановить нашествие.

Но все было бесполезно. Они растерзали стог меньше чем за минуту. И поле тоже опустело.